— Они захватили Честирвил. — Ополченец глубоко вздохнул и заставил себя сбавить скорость, хотя Тирниру все еще было трудно понимать его деревенский сиддармаркский акцент. — Не думаю, что сбежало больше дюжины человек, и они посылают колонну из Честирвила напрямик в Чарлзвил. Они также менее чем в тридцати милях от Мейяма на канале, и они чарисийские регулярные — это видно по форме! Их, должно быть, сорок или пятьдесят тысяч, полковник!
Тирнир взглянул через полевой стол на майора Артира Уиллимса, своего заместителя. Уиллимс выглядел таким же удивленным, как и Тирнир. Что в данный момент не очень-то помогало.
— У них нет сорока тысяч человек, — сказал полковник, снова поворачиваясь к ополченцу. — Начнем с того, что у еретиков никогда не было больше тридцати тысяч чарисийцев в ущелье, и они все еще противостоят нашим позициям к югу от озера Виверн.
Если только, — сказал тихий голос в глубине его мозга, — они не высадили подкрепление в Сиддар-Сити, а наши шпионы просто еще не сообщили мне. Но, кстати, о том, чтобы рассказать нам еще…
— Почему мы не слышали об этом до того, как они зашли так чертовски далеко вдоль канала? Это почти в восьмистах милях от озера Виверн прямиком, и еретики — не чертовы виверны! Кто-то должен был увидеть их и сообщить о них до того, как они забрались так далеко к востоку от ущелья!
— Откуда мне знать? — Полковник отметил, что ополченец и сам казался немного раздраженным. — Майор Бриско получил известие от полковника Таливира в Мейяме, который отправил лодку вверх по реке и через озеро. Полковник Кастнир получил его по семафору. Здесь нет семафорной линии из Гринтауна, так что майор послал меня.
Тирнир хмыкнул и поднял руку в полуутешительном жесте. Он должен был подумать об этом сам. Тот факт, что его мозг все еще пытался справиться с нелепыми новостями этого парня, не был оправданием. И тот факт, что сообщение было от Хеймлтана Бриско, наводил на мысль, что он должен обратить на него внимание, как бы нелепо это ни звучало, — подумал он.
Бриско, командовавший 1-м Гринтаунским полком ополчения, не имел формальной военной подготовки, но он не был дураком ни при каких обстоятельствах. Преуспевающий фермер и мельник до восстания, он стал лидером верующих в небольшом городе Гринтаун и его окрестностях, где река Маунтинкросс впадала в озеро Грейбек с севера. Его «ополчение» почти полностью состояло из гражданских добровольцев, таких как парень перед ним, но у них был почти год, чтобы научиться дисциплине, и в отличие от некоторых групп, сражающихся во имя Матери Церкви, они сделали именно это. И они показали, что готовы выполнять свой долг, каким бы мрачным он ни был, не позволяя этой дисциплине нарушиться.
Линдар Таливир, командовавший ополчением Мейяма, был одним из редких офицеров Мидхолда, которые могли претендовать на военный опыт, накопленный до восстания, что было главной причиной, по которой ему был предоставлен занимаемый им стратегически важный пост. В отличие от Бриско, он был лейтенантом регулярных войск Сиддармарка, и, насколько смог выяснить Тирнир, относительно хорошим лейтенантом. Это была хорошая новость. Плохая новость заключалась в том, что он командовал своим малочисленным «полком» меньше месяца. Он состоял из таких же добровольцев, что и 1-й Гринтаунский, но они были хуже вооружены, чем люди Бриско, и у Таливира было мало времени, чтобы привить дисциплину, которая обеспечивала сплоченность подразделения.
А потом был «полковник» Брисин Кастнир, командовавший 3-м рейнджерским полком Маунтинкросса в Чарлзвиле и назначивший себя на свое нынешнее звание. Кастнир и его люди — как и слишком многие роты «рейнджеров», действовавшие против еретиков в Мидхолде и Маунтинкроссе, по личному мнению Тирнира, — были ничем не лучше самих разбойников. Он не мог винить их пыл или веру, или даже их решимость изгнать ересь и отступничество огнем и мечом, но они тратили свое время, нападая на изолированные фермы и небольшие деревни, выявляя еретиков, которых нужно было сжечь, и следя за необходимым сожжением, вместо того, чтобы организовываться или обучаться как воинские части.
