— Тогда, возможно, ты оскорбляешь камни, — вздохнул он, — потому что они все равно собираются это сделать.
Глория склонила голову набок, затем посмотрела на Макхома, изогнув бровь.
— Раско прав, — сказал он, отвечая на невысказанный вопрос. — Они собираются довести это до конца, и у них, вероятно, было бы необходимое количество голосов, даже если бы у остальных выживших хватило мужества встать со мной и ним на полу палаты. Чего, как я полагаю, неудивительно, они не делают и не будут делать.
Губы Глории сжались, но она только понимающе кивнула. Едва ли было удивительно, что делегаты, не принадлежащие к клике Хиджинсу, которые пережили выборы, имели довольно проницательное представление о том, что новое большинство сделает с любым, кто его отвергнет.
— И действительно ли эта «Программа Хиджинса» так плоха, как мы думали? — спросила она, переводя взгляд с одного делегата на другого. — Или я должна предположить из того, что только что сказал Раско, что это еще хуже?
— Думаю, хуже, — мрачно сказал Макхом. — Судя по тому, как сформулирован закон, я не уверен, что мы сможем защитить чарисийцев даже в Гласьер-Харт!
— Уолис, губернатор обещал… — начала она с расстроенным выражением лица, и он положил руку на тыльную сторону ее руки, лежащей на столе.
— Я знаю, что обещал Томпсин, — тихо сказал он. — Знаю. И также знаю, что мы сделаем все, что в наших силах, и что архиепископ Аскар и епископ Гарт поддержат нас. Если уж на то пошло, — он мотнул головой в сторону Джиллмина, — губернатор Файгера тоже сделает все, что в его силах, в Тесмаре. Но Хиджинс жаждет крови, все эти новые делегаты, которые оседлали его фалды, хотят дать ему это, и думаю, что выборы показали, что слишком много избирателей достаточно паникуют, чтобы согласиться с этим.
— Но даже идиот — даже Жермо Хиджинс — должен быть в состоянии понять, как это повлияет на перспективы выздоровления! Это может дать быструю отдачу наличных, но это также убьет один из наших самых важных — и самых сильных — долгосрочных источников дохода, более надежно, чем Жэспара Клинтана! Как они могут этого не видеть? — спросила она. Это был риторический вопрос, порожденный разочарованием и гневом, и Макхом знал это, но пожал плечами.
— Потому что Хиджинс умный дурак и фанатик, — ответил он, — и потому что делегаты в кармане синдиката или наблюдающие за гильдиями на Востоке знают, на чьей стороне их личный хлеб с маслом. И потому, что люди, которые проголосовали за их избрание, слишком напуганы, слишком сбиты с толку и — иногда по причинам, которые на самом деле являются законными — слишком разозлены всеми изменениями, а теперь и «Крахом», чтобы понять, к чему это должно привести. На данный момент наш замечательный новый лорд-протектор в значительной степени получил разрешение делать все, что, черт возьми, он хочет.
— И потребуются годы — скорее всего, десятилетия — чтобы исправить ущерб, — с горечью сказал Джиллмин. — Что даже не учитывает, что это сделает с сотнями, даже тысячами совершенно честных, трудолюбивых людей.
— Или как этот засранец собирается разозлить Кэйлеба и Шарлиэн Армак, — добавил Макхом. — Можно подумать, что даже у этого идиота хватит ума не делать этого после того, что случилось с Клинтаном и инквизицией!
* * *
— …а потом твой крестник обернулся, посмотрел Хейриет прямо в глаза и сказал: — Должно быть, сейджины пробрались сюда и сломали его! — сказала Шарлиэн Мерлину Этроузу.
— И почему именно я виноват в этом? — насмешливо спросил Мерлин.
— Потому что…
Она сделала паузу, явно подыскивая подходящий ответ. Он просто сидел, склонив голову набок, вежливо ожидая, пока она не встряхнулась и не уставилась на него.
— Потому что кто-то на собственном примере научил его увиливать, — сказала она, — и я знаю, что это была не я.
— О, конечно, нет! Гони эту мысль! — Мерлин закатил глаза.
— Никто из остальных четверых никогда не делал ничего подобного, — отметила Шарлиэн.
— Никогда не «увиливали», чтобы спасти свои булочки, когда их ловили с поличным? — Тон Мерлина был скептическим.
— Ну, никогда не было так… плохо. — Шарлиэн покачала головой. — Можно подумать, что с моими генами и генами Кэйлеба у него это получится лучше.
— Шарли, ему не будет восьми еще пять с половиной дней! У нас еще много времени. Насколько ты знаешь, к тому времени, когда ему исполнится двенадцать, он будет таким же хорошим лжецом, каким был Нарман!
— И это должно заставить меня чувствовать себя лучше?
— Конечно, это так! У королевской или императорской династии никогда не бывает достаточно квалифицированных дипломатов. Только подумайте, каким переговорщиком он станет, если у него уже есть такая наглость и он может просто приобрести необходимый набор навыков!
— Боже мой, — сказала она. — Ты действительно думаешь, что ты смешон!
— О, нет. Не думаю, что я смешон, — сказал он ей с улыбкой, и она усмехнулась.
— Ну, учитывая, насколько ты ловок с убийцами и великими драконами, думаю, мы все равно оставим тебя при себе. В конце концов…
— Извините, я опоздал! — прервал его другой голос, когда Травис Олсин вошел в систему связи. — Я думал, что эта встреча никогда не закончится!
— Не беспокойтесь об этом, — сказал Кэйлеб, отрываясь от своего разговора с сэром Данкином Йерли. — Помимо того, что восточные участники нашей дискуссии задерживаются допоздна, у нас еще много времени.
— Ваше беспокойство по поводу моего недосыпания ошеломляет меня, ваше величество, — сухо сказал герцог Сирэйбор.
— Слушайте, слушайте! — граф Корис эхом отозвался из Корисанды, и Кэйлеб усмехнулся. Но затем его веселье исчезло, и он откинулся на спинку стула рядом с Шарлиэн, выражение его лица было гораздо мрачнее, чем мгновение назад.
Было физически невозможно найти время, когда весь внутренний круг мог бы присоединиться к конференции по комму. Вот почему они обычно ограничивались старшими членами круга, и довольно часто не всеми из них. Однако сегодня вечером каждый участник, который, возможно, мог присутствовать, присутствовал в электронном виде в сети, которая охватывала окружность Сейфхолда, начиная с Корина и Нимуэ Гарвей, которые снова посещали Соединенные провинции; до Эдуирда и Жейн Хаусмин и Жанейт Фарман в Лэтике; до Кинта и Илейн Клэрик в Мейкелберге; Жэнсина Уиллиса и Амброса Мэкфэйдина на новом нефтяном месторождении Саутленд Дриллинг в Силкии; Кориса, Гектора и Айрис в Мэнчире. Там были Пейтир Уилсин и Мейкел Стейнейр, его брат Доминик и сэр Данкин Йерли. Эйлана и Ливис Армак-Уитмин, Эдуирд Сихэмпер, Арналд Фэлхан, сестра Амей Бейланд, отец Абел Жэстроу, Ражир Маклин, его дочь Тейрис и его зять Эйзак Канклин…
Это был очень длинный список, и была причина, по которой все они присутствовали на этой вечере в Теллесберге.
— Прежде чем мы перейдем к главному делу, — сказал теперь Кэйлеб, — нам, вероятно, нужны последние новости о Сиддармарке. — Кто-то издал звук отвращения по комму, и Кэйлеб кивнул. — Знаю. Я знаю! Но нам это нужно для фона. Нарман?
