— Так насколько все плохо на самом деле? — сказал мэр Оу-чжэн, оглядывая свой кабинет.
Секунду или две никто не отвечал мэру, но затем Сингпу глубоко вздохнул. Яншвин была серьезна; она уложила его в постель и оставила там. Не на восемь часов, а почти на десять, и тот факт, что он проспал так долго, доказывал, как сильно он в этом нуждался. Несмотря на это, он чувствовал себя почти хуже, чем когда упал в кровать, по крайней мере физически. Рана в плече была хуже, чем он был готов признаться себе. Ему повезло, что кости не были повреждены, и ранних признаков инфекции тоже не было, но целители устроили ему ад Паскуале за то, как долго он затянул с ее обработкой. Они также накачали его обезболивающим корнем — что, возможно, имело некоторое отношение к тому, как долго он спал, — и заставили его поклясться, что он будет использовать перевязь. Хуже того, они заставили его пообещать Яншвин, что он это сделает.
Кроме того, на бедре был всего лишь синяк. Достаточно, чтобы сделать ходьбу болезненной и медленной, но не хуже этого.
Это означало, что теперь, когда он смотрел в ночь из того же окна кабинета, что и в тот первый день, и вопрос мэра крутился у него в голове, он был достаточно отдохнувшим и свежим, чтобы почувствовать другую, более сильную боль от стольких убитых и раненых. Это была боль, которую не могли унять никакие лекарства. Но Яншвин была права насчет других причин, по которым ему нужно было отдохнуть, и он привлек к себе силу своей жены, когда его взгляд вернулся от окна к людям, сидящим с ним в этом кабинете.
— Это нехорошо, и это факт, — мрачно сказал он. — Сейчас все не так страшно, если не считать всех парней, которых мы потеряли, но, заглядывая вперед, это нехорошо, Зейпо. Нехорошо.
Усталые, напряженные лица вокруг него напряглись, но он был обязан сказать им правду.
— Я сел с Бейсаном после того, как Яншвин наконец-то выпустила меня из постели. — Его жена подняла глаза, ее ручка на мгновение замерла, и он улыбнулся ей. — Он был почти так же усталым, как и я, когда вы все заставили меня сдаться, — продолжил он, — но мы в значительной степени согласны с тем, что произошло.
— Суть в том, что Спринг-Флауэр и Квейду, должно быть, все-таки получили партию винтовок новой модели от Ю-кво. Мы захватили некоторые из них. Большинство из них — подделки Сент-Килмана, как и у нас. Но пара из них похожи на те, что использовали чарисийцы в конце джихада, с магазинами на шесть патронов. — Он покачал головой, его глаза были мрачными. — Не знаю, сколько их у них, но их слишком много.
— Земля все еще на нашей стороне. Потеря Жиндоу подвергает нас немного большему риску, чем раньше, но мы справимся с этим. С чем мы не можем справиться, так это с цифрами, особенно если он получит больше этих новых винтовок. И дело не только в их магазинах.
Головы закивали. Мужчины — и женщины — в этой комнате точно поняли, что он имел в виду.
Бейсан Цаншей действительно восстановил и запустил производство винтовок, хотя нехватка железа и тот факт, что у него был только древесный уголь, а не кокс, сделали невозможным производство стали — даже если бы кто-нибудь из них знал, как вообще это сделать — и ее отсутствие сделало невозможным любое крупномасштабное производство оружия. Чего он смог добиться, так это производства запасных частей, чтобы поддерживать все винтовки, которые у них были, в хорошем состоянии. Он также смог наладить свою пороховую мельницу, и это было одним из ярких моментов, потому что ее производительность удовлетворяла их потребности и позволила им создать значительный резерв. И если в Долине практически не было железной руды, то в горах над Ходином имелись значительные залежи свинца, и у них было много форм для пуль.
Нет, запасные части, порох и пули не были проблемой. Ударные капсюли, к сожалению, были.
Никто в долине Чиндук не знал, как их делать, и поэтому Цаншей и обученные им ремесленники были вынуждены переделать капсюльные Сент-Килманы в кремневые ружья. В Долине имелись обильные запасы кремня, а кремневые ружья, по крайней мере, обладали тем достоинством, что были просты в изготовлении и обслуживании.
Правда, у них было по крайней мере в два раза больше осечек, чем у обычного Сент-Килмана, и они были практически бесполезны под дождем.
Это не имело значения, пока великий герцог Спринг-Флауэр был точно так же отрезан от оружия новой модели. Но сейчас явно было уже не так.
— Я хотел бы сказать вам, что это было всего лишь новое оружие, о котором мы не знали, но правда в том, что они также удивили нас, — продолжил Сингпу, его голос был тяжелым, но непоколебимым. — Мы никогда — я никогда — не ожидал, что Квейду бросит такую большую колонну прямо в Долину. Это дорого ему обошлось. Ну, во всяком случае, это дорого обошлось его людям, потому что Чжоухэн и наши парни разбили их, прежде чем они прорвались. Новые винтовки были частью этого, потому что я знаю, что Чжоухэн ожидал их не больше, чем я. Но это сделали сами цифры. Нам просто повезло, что удалось остановить их на ферме Квифэн.
Они снова кивнули в знак согласия, но Миян Джингдо, казалось, колебался на грани того, чтобы что-то сказать в ответ. Он этого не сделал, и Сингпу тихо вздохнул с благодарностью. Он подозревал, что хотел сказать сквайр, но Тэнгвин Сингпу не был причиной того, что захватчиков остановили на перекрестке в двадцати с лишним милях к северо-западу от Жиндоу. О, он добрался туда вовремя, чтобы принять командование — и получить свой идиотский самострел, — но это были его парни. Это были люди, которых он обучал, те, кто пришел в Долину вместе с ним, и жители Долины, которые были готовы умереть на месте. Люди, которые стояли за его спиной, как каменная стена. Каменная стена, которая кричала, истекала кровью и умирала, но не отступала. Они были тем, что остановило ублюдков.
— Однако мы не вернем Жиндоу, — мрачно продолжил он, надеясь, что не показал, насколько он благодарен Джингдо за молчание. — Я бы хотел, но мы не собираемся. И правда в том, что у Квифэна Долина уже. Там мы можем вставить в нее пробку получше. И даже если бы мы хотели вернуть Жиндоу, Квейду, по крайней мере, достаточно умен, чтобы не позволить нам забрать его. Это слишком хороший перевалочный пункт, и он отрезает нас от троп горных ящеров, ведущих на восток. С ним, удерживающим Жиндоу, и Сянгом — я думаю, что в наши дни он официально «барон Клиффуолл», — блокирующим северную оконечность Ки-су, мы облажались.
Он снова оглядел кабинет, увидел напряженные выражения лиц, тени в глазах и медленно покачал головой.
— Хотел бы я не говорить этого. Хотел бы я, чтобы это было неправдой. Но единственное, что я всегда обещал вам, — это быть честным. Они не придут ни в следующую пятидневку, ни через одну после нее. Они сами слишком сильно пострадали, чтобы пытаться снова, по крайней мере, раньше месяца или около того. Но они вернутся. Когда они все-таки решат пройти, мы причиним им боль еще большую, чем в этот раз. Но у них гораздо больше людей, чем у нас, и теперь, когда, похоже, у них есть оружие новой модели, чтобы дать им преимущество, мы не можем останавливать их вечно. Мы можем пустить им кровь, и мы, вероятно, могли бы продержаться — некоторые из нас — месяцами, даже дольше, в высоких отрогах. Но это может быть худшим, что мы могли бы сделать.
