Женя сказал Кате оставаться на месте. Она попыталась что-то возразить, но хватило одного резкого взгляда, чтобы заставить её замолчать. Кровь стекала по спине, смешивалась с каплями пота и скапливалась у резинки трусов, впитываясь в лёгкую ткань. Мир балансировал на грани реальности. Ещё чуть-чуть, и он упадёт в бездну. Каждое моргание давалось с трудом, и каждый раз, когда веки опускались, больше всего на свете хотелось не поднимать их, а оставить так и заснуть. Заснуть и не проснуться. Ведь что может быть приятнее сна?
– Будь аккуратнее. – Катя вернула реальность, с силой сжав ладонь. – Их около тридцати. Может, даже больше. Пожалуйста, подумай, что делаешь.
Женя ничего не ответил и молча двинулся вперёд, услышав, как за ним последовал Рэндж. Глаза Вожака перебегали с маленькой девочки на два приближающихся силуэта, но не теряли при этом рассудительности лидера. Воздух пропитался напряжением, с трудом втягивался в лёгкие. В лёгкие… казалось, они были тяжёлыми.
Они чувствуют страх, подумал Женя. Обнюхивают меня и пытаются поймать нотки страха. Но нет. Нет, нет, нет. Я не боюсь. Я просто не могу бояться, вот и всё. Это ментальная схватка, и я должен в ней победить. Они не знают одного моего козыря – я тоже хищник. И я тоже вожак.
Его плечи расправились и встретили ветер, ударивший в грудь. Шаги стали твёрже, увереннее, опаснее. Женя чувствовал на себе взгляды тридцати, сорока, пятидесяти собак – и все голодные, жаждущие мяса. Он двигался медленно, полностью открыв своё тело, не защищая его. Весь торс купался в солнечных лучах, и в этом свете кровь на спине выглядела ещё ярче, ещё привлекательнее. Но голодные глаза её не видели, только чувствовали. Чем ближе Женя подходил к девочке, тем отчётливее он видел, как у многих то и дело подрагивает верхняя губа, обнажая зубы в хищном оскале.
– Всё в порядке, Рэндж. Наступай со мной, но не рвись в бой. Просто будь готов. Они, похоже, бояться нас.
И они действительно боялись, хотя старались не подавать виду. Вожак чуть отступил назад, вся армия качнулась подобно волне. Повисшую тишину разбавлял лишь плач ссутулившейся девочки, которая ни на что на свете не обращала внимание. Женя приближался к ней, и когда подошёл достаточно близко, спокойно взял её на руки и прижал к себе, хоть малышка и вырывалась из объятий. Не сводя взгляда с глаз Вожака, он двинулся обратно, спиной к Кате, аккуратно ступая на забрызганный кровью асфальт. Маленькие ручки были его по лицу, но он терпел, потому что не мог не терпеть – если бы хоть одна мышца на лице дрогнет, стая собак мгновенно сорвётся с места и накинется на них, разорвав в клочья.
Убивай их своим спокойствием. Они чувствуют силу точно так же, как страх.
Женя вернулся к Кате. Казалось, это небольшое путешествие к середине дороги и обратно длилось не меньше вечности, но и это мучение закончилось, когда покрытые копотью плечи накрыли женские ладони. Её руки сразу согрели его и чуть успокоили, хоть глаза всё так же следили за собачьей армией. Девочка на руках начала тяжелеть, Женя чувствовал, что вот-вот отпустит руки. Но пока Катя рядом, пока она дышит вместе с ним одним воздухом, он будет стоять, даже если спина полностью окрасится в алый.
– Нам нужно уходить, – её голос находился на грани шёпота, будто она боялась, что чужие уши могут их услышать. – Пойдём в гостиницу, мы недалеко ушли. Я смогу вас донести, только, Жень, пожалуйста, нужно поторопиться. Ты истекаешь кровью.
