— У нас должно было быть по крайней мере еще десять лет, — сказала графиня, все еще держа Саманту за руку и закрыв глаза. — По крайней мере, десять. Клинтан и эта свинья Чжью-Чжво тоже забрали их у нас. Наряду со многим другим.
— Да, они это сделали, — согласился Уинд-Сонг. — Но, в конце концов, это стоило Клинтану его жизни — не говоря уже о его бессмертной душе! Я почти уверен, что Лэнгхорн тоже не будет так уж рад приветствовать Чжью-Чжво. И что бы ни уготовили ему архангелы на том свете, — в голосе барона не было ничего, кроме мрачного удовлетворения, — дядя Тейчо чертовски убедился, что ему не понравится его жизнь в этом мире! Сколько людей могут потерять половину континента из-за чистой глупости?
— Это говорит Тейчо, — сказала графиня с водянистым смешком, обнимая племянника, который давно стал сыном, которого у нее никогда не было.
— Нет, тетя Хингпо, — сказал он ей. — Это говорит история.
* * *
— В этом он прав, — мрачно сказал Нарман Бейц, и Мерлин кивнул.
Он прилетел в пещеру Нимуэ из Чисхолма, где в настоящее время находились Кэйлеб, Шарлиэн и их дети, чтобы забрать довольно особенный подарок на день рождения для Доминика Мейкела. Мальчику было всего четыре года, что было еще слишком мало для полной, модернизированной нанотехнологии Федерации, которую он разработал для остальных членов внутреннего круга. Для ребенка самовосстанавливающиеся нанниты военного назначения могли быть более чем слишком агрессивными, особенно после того, как он их подправил. Но Сова уже давно создал версию, которая лишь немного улучшила стандартный детский пакет. Это сделало бы его в равной степени устойчивым к болезням и обеспечило бы несколько более мягкую способность к регенерации, и он, наконец, стал достаточно взрослым, чтобы получить его. Мерлину не было необходимости лично являться за инъекцией Доминику Мейкелу; Сова был более чем способен доставить ее так тайно, что никто бы никогда не заметил. Но ему нравилось физически соприкасаться с пещерой каждые несколько месяцев.
Возможно, даже более важным, чем это, было то, как сильно он наслаждался предлогами, чтобы пристегнуться к разведывательному скиммеру как его пилот. Их было намного меньше, чем во время джихада.
— Я действительно хотел бы, чтобы у него и его жены были эти дополнительные годы, — продолжил он сейчас, откидываясь на спинку одного из стульев за круглым столом. — И не только потому, что они их заслужили. Он был нужен нам, Нарман.
— Нет, мы будем скучать по нему, — мягко поправил Нарман. — Уинд-Сонг готов, Мерлин. Он был готов уже много лет. Знаю, что ему ненавистна сама мысль о том, чтобы занять место графа, но это только потому, что это были ботинки его дяди, и он хотел бы, чтобы Рейнбоу-Уотерс все еще был здесь, чтобы носить их. Вы действительно думаете, что политика Восточного Харчонга как-либо изменится?
— Нет, — сказал Мерлин через мгновение, и Нарман кивнул.
— Конечно, это не так! Почему они должны это делать? Идея парламента, которую Тимити Робейр и викарий Жироми продали Рейнбоу-Уотерсу, была блестящей, и нам даже не нужно было предлагать им это! — Губы аватара дрогнули, несмотря на его мрачное настроение. — И вклад Уинд-Сонга в его создание был вдохновляющим.
— Подозреваю, что конституция, за которую они проголосовали, дала исполнительной власти немного больше полномочий, чем ожидали он или его дядя, — заметил Мерлин.
— На самом деле, подозреваю, что там может быть немного больше власти, чем хотели он или его дядя, — ответил Нарман.
