– Сладкий поцелуй. Вполне достойная плата за мой ополовиненный резерв, – он заговорил первым. Лучше бы молчал.
– Отлично. Долг оплачен. Больше не предъявляй претензий к моему фамильяру, – жестко ответила в похожей манере, стирая остатки поцелуя со своих губ рукавом.
– Смешно. Инквизитор называет нечисть своей. Мир точно сошел с ума, – фыркнул мужчина и отошел к выходу, но не покинул пределы чаевни.
Я оттолкнулась от подоконника, пытаясь вспомнить, зачем вообще нахожусь в этом тесном месте, когда наткнулась ногой на упавшую банку. Она откатилась к стеллажу с травами, чем привлекла мое внимание. Стоило посмотреть содержимое сосуда, как стало ясно: это то самое орудие убийства – дорогой кофе вперемешку с сильнейшим снотворным.
– Мы наши то, что искали, – тихо сообщила ведьмаку и попыталась обойти его в дверях.
Не вышло, все равно соприкоснулась с ним плечом и частью груди. Вольфган же стоял и даже не пытался посторониться. Наоборот, глава будто специально встал на проходе, чтобы посмотреть на мою реакцию. Он хотел тесного контакта, в отличие от меня. Однако ему не понравился взгляд, которым я обожгла его. Если Гледшир надеялся, что я снова растаю или начну заикаться, то он совершенно выжил из ума. Во мне в тот момент было столько негодования и презрения, что я могла десяток ведьм спалить взглядом, но только не его. Он выстоял.
Я первая покинула помещение, возвращаясь в гостиную по длинному коридору. Стоял полумрак и вечерняя тишина, поэтому голоса из гостиной слышались довольно четко, как и слова двух служанок в каморке, что находилась недалеко от чаевни.
– Ох, ну что за напасть. Госпожа снова перепутала пилюли для сна со слабительным. Сколько раз повторяю ей, что лекарство от бессонницы в нижнем выдвижном шкафу, а слабительное его светлости в верхнем. Нет, все равно путает.
– Что за женщина. Его светлость, в отличие от жены, никогда не путал свое лекарство. Впрочем, ей это тоже на пользу. – Вторая служанка хихикнула.
– Может, и на пользу, но точно не во время траура по ее сыну. Все скорбят, а безутешная мать не может выйти из уборной.
Мое чутье мгновенно среагировало. Было что-то в словах служанок, что насторожило меня. Я, не церемонясь, вошла в подсобку, заставляя одним своим появлением замолчать парочку молоденьких девушек.
– Вы личные горничные его и ее светлости?
Девушки неуверенно кивнули в ответ. Та, что выглядела постарше, вышла вперед, прикрывая свою подругу.
– Это так, госпожа. Вы что-то хотели? – Она опустила голову, ожидая моего ответа.
– Я детектив Линсбрук. Хозяйка знает обо мне. Мне дозволено допрашивать прислугу.
На самом деле не совсем так. Мне разрешили спрашивать, если мой собеседник не будет против разговора. Однако герцогиня была заперта в уборной собственной невнимательностью и вряд ли могла помешать мне немного исказить ее слова.
– Что вам угодно, леди детектив? – Служанки поклонились, младшая все еще пряталась за своей товаркой.
– Скажите, когда герцог перемалывал последний раз кофе? Случаем, не в день своего отъезда?
Банка в моих руках была полна до краев. Наверняка Леопольд как раз в утро своей смерти приготовил свежий кофе и смешал его с якобы слабительным, которое ему прописал лекарь.
– Именно так, госпожа. В то утро его светлость провел не менее получаса в чаевне.
– Вы подносили ему пилюли? – это был очень важный вопрос.
– Нет, леди детектив. Слабительные пилюли закончились. К вечеру должны были подвезти новую партию, но герцог уехал, не дождавшись поставки, – без промедления сообщила служанка.
– А герцог был в курсе проблем супруги со сном?
– Ему сообщалось, но вряд ли его светлость обременял себя подобной информацией. Несмотря на совместную спальню, герцог и герцогиня мало интересовались личной жизнью друг друга, – выпалила младшая служанка.
Старая тут же цикнула на нее, и девушка, ойкнув, спряталась за более опытную подругу.
– Сколько раз говорила тебе: личная жизнь хозяев не подлежит разглашению ни при каких обстоятельствах. Вот дуреха!
– Не переживайте. Я не собираюсь распространяться по этому поводу. Вы сильно помогли мне.
Не то слово, помогли. Ведь если герцог позабыл о доставке своего лекарства и по ошибке взял снотворное супруги, смешав его с кофе, то мы имеем дело с несчастным случаем. Нет убийцы и убитого, только жертва собственной глупости и забывчивости.
– Во дела-а.
– Ты о чем? – Позади материализовался Гледшир.
– О том, что я только что раскрыла дело. Не благодари. И да, смерть Марка Ранвиса отныне расследуй сам. У меня и без тебя куча нераскрытых убийств, – в лоб выдала я, больше не планируя тайно работать над запутанными делами, не получая за них и капли признания.
Альтруизм – это хорошо, но не когда им пользуются для достижения целей другие.
Глава 10. Яна
Наступило лето. Ардан наполнился запахом разогретого камня и металла, а земляные дороги наконец-то затвердели от продолжительной засухи. Грозы прекратились еще в мае, а июнь принес с собой жару и непривычную сухость. Дамы сменили тяжелые юбки на легкие платья и, вооружившись зонтами, гуляли по главной улице столицы. По их походке легко можно было определить, кто зачем пришел на улицу Первых магов. Некоторые степенно выхаживали в компании подруг в поисках перспективных молодых людей, что съехались в центр поразвлечься или заняться делами. Другие быстро семенили по дороге, стараясь обогнуть гуляющих и первыми попасть на распродажи. Были и те, кто шел в среднем темпе, не сильно заботясь о привлекательности походки. Таким леди было плевать на кавалеров, они знали себе цену. В их обществе хотел бы оказаться любой титулованный юнец, не обремененный состоянием. Чаще всего подобные леди оказывались либо глубокими старушками, либо вдовами, либо богатыми замужними наследницами.
Все это легко бросалось в глаза, если развить в себе наблюдательность. После смерти родителей я часто подолгу высиживала у входа в приют, надеясь, как и все сироты, что мама придет за мной. Тогда и появилась привычка наблюдать за людьми, оценивать их внешний вид и поведение, делать из этого выводы. Со временем навык развился, и я стала хорошо разбираться в людях. Благодаря приобретенной наблюдательности мне было легко учиться в академии и стать лучшей. Так что одиночество в какой-то мере поспособствовало моему становлению как следователя.
Я не жаловалась на свою судьбу. Наоборот, мне посчастливилось стать партнером отличного детектива и собственницей половины агентства. Сейчас, когда Лайтхолл залатал крышу, выстроил фасад и даже вернул благородный темно-серый цвет своим стенам, я ни капли не жалела о своем решении стать ученицей Валерии. Сидя на ступеньках парадного входа и наслаждаясь теплой погодой, я в который раз вспоминала свой первый визит сюда, отчего улыбка сама появлялась на моем лице. Веселое было время. Отсутствие новых дел вгоняло в тоску даже куратора и делало женщину просто невыносимой, поэтому идея с посиделками на улице была не так плоха.
