Они продолжали идти к источнику света, бросив остальной мир вдалеке, где-то внизу. Теперь она свободна, и никакая боль не сможет вернуть её в отвратительную реальность.
Ты всегда будешь такой упёртой?!
Стены коридора вдруг пошатнулись и на мгновение – лишь на одно короткое мгновение – манящий свет потух, но тут же воспылал вновь. Скрытый тёмной мантией проводник чуть шелохнулся, но продолжил вести свою спутницу дальше. Влада почувствовала слабый ток в венах и ощутила, как что-то пытается проломить крепкие, окружающие её стены.
Можете ставить мне «два», но я всё равно не буду переписывать сочинение!
Стены вновь затряслись, а почва под ногами стала соскальзывать, так что Владе пришлось напрячь мышцы, чтобы удержать равновесие. Теперь на ней были светло-бежевые кроссовки, один из которых слегка обгорел и был залит чем-то тёмным, неприятным. Проводник ускорил шаг и снова сжал хрупкую женскую ладонь, не желая её больше отпускать ни на секунду. Холодный ветер ударил Владу по лицу, а из прячущихся теней коридора зажужжали невидимые лампы. Лучи приятного света так манили своей теплотой, но отрезвляющий мороз, гонимый из мглы, оттаскивал её резкими рывками и мощными ударами встряхивал умирающий мозг. Проводник нервно оглянулся, и как только из-под капюшона показался ярко-жёлтый глаз, он с силой дёрнул её на себя. Тьма боязливо отступила, пока нежное сияние вечного отдыха расстилало свои объятия перед Владой. И вновь доверившись загадочному спутнику, она пошла вперёд, игнорируя ломающиеся стены и сильный мороз позади.
За спиной раздалось рычание.
Они остановились, и оба медленно, очень медленно повернулись.
В кромешной темноте показалась пара голодных, агрессивных глаз. Такой взгляд был только у отчаянно защищавшегося хищника, наконец-то подловившего самый удачный момент для быстрого, смертоносного рывка. И радужка этих звериных глаз отдавала тёмной зеленью позднего лета.
Ты всегда была отвратительной и останешься такой!
Чёрная пантера выпрыгнула из тьмы и вцепилась в костлявую руку, погрузив острые клыки в бледную кожу. И как только мёртвая хватка проводника исчезла, монотонный шум ламп волной ворвался в очнувшийся мозг. Влада открыла глаза и судорожно вдохнула полную грудь воздуха, уставившись на обрамленные лужей крови ноги.
Господи, за что мне такая дочь!
Её тело было подобно выжатой губке, последнее содержимое которой мерно вытекало из неё малыми, спокойными водопадами.
Хватит всё время летать в облаках!
Кровь…
Когда-нибудь ты так упадёшь, что больше уже не сможешь подняться!
Кафель…
Я люблю тебя.
Кровь…
Осталось совсем чуть-чуть…
Пантера…
Давай же, вставай.
Сиянье…
Вставай!
Шкафчик…
Вставай, чёрт возьми!
Аптечка…
ВСТАВАЙ!!!
Влада вцепилась руками в крышку стола и стиснула зубы, как только начала подниматься. По её ногам стекали прохладные ручьи, полностью окрашивая собой джинсы. Сдавленные, пробивающиеся сквозь слёзы стоны вырывались из груди и разбавляли мёртвую тишину магазина. Блестящие от пота мышцы напряглись до предела, и когда Влада подтянула себя к столу и смогла опереться на ноги, она облегчённо выдохнула, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать.
Около аппарата для кассы, поблёскивая, лежал маленький ключ с номерным брелоком. На нём красовалось число 19
Влада смотрела на него не дольше двух секунд, но они показались ей вечностью – огромной пропастью в безмерной почве времени. Но уже через мгновение она схватила ключ и, прижавшись к этому проклятому шкафчику, вставила его в замок. Провернула. Услышала щелчок.
И вытащила.
Дверца открылась, и Влада тут же заглянула внутрь, не сдерживая победной улыбки на лице.
Ячейка была пуста, и всё, что в ней находилось – так это кромешная тьма и молчаливая пустота. Влада долго вглядывалась в неё, надеясь увидеть хоть призрачный силуэт аптечки, но вместо этого во мгле появилось равнодушное лицо молодого мужчины, пустые глазницы которого светились мягким жёлтым светом. Его голова упала на руль машины, мчавшейся навстречу её смерти и Великому пожару на пустой автостраде.
Влада закрыла дверцу и прижалась к ней головой. И когда сознание покидало её, а тело снова начало сползать вниз, через открытую форточку в магазин залетел маленький светлячок. Он сел на горлышко одной из бутылок газировки, выставленных у кассы, и внимательно рассматривал умирающую девушку своими маленькими чёрными глазками.
Глава 17
Воссоединение
– КАКОГО ХРЕНА ТЫ НЕ ОТВЕЧАЛ?!
– Вика, я…
– ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ ТЫ НЕ МОГ ПРОСТО ВЗЯТЬ ТРУБКУ?!
– Вика, послушай…
– НЕ ХОЧУ Я НИЧЕГО СЛУШАТЬ! НИЧЕГО! – На секунду в динамиках телефона повисла тягучая тишина, и лишь судорожные женские всхлипы нарушали её. – Только твой голос. Я хочу слушать только твой голос, Егор, и больше ничего.
Он облокотился о стену подъезда и тут же отдёрнулся, ощутив холод штукатурки своей горячей кожей. Его футболка так и осталась лежать на клумбе, высыхая под палящим солнцем. Как только Егор проснулся и вытер скопившиеся у глаз слёзы, он встал с тёплой почвы и, не отряхнув грязь с голого торса, поплёлся в квартиру, сам не зная зачем. В реальность его вернул бьющий в голову звонок телефона. Ещё не до конца проснувшись, он взял его и ответил, усевшись на край своей кровати. И только когда ступни скользнули по расплескавшимся алым каплям, глаза Егора широко раскрылись, а сам он рванул на лестничную площадку, где его и вырвало.
Голос Вики, скачущий и неровный, заставил сердце стучать чуть быстрее, а разум проясниться. Он закрыл металлическую дверь их квартиры и, прижавшись к ней лбом, поклялся себе никогда, ни при каких обстоятельствах не возвращаться сюда. Нет на свете таких драгоценных камней, таких вещей, которые стоили бы его возвращения в то место, где сожрали его родителей.
– Вика, послушай меня сейчас очень внимательно. – Внезапно ему стало холодно. Град крупных капель пота скатывался по нагретой солнцем коже, и теперь, в мёртвой прохладе пустующего подъезда, неистовый жар сменился сковывающим морозом, проникающим вглубь костей. Егор опёрся рукой о стену и, опустив голову вниз и закрыв глаза, продолжил говорить. – Ты сейчас у себя дома?
– Д… – послышался короткий всхлип и прерывистый, долгий выдох. – Да, я дома.
– Хорошо. Будь там и никуда не выходи. Запри дверь и продолжай звонить родителям, пока они не ответят.