– Нет. – Хоть он и балансировал меж сном и реальностью, его слова звучали твёрдо, как отрепетированная речь. – Мы должны показать им силу. Сейчас. Именно сейчас. Иначе они рано или поздно поймут, что могут запросто победить нас. Подержи девочку.
Женя передал Кате всё ещё плачущую малышку и поплёлся к брошенным магазинам на другой стороне улицы. Глаза всей стаи следили за каждым его движением. Они увидели, как он подобрал валявшийся на асфальте кусок трубы, вернулся к своей хоть и небольшой, но стае.
И вот тогда он допустил ошибку – Женя повернулся к голодным глазам спиной, и в десятках зрачков отразилась такая манящая кровь.
Вожак шагнул вперёд, армия последовала за ним.
– Ты что собираешься сделать? – Серые глаза широко раскрылись, а голос сорвался на крик, ведь… что он, чёрт побери, собирается сделать?!
– Так, Кать, послушай меня. – Он положил руку на её плечо и сжал его – то ли для того, чтобы обратить на себя внимание, то ли для того, чтобы не упасть. – Вы с Рэнджем возвращаетесь в гостиницу обходным путём.
– Нет!
– Слушай меня! – Впервые Женя рявкнул на Катю, да так, что та невольно дрогнула. Вожак немного шелохнулся, но и его терпение находилось на пределе, потому что в воздухе плавал безумно приятный аромат крови.
И скорой смерти.
– Возвращайтесь и ждите меня. Не смей высовываться, слышишь? Жди…меня… – Он опустил голову и глубоко вдохнул. Воздух царапал лёгкие. Лёгкие царапали рёбра. Рёбра царапали грудь.
– Женя, я…
– Заткнись, Катя, просто помолчи! Дай мне пару секунд!
– Зачем тебе эта труба?!
Женя посмотрел на неё так, будто видит последний раз. И от этого взгляда… от этого прощального взгляда…Катю передёрнуло. Она почувствовала, как начинает злиться. О, это до боли знакомое чувство… Гнев зарождался в бьющемся сердце. Да, это она – необузданная ярость, что сопровождала Катю всю жизнь. Сейчас она поднималась из тёмных глубин вязкой магмой и грозилась залить собой всё вокруг! Ярость… Как приятно испытывать её вновь.
– Я собираюсь показать им, кто здесь главный. Раз и навсегда. – Кровь из носа продолжала окрашивать нижнюю половину лица в бордовый, смешиваясь с чёрной копотью. Они разбегутся, когда поймут, что их вожак слабее меня. Я сражусь с ним, и на этом всё кончится. Нужно, Катя, нужно обозначить своё место, иначе они достанут нас и в гостинице. Они достанут нас отовсюду, если будут уверены, что смогут. А они смогут. Поэтому я убью их лидера, чтобы они больше к нам не совались. Мы теперь одно целое, я не хочу терять тебя.
– Ну уж нет! Будешь так приказывать своим детям, но не мне! Держи её! – Катя отдала девочку Жене, и он инстинктивно взял её, разжав ладонь, в которой была металлическая труба. Только когда она оказалась в женских руках, пришло осознание того, что малышка теперь вжимается в его шею, а не в её. – Ты еле стоишь на ногах. Если сунешься к ним, – Катя указала трубой на стаю, – то тебя разорвут! Ты этого не понимаешь?! Короче, стой здесь с девчонкой, а я пойду и обозначу им, кто есть кто. И только попробуй пойти за мной, понял? Мы с Рэнджем справимся, а ты оберегай девочку и постарайся не потерять сознание. Я… я заставлю их бояться. Всю жизнь этим занимаюсь.
И она направилась к Вожаку, оставив Женю одного, с плачущей малышкой на руках.
Он лишь закрыл глаза и прижал к себе маленькую головку, молясь не понятно кому, чтобы с Катей всё было хорошо.
* * *
Алексей Царёв смотрел на выведенное им слово и обводил острые буквы, ломая уже третий грифель подряд.
