– Он защитил меня. Когда вы крикнули, совсем мельком на долю секунды, мы взглянули в глаза друг другу, и в его я увидела страх. Настоящий страх самой смерти, он понял это, и, обхватив меня, пытался оттолкнуться от машины, но попросту не успел и погиб, спасая меня, – Майю слышали все, но говорила она для себя, дрожащим голосом, сдерживая слезы и пытаясь осознать произошедшее.
– Распределение энергии, равнозначность её наличия по всем контурам была нарушена. Вместо плавной пульсации с выходом на центральный преобразователь она собралась на половине пути, и просто вырвалась наружу, – Бенджамин стоял за компьютером управления.
– Почему это произошло? – Итан подошел, встав напротив него, с другой стороны.
– Я не знаю. Нужно время, чтобы разобраться. Когда я запустил её впервые, проблем не было от слова «вообще», данная система не должна была пострадать, но я не могу пока говорить точно, – чувство вины прослеживалось в его голосе, как и нотки злости. Вот‑вот, и казалось гнев возьмет свое, заставив его сломать все окончательно.
– Все это не важно, – громко произнес Кристофер, поднявшись с пола, – причины могут подождать, ибо сейчас важнее последствия.
– Что ты имеешь ввиду? – Итан проявил стойкость, которая ранее была чужда ему, но, как и окружающие, он понял, что этот день оставил отпечаток на долгие годы, а возможно и всю жизнь.
– Не «ты», а «вы», Итан Майерс, не будем забывать о субординации, – Итан только открыл рот для парирования, но его прервали, – Майя сейчас не дееспособна, Артур Конлон мертв, сейчас я старший, советую не забывать об этом, – продолжил он, но уже громче, – у нас проблемы, которые требуют незамедлительных действий.
– Что же вы прикажете делать, сэр, – с акцентом на последнее произнес Итан, зная, как это звучит.
– Если вы все забыли, рано или поздно про все это станет известно. Мы должны сделать так, чтобы сегодняшнее осталось здесь, между нами. Надо стереть записи камер, что компрометируют нас…
– А дальше? – Спросил Бенджамин, – Выставить все это как несчастный случай? Люди погибли, Кристофер…
– Не люди, а человек – один. Если кто‑то забыл, напомню, что он робот, не человек.
– Что же будет с его телом? – Итан терпеливо интересовался.
– Оно послужит нам, как образец. Я уверен, даже половина его тела даст куда больше, чем его отсутствие. И к слову, если ты не согласишься, найдутся те, кто тебя заменит.
– Предлагаешь скрывать ото всех, а остальное выставить несчастным случаем? Я верно все понял? – Сказал Итан, подойдя ближе к Кристоферу, и явно выражая недовольство.
– Это не предложение, это приказ. Конлон был прав, это слишком опасное заявление миру, которого мы делать не будем. Обратно его уже не отправить и как я могу предположить, его даже не спасти, так что используем то, что осталось. Уж ты‑то не будешь возражать, что это самый логичный выход? – Они почти столкнулись лбами, и напряжение было высоко, но все же он ответил согласием, кивнув головой.
– Я рад, что мы пришли к согласию. Итак, – обратился он ко всем, – нужно спрятать тело робота, избавиться от записей и подготовить легенду.
– Они бы не хотели этого, – с трудом, практически простонала Майя, все ещё сидя на месте и пытаясь взять себя в руки.
– Я согласен с ней, – подключился Бенджамин.
– Мы этого уже никогда не узнаем. Робот хотел сделать наш мир лучше, и мы сделаем, непосредственно благодаря ему. И вы, правда, не понимаете? Скорее всего этот проект закроют. В лучшем случае отдадут кому‑то другому, под более строгим контролем, а в худшем забудут про него и удалят все следы его существования. Нам всем нужно сделать так, чтобы это выглядело случайностью во время эксперимента.
– Так почему мы не можем рассказать всем правду? – Майя с трудом брала себя в руки, но была настойчива и даже строга.
– Если следовать политике распространения, то будет лишь хуже – начнется гонка вооружений и технологий, которой не видывал ранее свет, и это я не упоминаю про изобретение Бенджамина, которым захотят обладать все, ведь будут доказательства его работоспособности.
– Я согласен, – вдруг произнес Бенджамин, привлекая взгляд Майи и Итана, – для удаления записей нужен допуск, которого нет ни у кого, кроме тебя, как у начальника этажа. А мы с Итаном спрячем тело и поможем Майе, потому что ей нужна помощь, – Бенджамин с заботой взглянул на нее, увидев в ее глазах не только слабость, но и благодарность, и, неожиданно, солидарность с его мнением, – потерять еще и ее нельзя ни в коем случае.
– Отлично. Тогда вы изолируйте от лишних глаз остатки робота, а я займусь видеонаблюдением. Майя, а тебе нужно удалить журнал событий, я могу рассчитывать на вас?
– Да она еле стоит, – начал на повышенных тонах защищать её Бенджамин.
– Я вижу, но времени у нас немного, так что я надеюсь на несколько большее усердие ради общего блага, пока ещё есть шанс успеть уберечь тело робота.
– Его звали Людвиг, – сказал Итан в сторону Кристофера, – он спас ей жизнь, пожертвовав своей. Я считаю, он заслуживает уважения.
– А ещё подобные ему уничтожили человеческую расу. Что нам предстоит предотвратить. Не забывайте это, Итан, а то я могу подумать, что вы перешли на другую сторону.
Кристофер скрылся за дверьми. Бенджамин сразу же подошел к Майе, спросил, не стоит вызвать врачей, на что она молча покачала головой. Состояние её чуть улучшилось, она смогла стоять ровно и дойти до соседнего помещения, где находился терминал, через который она сможет выполнить поставленную перед ней задачу. После того, как Майя вышла, Бенджамин обернулся и увидел Итана, стоявшего у тела Людвига, словно потерявшего понимание происходящего.
– Как Майя? – Спросил он неожиданно отрешенно.
– Не очень. Но справляется, уверен, все будет хорошо, – Бенджамин с подозрением смотрел на Итана, словно блуждающего в потемках.
– Я рад, что ты помогаешь ей, и рад, что ты на нашей стороне. Спасибо, ты – хороший парень.
Они оба молчали, стоят перед телом Людвига.
– Все должно было быть не так, – Итан неожиданно стал злиться, преисполненный разочарования, он не находил иного способа выразить это, – у Конлона ведь есть дети, ты знал об этом? – Бенджамин лишь молча покачал голой, – он тоже был хорошим человеком, пытался держать нас в узде… А Людвиг, он ведь не хотел ничего плохого… Нам бы стоило его похоронить, а не потрошить ради науки.
– Я рад, что ты так думаешь, Итан. Он тоже не хотел этого, ведь ты сам должен пройти путь к изобретению Искусственного Интеллекта, и последующему внедрению его в наш мир. Кассандра – лишь начало, и ее жизнь, зависит от твоих решений. Людвиг знал, что у него не получится быть негласным лидером, который направит словом в нужное русло и поможет принять правильные решения в правильное время. Люди сами по себе не позволили бы ему такое, поэтому он и согласился на изгнание, ведь это лучший вариант из возможных. Риск все испортить и, правда, был бы слишком большой. Меня печалит, что Людвиг не смог сам тебе все это рассказать.
