Я давно успела описать ей все, что произошло на этике, даже поделилась своими мыслями на этот счет, но самого главного не говорила до сего дня. И вот решилась. Дольше молчать и попивать крепкий ликер было нельзя. Подруга и так уже прожигала меня взглядом.
– Я тоже склоняюсь к этому варианту. Другой меня совершенно не устраивает, – и она хлебнула горячительного прямо с бутылки.
– И в чем заключается другой? – я забрала сосуд у женщины, пока та его не выронила. Все же ликер был знатный, настоянный на вишне и галлюциногенной траве. Последний компонент нейтрализовался брожением, но пьянил не хуже чистого спирта.
– Мы сошли с ума.
Я чуть не подавилась и не выплюнула порцию лекарства для души прямо на Алаю. Она специально дождалась момента, когда я возьмусь отпить немного, и выдала свои умозаключения. Мелко мстит, но действенно. Однако ее можно было понять. В академии действительно творилось непонятно что. И это непонятно что глубоко шокировало матерь клана Стренг.
Все произошло прямо возле кабинета магистра. Я как раз возвращалась с последнего занятия по боевке и решила заглянуть к заклятой подруженьке, когда меня остановил наглый оклик.
– Ух ты! И вправду перекрасилась. С каких пор ты стала меня слушаться, смоль? – глубокий, неуловимо знакомый голос, вот только ехидная интонация была ему чужда.
Я сразу поняла, что это не Волг и не парочка Паро в квадрате. Сейчас мой партнер из прошлого беззастенчиво засел в четвертом по счету сосуде, и это только раззадорило его. Стоило мне обернуться, как я мгновенно поняла, почему голос казался знакомым. Никак не ожидала подобного от Ника.
– Чего торчишь под дверью? – недовольно пробурчала вышедшая вовремя Алая. Наверняка видела мою ауру через двери кабинета и решила поторопить. Вот чего она не ожидала, так это незваного гостя в лице ее…
– Сильван?
…Сына!
– А ты что здесь делаешь? – подруга мгновенно подобралась, и от недавнего раздражения не осталось и следа.
Сейчас матерь клана Стренг выглядела представительно и в то же время как-то необычно. От нее исходило скрытое тепло и расположение. Такие, как Алая, не могут позволить себе нежности и сюсюканье на людях, тем более в академии, где она преподаватель. Даже с сыном.
– Привет, сестренка, – выдал в лоб темный князь.
Не передать словами, как была шокирована Алая. Ее любимый сводный брат пребывал в теле ее не менее любимого первенца, который, в свою очередь, явился в учебное заведение по душу дяди. В этот раз Николас превзошел сам себя. Еще никогда я не видела подругу в таком замешательстве. Она не понимала, то ли ей поприветствовать брата, то ли сына, то ли всыпать обоим.
– А ты выросла прекрасной женщиной и матерью. Слышал, у тебя пятеро сыновей. Это отличная новость, а то этот не впечатлил меня, – и он демонстративно поднял руки и окинул молодое тело придирчивым взглядом, после чего скривился.
Конечно, он шутил. Это было понятно по его речи, и особенно тем, кто знал темного князя ранее. Наверняка узнал о задании мальчика и таким образом решил слегка позабавиться. В этом весь мой теру.
Сколько я его помню, Ник всегда шутил и выделывал фортеля, когда ситуация становилась серьезной и даже опасной. Это была его отличительная черта, которая не дала нам скатиться в безысходность на поле боя во время клановой войны. Помнится, молодой маг тогда заявился на совет клана Сирио после их сокрушительного поражения на лавандовом поле и привел с собой компанию мертвецов. К каждому старейшине из ковена-агрессора Ник приставил по три мертвеца. Один молчаливым изваянием стоял над душой жертвы, второй с важным видом что-то мычал, будто произносил речь, а третий самым наглым образом расселся на коленях мага. И так с каждым, кто собрался в тот день на совет. Нежити было маловато для захвата почти поверженного клана, однако достаточно для устрашения. Сам факт того, что кто-то в одиночку способен прийти на военный совет вражеского ковена и выйти с него невредимым и с улыбкой, был поразителен. Это деморализовало противника и напугало. Вот таким отчаянным смельчаком и ненормальным шутником был Николас Стренг.
– Я рада тебя видеть, – искренне, но с толикой здравого опасения за судьбу сына, поприветствовала старого друга магистр.
– Ты более приветлива, чем смоль. Она всегда меня недолюбливала, – последнее он произнес полушепотом, будто делился секретом.
– Было за что, – не выдержала я.
– Согласен, – и маг широко улыбнулся тонкими губами, которые достались ему от отца. Сильван был красивым парнем, с волевыми чертами, холодным серым взглядом и еще не сошедшей юношеской пухлостью. Истинный Стренг.
– Чего ты хочешь, Ни… – Алая запнулась, вовремя сообразив, что вслух называть имя темного князя в стенах академии не стоит. Слишком много охотников за его головами на квадратный метр.
– Покоя, – серьезнее, чем я предполагала, ответил бывший теру, после чего повернулся ко мне, ткнул пальцем в грудь и договорил. – И ее мне заверните, пожалуйста.
Последняя фраза говорила о том, что Николас прекрасно понимает – покоя ему не видать даже после смерти.
– Тогда иди со мной, и тебе меня завернут во что захочешь. Хоть в золотую мантию, повязанную лентой, – я не лгала. Не считая Феликса, каждый в клане пожертвует мной ради союзника в лице выходца из проклятого рода Морте, последнего в своем роде.
– Э, нет, дорогуша. Подачки мне не нужны, – маг наклонился к моему лицу непозволительно близко и выдохнул. – Я сам возьму то, что мое по праву.
«Твою жизнь» – он не сказал этого, но я каждой клеточкой услышала посыл. Ник был серьезен. Я не выйду победителем в этот раз. Все, что оставалось, это ждать своей участи, но это не в моем характере.
После Сильвана темный князь появлялся еще десять раз и каждый в новом теле. Даже в девчонок влезал. Для наследника клана Морте это не составляло труда.
Все знали, что Ник был усыновлен, но никто не ведал о его настоящей семье. Проживая на холме Мертвецов, род Морте практически никогда не покидал его пределов. Однако, несмотря на свой изолированный образ жизни, у них был страшный дар: управлять мертвецами. Уже сложно сказать, что послужило спусковым крючком, но проклятый клан весь вырезали подчистую, опасаясь их силы.
Мой теру чудом уцелел и вошел в правящую семью Стренгов. Это не только сохранило ему жизнь, но и сделало ее беззаботной на некоторое время. Ровно до клановой войны. Тогда-то и открылся страшный дар Николаса, парень мог управлять не только мертвыми, но и живыми. Стоило ему коснуться кого-то, и он мгновенно подчинял его разум. Если подчиненный также коснется еще кого-то, то перекинет нити подчинения и на него. Таким образом паутина из порабощенных может растягиваться на десятки человек. Логично, что все пять кланов единогласно приняли решение заточить отпрыска Морте, а при сопротивлении – убить.
Вот и сейчас темный князь пробудился и вовсю пользовался своей проклятой силой, что ужасала всех магов этого мира.
