Спекулянты землей, чье хищничество уже так много сделало для разжигания беспорядков, обнаружили, что их возможности заключать сделки по сниженным ценам сокращаются, поскольку эмигранты-сиддармаркцы, которые вернулись только для того, чтобы восстановить собственность и получить как можно больше денег от своей собственности до джихада, распродали ее и вернулись на земли Храма. Те, кто приехал, чтобы остаться, или кто хотел что-то близкое к тому, сколько на самом деле стоила их собственность, не были склонны принимать предложения, которые иногда составляли только десять процентов от стоимости фермы или мельницы до джихада. Поэтому спекулянты решили оказать небольшое психологическое давление, чтобы побудить их быть более «разумными», и если в процессе были избиты или убиты несколько десятков — или несколько сотен — людей, их это вполне устраивало.
Зэйджирск не был готов представить свои доказательства в суде, потому что большая их часть была косвенной и в большей степени зависела от показаний свидетелей, чьи жизни оказались бы под угрозой, если бы более ярые сторонники Сиддара услышали то, что они планировали сказать магистратам. Но он был готов заявить о своей личной уверенности в том, что самими сторонниками Сиддара манипулируют расчетливые, циничные ящерицы-падальщики, и бросить свой моральный авторитет — и Матери Церкви — на чашу весов с другой стороны.
— Мы сделаем все, что в наших силах, милорд, — заверил он другого мужчину.
* * *
В церкви святого мученика Сент-Григори было прохладно.
Церковь, нежно известная поколениям жителей Лейк-Сити как церковь святого Грига, была самой старой церковью в городе более пятидесяти лет, с тех пор как первоначальный собор Лейк-Сити был снесен, а новый, более крупный собор был построен сорок семь лет назад. Она также была расположена на вершине холма — ветреной вершине холма, — с которой открывался великолепный вид на озеро Ист-Уинг, что объясняло, почему здесь было так холодно, несмотря на дымоходы, проходящие через стены и пол святилища из подвального гипокауста. Отец Григори Эйбикрамби, приходской священник, который настоятельно призывал свою паству использовать ласкательное уменьшительное, объясняя (с невозмутимым лицом), что он не хотел, чтобы кто-то запутался, думая, что церковь была названа в его честь, проинструктировал пономаря убедиться, что гипокауст был зажжен рано и излучал успокаивающее тепло как от стен, так и от пола. К сожалению, большая часть этого тепла рассеивалась прежде, чем доходила до скамей, на которых собрались участники утреннего собрания.
Армейская служба безопасности лорда-протектора Хенрея тщательно осмотрела церковь, и пара солдат-драгунов — без карабинов, но с револьверами на виду — стояли прямо в вестибюле. Майор, командовавший отрядом, хотел бы более заметного присутствия внутри церкви, но Мейдин отказал ему. Последнее, что им было нужно, — это дать своим оппонентам возможность обвинить их в «осквернении дома Божьего» с помощью массированных сил вторжения. И это задало бы неправильный тон тому, что должно было стать встречей примирения.
Учитывая, как разделились его участники — сторонники Сиддара справа от центрального прохода и сторонники возвращения Храма слева, — на данный момент это выглядело не очень примиренным с Мейдином.
Что ж, это твоя работа — изменить это, — сказал он себе. — Вероятно, это была бы хорошая идея, если бы ты начал с этого.
Он сидел за большим столом прямо перед церковным святилищем, глядя на эти скамьи, слева от него сидел архиепископ Артин, а справа — отец Григори. Вспомогательный епископ Эври сидел за довольно маленьким столом в стороне, готовый делать заметки. Губернатор Дрейфис предложил свое присутствие, и во многих отношениях его поддержка была бы желанной. Но он уже достаточно ясно изложил свою позицию, и Мейдин решил пока не привлекать его к собственным встречам с местными жителями. Было важно, чтобы он и они понимали неотфильтрованные позиции друг друга. Это означало прямой диалог, и был, по крайней мере, шанс, что удержание губернатора в стороне от него на начальных этапах поможет предотвратить ситуацию, в которой местные политики и бизнесмены будут придерживаться устоявшихся позиций и антагонизма. Возможно, вероятность была не очень велика, но на данный момент он был готов использовать любую выгоду, которую мог выпросить, купить или украсть. И он полностью намеревался привлечь Дрейфиса к более поздним встречам.
