Допрос – Бенджамин Хилл – продолжение
Мужчина в черном ожидал ответа от Бенджамина, смотревшего на него с предельным удивлением и не меньшим подозрением.
– Возобновить работу, даже после того что произошло? Вот так просто?
– Разве не это является частью работы любого ученого? Стремиться к результату, несмотря на ошибки и несчастные случаи – это показатель усердия и определенного уровня веры в то, чем занимается изобретатель, посвящая этому свою жизнь. И вы, тот самый человек, который вопреки общественному мнению и трудностям судьбы, добивается того, чего хочет.
– Почему это звучит так, словно вы меня вербуете?
– Вы умный человек, и должны понять, что ваша разработка – это уникальная вещь. Открыть дверь сквозь пространство и время – такое открытие, возможно делается раз в жизни. Во всей жизни. Но, прежде чем вы ответите, хочу спросить: почему именно эта тема привлекла вас?
– Задачи, которые кажутся большинству невыполнимыми, всегда привлекали мое внимание.
– Простой азарт, хотите сказать? Думаю, в этом есть своя доля правды, но лишь доля. Если позволите, я буду прям. Мне кажется… нам всем кажется, – он указал направо, в сторону стекла, – что причина, куда более проста, но найти её непосвященным в вашу жизнь умам довольно сложно. Мы знаем вас, Бенджамин Хилл, очень хорошо. Дилетант бы предположил, будто вы хотите использовать технологию и вернуться в прошлое, узнать ту терзающую ваш ум причину, ставшую результатом всей дальнейшей жизни. Но это ведь слишком просто, верно? Для такого человека как вы, который считает себя умнее всех, это примитивно, хоть и не лишено смысла, как некое поощрение эмоций. Вы хотите не вернуться в прошлое, не выплеснуть злость на тех, кто породил вас и по неизвестной причине оставил в детском доме, нет. Как и не хочется простить и понять, закрывая гештальт. Вам хочется попросту доказать, вы – лучший, вопреки всему тому, что пришлось пережить, в одиночестве, без семьи и любви, вы смогли сделать то, что никто не смог до вас. И делаете вы это, в первую очередь, для себя и ни для кого‑то еще, а на людей вам плевать, как и на будущее мира. Скажите, Бенджамин Хилл, где я был не прав?
– Мне не плевать на людей, – ответил он предельно откровенно после долгой паузы, строго глядя собеседнику в глаза, – я хочу сделать что‑то полезное, что‑то доказывающее простой, необходимый всем факт, и каждый сможет сказать себе с уверенностью – я не ошибка, и буду доказывать это всем и самому себе столько, сколько смогу! – Бенджамин был сосредоточен и спокоен, четко выговаривая слова, – мне чужда философия, все эти взгляды, на жизнь, на смысл, и прочее. Я толком никогда не думал, что принесет это изобретение людям. Но я знаю, что все остальное не работает так, как должно. Наука в том виде, в котором существует сейчас, не избавила мир от голода, войны и конфликтов, как бы этого не хотелось.
– Возможно, ваше изобретение сможет сделать больше?
– Возможно.
– Следуя вашей мысли, я предполагаю, что вы, Бенджамин Хилл, готовы вернуться к работе?
– Поспать денек, и готов. Но только работы теперь втрое больше, ведь все уничтожено, и придется сначала разобрать, понять, в чем причина неисправности, и только тогда собрать все заново. Это если простым языком, – пытаясь разрядить обстановку, добавил он.
– Как я понял, это вопрос времени. К счастью, со временем и ресурсами дефицита мы не допустим. Признаться честно, я доволен этим разговором, вы показали себя вполне объективным и перспективно мыслящим человеком, подобные качества очень нам подходят. Хотя, возможно, альтернативы попросту не могло и быть.
– Что вы имеете ввиду?
– Видите ли, задача, которую мы… – Он промедлил, – задача требует не просто ваших знаний, но и определенного понимания общей картины, которую мы, разумеется, позволим вам увидеть и изучить максимально доступным способом. Для того, чтобы ваши усилия и помощь, разумеется, без принуждения, оказали тот самый эффект, к которому вы стремитесь.
– Я не совсем понимаю. Я думал, вы хотите, чтобы я продолжил работу по созданию рабочего механизма, ведь первый опыт провалился с треском. Хорошо хоть жив остался.
– Мистер Хилл, а кто сказал, что ваш эксперимент закончился провалом?
20
– Откуда ты все это знаешь? – Итан открыто проявлял подозрение и непонимание.
– Потому что мы прибыли вместе. Тот момент, когда он появился здесь – это не случайность, – тон Бенджамина изменился, став взрослее, размеренным и преисполненным контроля, – я запустил машину, ведомый слепой целью доказать всем, успешность своей работы. Я решился сделать первый шаг, сразу став подопытным кроликом. Но, на удивление, случилось так, что я отключился. Очнулся, и лишь спустя некоторое время допроса, я понял… я оказался в будущем, – Бенджамин выждал, позволяя Итану усвоить услышанное, – мне любезно предоставили все возможности для изучения и познания мира, где нет войн, нет голода, болезней и несправедливости – настоящая утопия. Первые полгода там меня словно подготавливали, и я не мог понять к чему, но причин для паники не было, ибо мир был передо мной, я мог делать все что угодно, главное, под присмотром. Я был опьянен увиденным, осознавая тот факт, что я смог добиться результата, и даже сам сделал этот шаг, все казалось нереальным. Гуляя по городам, лишь общими чертами напоминавшие наши, состоящие из множества архитектурных сооружений немыслимых размеров и форм, словно в некой футуристической сказке. Изучив окрестности, инфраструктуру и историю, я вдруг понял, что не видел ни одного ребенка, не было ни беременной женщины, ни детских площадок… Вскоре я узнал, я – единственный человек на планете Земля. Все знали это, и когда правда полностью дошла до меня, начался долгий процесс лекций истории мира. Я знаю все, что произойдет, и все то, что тебе рассказал Людвиг – это правда. План был довольно прост, ведь все понимали, кто такие люди, и как они себя поведут. Конечно, погрешность была, как и возможность нынешней альтернативы, но мы не могли рисковать, – голос Бенджамина был спокойным, и казалось, будто он обращается не только к Итану, смиренно слушавшему каждое слово.
– Почему ты не сказал мне раньше? – Еле выдавил из себя слова Итан, чувствуя, как он снова теряет контроль над своей жизнью и историей, которая связана с сегодняшним днем отныне и навсегда так плотно, как можно только представить.
– Не мог. Пришлось играть роль того Бенджамина, каким я был два года назад. Для вас прошли сутки, время все‑таки иначе идет, когда путешествуешь в нем. Только после того, как Людвиг закончит свою миссию, потихоньку, я должен был тебе все рассказать. Я надеялся, он сможет уйти с миром в другое время. Сейчас я понимаю, он мог предполагать такой исход.
– Ты человек?
– Знал, что ты это спросишь. Я человек, Итан, хоть и приобрел мелкие улучшения, которые не смогут заметить наши сканеры. Но процентов на девяносто я все тот же Бенджамин.
– И что дальше? Ты будешь контролировать мою работу? – Итан уже не смотрел на Бенджамина, он рассматривал организм из другого времени, пытаясь будто бы увидеть отличия, изъяны или доказательства чужеродности.
