ГЛАВА 40
Портер медленно подошел к двери, пока Света держала автомат наготове, присев на корточки и высунувшись из-за косяка двери слева. Она ничего не видела, но прекрасно слышала, как монстр где-то там, прилично вдалеке, но все же патрулирует местность, до сих пор не отпустивший желание найти их двоих. Не менее важно было для нее сейчас слышать каждое движение Портера, пытавшегося нащупать панель на стене, за которой кроется рычаг открывания двери. Казалось, все длится вечность, а сам Портер, явно еще не освоив работу одной рукой, всерьез начинал злиться на неспособность найти ключ от выхода. И вот это случилось, монстр стал приближаться, медленно, шаг за шагом, прямо в их сторону, вынуждая Портера больше нервничать: все же он был на прямой перед ним, так что Свете пришлось втащить его обратно, чему он не сильно сопротивлялся, нервничая чуть ли не до дрожи.
Не может же этот монстр вечность тут бродить, делая вмятины в полу и ломая двери, думала Света. И вот ответ пришел сам: этот монстр, неуклюжий медведь, поможет в этом деле, ведь он с легкостью гнет железо, даже не замечая иногда его наличия перед собой, – так что его же силой она эту дверь и отопрет. Собираясь повторить прием с громкой игрушкой, слыша, как «медведь» бродит совсем недалеко от них, Света решила поискать предмет и, включив на мгновение фонарик, обнаружила, что они тут не одни.
Прямо у стены напротив входа, в куче уже известной ее глазу слизи и крепких материй, находится существо, когда-то жившее ни больше ни меньше типичным монстром, напоминающим многоногое тело. Сейчас оно извратилось, стало чем-то иным, в очередном коконе, который, назло им всем, вдруг стал подавать признаки жизни, а точнее, то, что там было, вдруг решило заявить о себе. А как известно, роды бесшумными не бывают. В ту же секунду Света подбежала и, нащупав кокон и достав заранее нож, сразу стала наносить смертельные удары. Но неожиданно случилось так, что она все не может понять, где рот у этой твари, который жизненно необходимо заткнуть, только вот новорожденный вертится в этом чуть ли не мини-бассейне, ожидаемо ненавидя ее и гневаясь на то, как тесно его знакомят с острой сталью. Портер также пытается чем-то помочь, но происходит то, чего они боялись больше всего: существо кидает свой голос в мир.
Решение этой проблемы нашлось так же быстро, как и его исполнение: уверенно и крепко сжав руками новорожденного, она вырвала его из кокона и швырнула к двери с особой жестокостью. Очень худое тело, больше походившее на обезьянье, крайне гибкое и сильное, пролетело с гневным криком вперед и ударилось о стену, успев прожить еще несколько секунд. Существо быстро сгинуло под натиском более агрессивного, более огромного и злобного хищника, особо даже не заметившего тот момент, когда нога или лапа, возможно, даже близкая к копыту, раздавила преждевременно рожденное существо. Шум разламывания необходимой двери с сопровождающим его воем не позволяли расслабиться даже на секунду: наоборот, ставки возросли, ведь, в то время как здешний громила поднял найденное тело и, судя по звукам, с жадностью его проглотил, прожевывая каждую его часть с характерным мерзким чавканьем и жадными стонами насыщения, его массивное тело, словно бульдозер, на замечало наносимые окружению повреждения. Нужная дверь была выломана, но он до си пор не уходит, детально продолжая смаковать каждую косточку. Света вдруг поняла, насколько нетрудно даже ему догадаться о возможном наличии добавки здесь, совсем рядом от того места, где была найдена первая еда.
«Медведь» перестал трапезничать и начал поиск десерта, который, разумеется, он рассчитывал отыскать из ближайшего помещения, где, собственно, Света и Портер сейчас и прятались. Каким-то невообразимым образом Портер вынудил Свету сесть на корточки за мгновение до того, как огромная лапа уперлась в стену, у которой они стояли, помогая остальному телу пролезть вовнутрь, отчего они оба ощутили не только идущий от монстра жар вместе с сотрясанием пола, но и то, какая мощь и ярость обитали в нем. Двери, как и косяк, были разломаны, «медведь» медленно пролез вовнутрь, освободив проход, которым Портер сразу же воспользовался, таща за собой Свету.
Нужные двери были выломаны наружу. Аккуратно держа руками гнутый металл, оба пытались беззвучно создать щель достаточного размера, чтобы оказаться с другой стороны. Света манипулировала левой створкой, методом пробы пыталась двигать ее в разные стороны, нащупывая самый простой путь. То же самое проделывал Портер с правой створкой, пусть и одной рукой, но все же. Непонятно, в какой точно момент, но Света уже проталкивает Портера вперед, и как-только настала ее очередь, монстр вдруг смолк, наступила вновь идеальная тишина. Почему-то подобное вынудило ее замереть, ведь теперь каждое движение и каждый скрип будут слышны, отчего Света была уверена, что Портер также замер и, если бы мог, поймал бы сейчас ее испуганный взгляд. Тут Портер похлопал ее по руке, которой она придерживала правую створку, и, загнув пальцы, дал ей понять желание взять пистолет, чему Света сразу же поспособствовала и передала его, надеясь на то, что он все же решил не открывать пальбу. Очень быстро Портер включил фонарик и осмотрел территорию, в которой оказался, после чего протянул ей руку, цель чего была крайне ясна. Двери скрипнули, но не громко, Света наконец-то выбралась и сразу же включила фонарик на автомате. Однако еще до возможности увидеть, наконец, окружение, оба почувствовали холод – настоящий мороз, от которого у Портера аж пошел пар изо рта, и, сразу же стараясь спрятать руки, он впервые пожалел о потере перчаток. Света быстро осмотрела его, убеждаясь в отсутствии ран или травм, но все ее внимание привлек источник здешней температуры. Разумеется, ей переносить холод было куда легче, ведь, несмотря на повреждения костюма, все же он отрабатывал себя. Только причина такой температуры испугала их не меньше оставленного позади громилы, дав понять четко и ясно, что до необходимого уровня безопасности им еще добираться и добираться.
Шириной метров в тридцать, длиной, может быть, во все сто – этот зал содержал множество криокамер квадратной формы с бронированными стеклами и массивными креплениями сверху и снизу. Все они были созданы для содержания кого-то или чего-то, и как раз система заморозки позволяла хранить их в безопасности от остальных, да вот только это было давно. Сейчас, как видят Света и Портер, старающиеся не отходить друг от друга далеко, одна часть камер так и стала гробами для разных существ, другая же была пуста, а третья не выдержала желания пленников получить свободу. Первые встреченные ими оказались с монстрами, и, чуть приглядевшись, Света заметила отличительные черты, пробудившие в ней страх больший, нежели смерть от неуклюжего здоровяка, а именно: все это были люди! Переходя от одной камеры к другой, преисполненная борьбы между любопытством и желанием убраться отсюда, Света разглядывала изуродованные тела людей, бывших сотрудников или специально привезенных для опытов, – этого она не знала, но везде были люди. От тех камер, которые были покинуты жителями против воли хозяев, тянулись кровавые следы, в основном до мертвых тел в паре метров от дома: видимо, не способные на самостоятельную жизнь, они просто умерли. Возможно, поэтому тут и включили такую прохладу – ведь боялись, что выбравшийся субъект постарается сбежать, а так он либо дольше сохранится, либо вообще замерзнет. Это не могло не смутить ее, ведь что-что, а инопланетная Жизнь найдет любой путь.