Предполагая, что будут какие-то более поздние встречи. В данный момент он не был слишком уверен, что так оно и будет.
— Ваше высокопреосвященство, — сказал он, поворачиваясь к Зэйджирску, — я думаю, было бы неплохо, если бы вы открыли наше собрание молитвой.
— С разрешения отца Григори? — ответил Зэйджирск, подняв брови на священника, который усмехнулся.
— Я слишком труслив, чтобы сказать моему архиепископу «нет», ваше преосвященство! — Его тон был таким забавным, что некоторые суровые лица на скамьях по обе стороны нефа улыбнулись, а некоторые даже откровенно рассмеялись. — Серьезно, — продолжил Эйбикрамби, его собственная широкая улыбка сменилась чем-то более мягким, — я был бы польщен.
— Спасибо, отец, — сказал Зэйджирск. Он встал, глядя на эти скамьи, и расправил плечи.
— Мои сыновья и дочери, — добавил он, глядя на полдюжины присутствующих женщин, — я обещаю, что буду краток. В конце концов, сегодня не среда! — Это вызвало еще несколько смешков, и он улыбнулся. Затем он поднял руки.
— Боже, — сказал он, — мы умоляем Тебя быть с нами на этой встрече и напомнить нам, что Ты любишь всех Своих детей, что бы ни думали смертные мужчины и женщины. Аминь.
Он снова сел, и по сидящим мужчинам и женщинам пробежало движение. Архиепископ Артин был хорошо известен своими краткими, точными проповедями и молитвами, но это было необычно… экономно даже для него.
Мейдин позволил волнению улечься, затем откашлялся.
— Я бы хотел, чтобы архиепископ Данилд был таким же кратким по средам в столице, ваше преосвященство, — сказал он с кривой улыбкой и увидел, как несколько лиц одобрительно ухмыльнулись. — Однако, — продолжил он, — каким бы кратким вы ни были, вы также прямо указали на причину этой встречи. Мы здесь — все мы — потому что, похоже, забыли о том, что вы только что сказали. Надеюсь, что к тому времени, когда мы сегодня покинем Сент-Григ, мы вспомним об этом и предложим некоторые конкретные шаги, чтобы напомнить остальным гражданам Тарики о том же самом.
Улыбки исчезли, и два или три человека сердито уставились друг на друга через проход.
— Я верю в то, что нужно с самого начала выкладывать свои карты на стол рубашкой вверх, — сказал Мейдин этим сердитым взглядам, — поэтому позвольте мне начать с того, чтобы как можно яснее объяснить свою позицию и свои обязанности, а также то, как я их понимаю.
— Я уже обсудил причины моей поездки в Лейк-Сити с губернатором Дрейфисом и лидерами вашего законодательного органа, и мы очень скоро встретимся снова, несомненно, много раз, чтобы обсудить, что можно сделать законодательно и с помощью новой политики для улучшения ситуации здесь. Но, на мой взгляд, комиссия, подобная той, которую предлагает создать архиепископ, смогла бы решить те же проблемы с большей эффективностью, чем любое решение, которое мы могли бы попытаться навязать им. Те из вас, кто собрался здесь, представляют деловое сообщество вашего города. Вы фермеры, владельцы ранчо, банкиры, торговцы, целители и юристы. Вы — это ваше сообщество, его лидеры и те, кто наиболее тесно связан с тем, чтобы оно процветало… или терпело неудачу.
