Выхожу на улицу, собираюсь вызвать такси, но в последний момент убираю телефон в сумку. Нельзя ехать к маме в таком взвинченном состоянии, она сразу начнёт волноваться и переживать.
Чтобы успокоиться, я иду в кафе, расположенное напротив фитнес-центра. Сажусь у окна и, заказав зелёный чай, наслаждаюсь утренней тишиной. Нервы шалят уже который день. Надо бы видео про медитации посмотреть, вдруг поможет.
Дамир Гордеев. Его суровое лицо возникает передо мной каждый раз, когда я закрываю глаза. Никто ещё меня так сильно не оскорблял, не смешивал с грязью, не показывал, как мало я значу для избалованного бизнесмена. Вчера я на какое-то мгновение поверила, что Гордеев — хороший человек, а первое впечатление о нём было ошибочным. Но нет, он циничный, расчётливый мерзавец с комплексом Бога. А чем ещё объяснить его веру в то, что он может покупать людей?
«Продайся мне». Его отвратительная фраза до сих пор звучит в ушах, бьёт молоточком по голове, отдаётся дрожью на кончиках пальцев. Я не такая, я никому не продаюсь.
В сентябре я снова пойду в университет, на третий курс. Назар ведь не сказал «нет», значит, он согласен с тем, что мне нужно получить высшее образование. А там, глядишь, и подработка достойная найдётся.
— Илана? — раздаётся удивлённое сверху.
Я поднимаю голову и замираю, не веря в случайность нашей встречи. Лика, моя однокурсница и бывшая подружка, почти не изменилась: эффектная брюнетка с идеальным макияжем, одета в элегантный брючный костюм, в руках держит айфон последней модели. Как же я по ней соскучилась!
Мы одновременно бросаемся друг другу в объятия, а потом неловко отстраняемся, вспомнив, что не виделись больше полугода.
— Ты одна? — уточняет Лика, прежде чем сесть за мой столик.
— Да. Как твои дела? — задаю я самый банальный в мире вопрос. Когда так долго не общался, сложно придумать тему для непринуждённого разговора.
— Нормас, инстой занимаюсь, у меня почти миллион подписчиков уже, — с гордостью произносит Лика. — Сотрудничаю с разными магазинам, рекламлю их товары по бартеру, в общем, не жалуюсь.
— Класс. Тебе по-прежнему нравится быть блогером?
— Конечно, — фыркает Лика так, словно я задала идиотский вопрос. — У меня свободный график работы, я рекламирую лишь то, чем пользуюсь сама, и делаю только то, что мне нравится.
— Звучит… сказочно.
— Ага, — Лика делает глоток латте. — А ты как? Как мама?
Она одна из немногих, кто знает про болезнь мамы. Именно Лика и Назар поддерживали меня в сложный период жизни. Я улыбаюсь, вспомнив заботу подруги, её неуёмный оптимизм и энергичность. Почему мы перестали общаться?
Я вкратце рассказываю о себе. По сути, мне даже нечем поделиться. Фитнес, бутики, салоны красоты, мама, Назар. Лика старательно держит лицо, ничуть меня не осуждает за праздный образ жизни, но и личных вопросов не задаёт. Складывается ощущение, что мы с ней чужие. Есть некая стена, мешающая нам вновь стать подругами.
Спустя десять минут, наполненных неловкими паузами, Лика заглядывает в телефон.
— Мне пора идти. Нужно до обеда рекламу снять, — она встаёт с места и улыбается, как мне кажется, искренне. — Я очень рада была тебя увидеть.
— Я тоже. Хорошего дня.
Всё как-то неправильно. Вежливые до оскомины фразы, сухие прощания. Разве нельзя вернуть прошлое?
Я вскакиваю с места и догоняю Лику на улице. Она останавливается и растерянно смотрит на меня.
— Почему мы перестали общаться?
На секунду с лица бывшей подруги слетает маска вежливой отстранённости, она хмурит брови и качает головой.
— А ты не помнишь?
— Наши пути разошлись после университета, — озвучиваю свою версию.
— Удобно, — хмыкает Лика. — Ты первой прекратила наше общение, — произносит она с заметным раздражением.
— Нет, не только я, ты тоже перестала мне писать и звонить.
— Конечно. Я не люблю играть в одни ворота. Если ты не нужен человеку — это сразу видно, — пожимает плечами Лика. — Есть ещё вопросы?
Я вспыхиваю и мотаю головой, понимая, что наша дружба осталась в прошлом. Лика считает меня виноватой, окей, переубеждать её я не собираюсь. Правильно Назар говорит: от таких подруг нужно держаться подальше.
— Вопросов нет. Пока, — небрежно бросаю я и, развернувшись, иду к остановке общественного транспорта. Маршруткой к маме ехать полтора часа, это как раз то, что мне сейчас нужно.
Я злюсь на Лику и на себя за то, что побежала за бывшей подругой, задала ей этот унизительный вопрос, когда могла остаться в кафе и спокойно допить чай. Прошлое должно оставаться в прошлом. Я писала Лике в соцсетях, да, может быть, реже, чем в студенческие времена, но я о ней не забывала. Наше общение прекратилось по обоюдному желанию.
Психанув, открываю инстаграм и ввожу ник Лики. Я давно не подписана на её страничку, однако наша встреча всколыхнула во мне старые воспоминания. В груди щемит, когда я разглядываю фотографии бывшей подруги, без звука смотрю её сторис и невольно улыбаюсь, когда она смеётся в кадре. Почему Лика сказала, что это я не захотела сохранять нашу дружбу? Почему? Почему?
Телефон в моих руках начинает вибрировать. Назар. Странно, он редко звонит посреди дня.
— Да?
Дурное предчувствие опять сковывает горло. Я расстёгиваю две пуговицы на рубашке и прижимаюсь лбом к прохладному стеклу.
— Ты где сейчас? — его голос напряжённый и какой-то злой.
— К маме еду.
— Илан, нам срочно нужно поговорить. Возвращайся домой.
— Но я пообещала маме…
— Меня это не волнует, — отрезает Назар. — Жду тебя через полчаса.
Я прошу водителя высадить меня на ближайшей остановке, после чего открываю приложение и заказываю такси. В ушах шумит, ладошки потеют, а сердце норовит вырваться из груди. Случилось что-то плохое, я это чувствую. Назар не мог просто так потребовать, чтобы я срочно приезжала домой.
Врываюсь в квартиру, скидываю обувь и лечу в гостиную.
— Я здесь. Что произошло?
Назар, как обычно, весь в телефоне. Он поднимает голову и смотрит на меня с раздражением и тихой злостью. В чём я провинилась?
— Дамир согласен разместить мой ресторан в своём новом отеле, который, на минуточку, будет расположен в самом центре города. Думаю, ты понимаешь, насколько это выгодная сделка.
Я киваю. К чему он клонит?
— Только у Дамира есть одно условие, — продолжает Назар. — Если оно не будет выполнено, то сделка не состоится.
Ноги слабеют, я медленно подхожу к дивану и падаю на него. Меня мутит, перед глазами расплываются разноцветные круги. Я догадываюсь, что именно мог потребовать Гордеев. Неужели ради своей цели он готов пойти на всё? Меня бросает в жар. Не верю, отказываюсь верить!
