***
Когда Валерия пришла в себя, я почувствовала облегчение и неимоверную радость. Даже не думала, что настолько привязалась к куратору. Однако подойти и поговорить с детективом мне не удалось, в палату зашел действующий глава департамента защиты. Именно этот человек, Антуан Бишполь, управлял всеми инстанциями, связанными с обороной Пятого края, и входил в правящий совет королевства.
Что такая личность, как Бишполь, потерял в палате обычной женщины-детектива?
Картинка не складывалась ровно до того момента, пока в разговоре дважды не прозвучало слово "инквизиция". Тут же меня унесло водоворотом воспоминаний в глубь собственного подсознания. Я снова увидела кладбище, дождливый день и множество фигур в черном, что сгрудились над могилами моих родителей. В толпе неразличимых лиц выделялось одно необычное. Женщина. Она стояла чуть поодаль, на стороне группы людей в форме, и отрешенно смотрела перед собой. В бордовом бархатном платье, изящной шляпке с вуалью, перчатках по запястье с кружевами и с черным зонтом в руках, она напоминала изящную статуэтку, когда остальные сливались в черно-серую массу.
Я не помнила день похорон родителей так точно, однако после общения с Гледис эти забытые детали сами по себе всплывали в моих снах. Группа людей в форме были защитниками, высшим составом. Банши назвала их инквизицией. Той самой, что считалась мифом и выдумкой для запугивания детей, но я-то знала, что орден существовал. Моя мать работала на него еще до становления советов и великого перемирия. Ее всегда злило, что подданным Пятого края преподавали ложную историю, полностью исключая участие инквизиции и темных в событиях прошлого. Отец поддерживал эту точку зрения и рассказывал мне совершенно иную версию истории.
Тогда, в детстве, я знала все о черной магии, безумных иных и светлой, очищающей миссии инквизиции. Это было моим настоящим. Однако стоило родителям покинуть меня, как общество очень быстро уничтожило эти знания. Приемные мама и папа были обычными людьми с ничтожным даром. Его едва хватало на бытовые нужды, куда уж там обучать магии одаренную некромантку. Они верили советам и отрицали все, связанное с инквизицией. Со временем я забыла о прошлом, остались только разрозненные воспоминания и желание служить в следственном департаменте. Это было то, что я из себя представляла.
Гледис перевернула мой мир с ног на голову. Застарелые раны вылезли наружу, тяжелые воспоминания вспыхнули и расцвели новыми красками. Преобладающим был бордовый. Валерия. Она разговаривала с бывшими инквизиторами, так их назвала банши. Причин не верить старушке у меня не было, она не способна менять прошлое, только вытаскивать его из глубин памяти.
Я смотрела на куратора, на ее точеный профиль, бледную от пережитой смерти кожу и живые темные глаза и будто видела женщину впервые. Она знала моих родителей, она состояла в ордене, что повинен в их смерти.
– Инквизиция? – это все, что я сперва сумела произнести.
– Яна, – она сказала это с осознанием ситуации. Валерия поняла, что мне многое известно. Это заставило женщину нервничать.
– Кажется, я здесь лишний, – тактично произнес Бишполь. – Выздоравливай, дорогая.
Он мягко улыбнулся куратору и покинул палату. Чувствовал, что ему нет места в предстоящем разговоре.
– О, Марта, а хочешь, я покажу тебе местный морг? – неожиданно предложил Влад, утаскивая сопротивляющуюся демоницу из палаты.
– Да отстань ты со своим моргом! Самое интересное начинается! – Девчонка даже поцарапала вампира, когда пыталась отцепить его руки от своих, но тот был непреклонен.
– Ничего интересного, – настаивал повар, уже выталкивая подростка в коридор.
– Как думаешь, они подерутся? А кто победит? – Марта попыталась зацепиться когтями за откос, но вампир безжалостно оторвал от него девушку вместе с куском дерева.
– Гледшир! – донесся выкрик Влада.
– А он тоже будет драться? А за кого? Неужели… Хмф-пфм!
Кажется, неугомонной девчонке наконец закрыли рот. Это немного обрадовало меня, но показалось лишь каплей положительных эмоций в океане отрицательных, что затопили меня с головой.
– Не собираешься уйти? – Валерия повернула голову к главе следственного департамента.
– Я пациент. – Он поднял левую руку и продемонстрировал замотанную по локоть в лекарственные компрессы конечность. – Я не могу покинуть госпиталь без выписки, иначе меня лишат премии за неуважительную причину отсутствия на рабочем месте.
На это нам обеим нечего было сказать. Разве что смириться, что у нашего разговора будет арбитр в виде ведьмака. О сути Гледшира несложно было догадаться, особенно после такого показательного спасения детектива.
– Иди сюда, Яна. – Она похлопала по матрацу рукой. Я никак не отреагировала. – Нам предстоит о многом поговорить. Но для начала ответь: сколько тебе на самом деле лет?
Неудивительно, что она знала о моей тайне. Если куратор была тем, кто работал с моей матерью, это закономерно.
– Мне сорок один.
Я даже почувствовала облегчение оттого, что кто-то, кроме меня, знает об этой тайне. Казалось бы, зачем скрывать свой возраст? Но причина была. В академию не принимали необученных магов старше двадцати пяти. Мне же на момент поступления было тридцать шесть. Оставался всего один выход – соврать о своем возрасте.
– Почему ты раньше не пошла на обучение?
– Мои приемные родители не были магами. Они считали, что я бездарность, и тратить деньги на академию было для них кощунством. Гораздо позже я узнала, что мои настоящие родители оставили мне приличную сумму на счете. Тогда-то я и подделала свои данные, поступив с новыми документами на военный факультет, – это была постыдная часть моей истории, ведь я училась на следователя, при этом сама нарушая закон.
– Как я и думала. – Валерия опустила глаза. – Ты права, я инквизитор. Точнее, бывший лорд-командор Линсбрук. Почти шестьдесят лет назад меня обвинили в преступлении, разжаловали и запечатали мою силу. Если ты думаешь, что я как-то причастна к смерти твоих родителей, то ты ошибаешься.
У меня непроизвольно сжались кулаки. Не то чтобы я не верила Валерии, но ее слова заставляли меня беспричинно злиться.
– Да, я была с ними знакома. Эдгар слыл отличным ботаником и лично высадил сад позади Лайтхолла. Жаль только, что от его чудесного творения осталось лишь кладбище и три сосны. – Она печально вздохнула. Кажется, куратору действительно было жаль работу моего отца.
– Что до Элии, то я никогда с ней не работала. Она была одаренным некромантом, и сфера ее деятельности ограничивалась нежитью. Когда она стала работать над другими делами, я не знаю. К тому моменту орден упразднили, а меня сослали из Пятого края.
– Ты была на их похоронах! – я не сдержалась и обвинительного выплюнула эти слова в лицо куратору. – Как такое могло произойти, если ты была в изгнании?
Она хотела ответить, даже открыла рот, но вмешался Гледшир.
