— Вероятно, нет, — признала Нимуэ.
— Ну, вот ты и поняла, — Шарлиэн подняла нос, громко шмыгнув носом. — Есть некоторые люди, которых, как знает весь мир, лучше не злить. Любая мать попадает в эту категорию. Махните короной — или катаной — и люди в спешке уберутся с дороги.
— И, по крайней мере, твоя няня поймет, что происходит, — отметил Мерлин.
— И получит власть над всем дворцовым персоналом, — сказал другой голос. — Боже, я так жду этого с нетерпением! Дочь мельника из Тарики становится управляющей целым аристократическим заведением!
— Полегче, ящер-резак! — Кинт Клэрик рассмеялся. — Ты же не хочешь создавать слишком много волнения.
— Я вообще не собираюсь поднимать никаких волн, — твердо сказала Хейриет Трумин. — Мне не придется… пока они разумны и делают все по-моему.
Нимуэ рассмеялась, но в этом было больше, чем крупица правды.
Хейриет Трумин выросла в том же сиддармаркском городке, что и Илейн Адимс, хотя на самом деле они не знали друг друга… до «Меча Шулера». Они встретились только после того, как «Меч» убил всех остальных ближайших членов их семей, когда обе они оказались одни, если не считать младшую сестру Илейн. Потеря и горе, ужас и отчаяние, голод и холод, а также отчаянная потребность в ком-то, кому они могли бы доверять посреди такой подавляющей тьмы, объединили их — объединили их — когда они боролись за то, чтобы как-то выжить. Уловки, к которым их подтолкнули, оставили темные пятна в их душах, но, несмотря на все это, они утешали друг друга, плакали вместе, охраняли друг друга, защищали друг друга, и они цеплялись за связь, которая установилась между ними.
После джихада, когда Илейн встретила Кинта Клэрика и вышла за него замуж — и, совершенно случайно, стала герцогиней в процессе, — Хейриет нашла свои собственные апартаменты в их доме. Вместе с Илейн она начала исцеляться эмоционально и духовно… только для того, чтобы обнаружить, что у нее развился рак яичников. Сиддармаркские хирурги были удивительно опытны для культуры, существовавшей до электричества, но рак уже дал метастазы далеко за пределы того, что они могли бы вылечить.
Она знала, что умирает, и делала все возможное, чтобы смириться с этим, но это было тяжело после того, как она столько пережила. И в некотором смысле, это было еще тяжелее для Илейн. Но она не знала, что братья Сент-Жерно уже рассматривали возможность своего собственного выдвижения во внутренний круг. Прогноз Хейриет был озвучен всего за пять дней до того, как была подтверждена кандидатура Илейн, и круг с готовностью согласился рассмотреть кандидатуру Хейриет на членство, и даже на ускоренной основе. В худшем случае ее всегда можно было поместить в криосон до тех пор, пока так или иначе не разрешится конфронтация с Церковью. Им уже не раз приходилось это делать, и в расширенных медицинских палатах Совы тоже было достаточно места для нее. Но в этом не было необходимости. Ее непокорная личность пережила не только «Меч», джихад и чудесное излечение от рака, но и узнала правду об архангелах и Церкви Ожидания Господнего.
Как вскоре должен был обнаружить Мэнчирский дворец.
Когда Нимуэ и Корин вернутся в Мэнчир, их будет сопровождать сейджин Кристин Нилсин. Рассказы о сейджинах во время войны с падшими изобиловали сейджинами, которые были учителями или учеными, а также воинами. Некоторые из них были целителями, и именно таким стала Хейриет — Кристин. Несмотря на ее дерзкий характер, смех, который она использовала как окно в мир, она слишком много видела, слишком много потеряла. Она должна была вернуть долг, и ее собственное чудесное выживание, благодаря медицинской науке Федерации, подсказало ей, как она должна это сделать. Так что, да, она была бы самодержавной императрицей детской семьи Гарвей и, как таковая, покрывала бы любые мелкие… нарушения в версии материнства Нимуэ. Но она также прибудет на Мэнчир с полным нейронным оборудованием и прямой связью с Совой и его медицинской базой данных.