— Возможно. — Мерлин кивнул. — Имейте в виду, думаю, он поймет, что ему это нужно, что бы он ни думал о своих желаниях. Но ты прав насчет того, насколько они были умны. Народ Восточного Харчонга теперь верит в свое собственное правление, и они будут сражаться до смерти, чтобы сохранить его, и для этого у них не могло быть лучшего главы государства, чем Уинд-Сонг. Только я думаю, нам действительно следует начать думать о нем как о Рейнбоу-Уотерсе. В конце концов, он теперь граф, не так ли?
— По закону, согласно условиям завещания его дяди. — Нарман пожал плечами. — Лично я ставлю шестьдесят на сорок, что он потеряет титул. В любом случае, ни он, ни кто-либо из его потомков никогда не вернут себе графский титул. И я думаю… думаю, он не хочет, чтобы возникла какая-то путаница в том, о каком «Рейнбоу-Уотерсе» они говорят, когда начнут писать историю всего, чего удалось достичь графу.
— Ты не думаешь, что это разочарует его тетю?
— Я думаю, что его тетя считает его настоящим памятником своему дяде, — сказал Нарман. — И если он хочет оставить титул, пусть он «останется с графом», думаю, она поймет.
— Полагаю, ему тоже ничего не повредит, если он будет отстаивать свои права. — Нарман выгнул бровь, и Мерлин пожал плечами, а затем улыбнулся. — Я имею в виду, в учебниках истории. Видит бог, он уже стоит на своем, когда дело касается воинства, а теперь и их парламента!
— Это правда. — Нарман кивнул. — Как я уже сказал, нам будет не хватать графа, но в целом, я думаю, что Восточный Харчонг в отличных руках, Мерлин. Во всяком случае, в чертовски лучших руках, чем у Южного Харчонга!
НОЯБРЬ, Год Божий 911
I
Комната 307, зал короля Хааралда VII, кампус королевского колледжа и личная часовня архиепископа Мейкела, дворец архиепископа, город Теллесберг, королевство Старый Чарис, Чарисийская империя
— О, спасибо вам обоим, что пришли! — сказала принцесса Ранилда, отрывая взгляд от раскрытых книг и стопок бумаги, которыми были украшены столы в библиотечном стиле. — Если я не запишу это уравнение для доктора Маклина, он так надерет мне уши завтра на уроке!
— О, не говори глупостей! — кронпринцесса Эйлана ответила со смехом. — Во-первых, я уверена, что мы сможем найти все, что ты ищешь. Во-вторых, ты ему слишком нравишься, чтобы обрывать уши, даже если мы этого не сделаем.
— Тебе легко говорить, — парировала Ранилда, глядя на свою гораздо более высокую подругу. Эйлана, в свои семнадцать лет, явно все еще росла. Кроме того, она уже была на четыре дюйма выше Ранилды, которая решила остановиться на росте пять футов два дюйма. — Он знает тебя с тех пор, как ты была ребенком. Кроме того, ты наследная принцесса, со всякими палачами и прочим. Я всего лишь запасной наследник. Никто меня не боится!
— Только те люди, которые знают тебя и понимают, какой у тебя ужасный характер, — сказал Ливис Уитмин из-за спины Эйланы, следуя за ней в пустой класс. Он улыбнулся, когда Ранилда сделала грубый жест в его сторону. Хотя он никогда не забывал, что в настоящее время она была второй в очереди наследования доларского трона, они выросли вместе, и она была во многом его «младшей сестрой».
— У меня не ужасный характер! — сказала она ему сейчас. — Я не просила Ранилда запирать кого-либо в башне уже, о, два или три года.
— О, очень исправилась, Рани! — Ливис усмехнулся, когда сразу за ним через дверь прошел лейтенант Мэйкафи, новый командир охраны Эйланы. Взгляд морского пехотинца быстро, но тщательно обошел комнату, и он пересек ее, чтобы открыть дверь в западной стене и просунуть голову внутрь. Он окинул небольшое скопление кабинетов испытующим взглядом, затем закрыл дверь, вытянулся по стойке смирно, почтительно поклонился в сторону Эйланы и вышел, закрыв за собой дверь в холл.