Уолкир Тирнир не пролил бы слез ни по еретикам, ни по их врагам. И если жертвы бесчинств людей Кастнира или других компаний «рейнджеров» не были еретиками, они должны были убедиться, что инквизиция узнала об этом до того, как Кастнир и ему подобные пришли на зов. Если уж на то пошло, вся республика была одним огромным гнездом ереси, которое только и ждало своего часа, иначе великий инквизитор никогда бы не пустил в ход «Меч Шулера». Давно пора было уничтожить весь источник коррупции раз и навсегда. Но в Книге Шулера ничего не говорилось об изнасилованиях и грабежах, а жестокая тактика людей типа Кастнира способствовала падению дисциплины и военной эффективности. Он хотел, чтобы такие люди, как Кастнир, были как можно дальше от его собственного командования, где их, возможно… чрезмерный энтузиазм по поводу наказания слуг Шан-вей с меньшей вероятностью заразил его кавалеристов.
Конечно, в отчете также поднимался вопрос о том, что случилось с майором Келвином Риднауром. Его 5-й рейнджерский полк Маунтинкросса — какими они были и что от них осталось — отвечал (или, во всяком случае, был таковым) за гарнизон того, что когда-то было Честирвилом на крайней южной оконечности озера. Он и Кастнир были очень похожи. Тирнир не стал бы скучать ни по одному из них, если бы с ними действительно случилось что-то неприятное, и похоже было так, как будто что-то случилось, по крайней мере, в случае Риднаура. Тем не менее, рейнджеры знали географию и местность восточного Маунтинкросса и южного Мидхолда лучше, чем кто-либо другой, так как же этим чарисийцам, или кем бы они ни были, удалось так сильно удивить даже Риднаура?
Он нахмурился, обдумывая это, но что действительно имело значение в данный момент, так это то, что ни Бриско, ни Таливир, скорее всего, не будут посылать истерические сообщения, не попытавшись сначала убедиться, что они знают, о чем говорят. Другое дело, конечно, Кастнир, а Бриско просто передавал донесения от него и Таливира. Это было жаль, так как из всех трех командиров верных Бриско был самым уравновешенным и обладал лучшим суждением. Тирнир с гораздо большей готовностью поверил бы сообщениям, если бы они исходили от Бриско, а один из других был бы тем парнем, который просто передавал их.
Тем не менее, то, что сказал гонец Бриско, имело смысл. Главная семафорная линия проходила по большой дороге от Аллинтина до Чарлзвила, на развилке, где реки Норт-Маунтинкросс и Саут-Маунтинкросс встречаются в двухстах тридцати милях к западу от озера Грейбек. Оттуда она шла на юг до Брейкстина, а затем до Сиддар-Сити, огибая озеро, и Гринтаун обслуживался вторичным соединением с основной линией. Линия к югу от Брейкстина была сожжена верующими в первые дни восстания и не отремонтирована, что превратило Чарлзвил в тупик на дальнем конце семафорной цепочки и, вероятно, не сильно помогло паническому чувству изоляции Кастнира в данный момент.
Однако собственный полк Тирнира был размещен к юго-востоку от Гринтауна, прикрывая линию между этим городом и Мейямом, посреди фермерской местности, которая вообще никогда не была подключена к семафору, что оставляло его парящим в пространстве в том, что касалось быстрой передачи информации. Полковник Бейристир, командир 73-го кавалерийского полка и старший офицер заслона, который епископ воинствующий Барнабей выставил к юго-востоку от гор Калгаран, расположил свой штаб почти прямо на семафорной линии к северу от Гринтауна, так что он, несомненно, уже получил сообщение Бриско. Жаль, что лодка Таливира, направлявшаяся в Гринтаун, не потрудилась передать сообщение Тирниру, когда она проходило мимо, но, по крайней мере, теперь оно у него было. И вполне вероятно, что Таливир отправил курьера по суше в 53-ю кавалерийскую дивизию полковника Бринтина Палмейра, расположенную к северо-востоку от самого Мейяма. Однако не стоит делать никаких предположений на этот счет.