В данный момент она находилась в Чисхолме с герцогом и герцогиней Сирэйбор, хотя ее естественно светлые волосы навсегда станут черными, цвет лица станет на несколько оттенков темнее, и у нее появится небольшая, довольно привлекательная родинка высоко на одной скуле — все благодаря наннитам Совы — чтобы соответствовать ее новому имени когда она вошла в свой собственный образ сейджина. Сочетание темной кожи, волос, таких же темных, как у Шарлиэн или Ниниэн, и естественно ледяных голубых глаз «Кристин» было бы достаточно эзотеричным в Корисанде, чтобы подчеркнуть ее статус сейджина. И, надеюсь, относительно немногие люди, которые встречались с ней в Чисхолме, не смогли бы узнать ее, если бы им случилось позже встретиться с сейджином Кристин.
— Если это удобно, Кристин, — сказала теперь Нимуэ, — мы с Корином были бы очень признательны, когда ты попросила бы Мерлина отвезти тебя в пещеру на его разведывательном скиммере где-то на следующей пятидневке. Вероятно, с этого было бы неплохо начать… н не знаю, как это утрясется в наших новых отношениях. И мы с Совой все еще работаем над тем, как система ПИКА может достаточно хорошо перерабатывать питательные вещества, чтобы обеспечить убедительное молокоотделение. Вероятно, нам также могла бы пригодиться ваша проницательность в этом вопросе. — Она улыбнулась. — Сова — это замечательно, но есть определенные элементы всей этой физиологии, которые он интеллектуально понимает намного лучше, чем на собственном опыте.
— В свою защиту скажу, что я не приспособлен к тому, чтобы испытать их, — указал Сова на фоне приглушенного смеха. — И я мог бы также предположить, что, если бы вы не обладали сверхизбыточным количеством того качества, которое я сам назвал бы поддержанием цели, вы бы не настаивали на грудном вскармливании.
Кэйлеб рассмеялся, узнав строчку из своего собственного давнего отчета об эффективности мичмана, и Нимуэ сделала такой же грубый жест в сторону видеоголовки Совы.
— Если вы не можете видеть это по-другому, думайте об этом как о дополнительном прикрытии того факта, что у меня нет органического тела, — сказала она. — И я не понимаю, почему все думают, что я упрямлюсь из-за этого!
— Конечно, нет, — успокаивающе сказал Мерлин. — Ну, ты совсем не упрямая по сравнению с парой других женщин, которых я знаю. Которые, — поспешно добавил он, когда Ниниэн сердито посмотрела на него, — останутся безымянными!
— Хорошо, — сказала ему Ниниэн, затем посмотрела на Нимуэ. — Ты можешь быть такой упрямой, какой хочешь, Нимуэ! Поверь мне, если ты уступишь этим людям хоть дюйм, они пройдут милю.
— Чертовски верно, — твердо сказала Шарлиэн.
— Как я уже сказал, «безымянные», — вставил Мерлин с улыбкой.
— Я буду рада посетить пещеру, — сказала Кристин. — И Мерлину не нужно садиться за руль. Мы с Совой вполне способны самостоятельно доставить меня из Чисхолма в пещеру. Следующий четверг подойдет?
— Отлично, — с благодарностью сказала Нимуэ. — Я действительно хочу еще немного просто насладиться малышами — и Корином, конечно, — добавила она, сверкнув глазами, когда взглянула на него. — Но нам действительно нужно возвращаться. Происходит многое, и единственное, на что мы все можем рассчитывать, — это то, что нечто, чего мы никогда не предвидели, вот-вот укусит нас за задницу. Нам с Корином, вероятно, нужно быть дома, чтобы помочь справиться с тем, что бы это ни было, когда это произойдет.
