Мурад проникает между ног и проводит по белью, чувствуя, как я заведена. Я начинаю дрожать. Отодвигает его в сторону и проникает внутрь. Резко. Сладко. Больно. Со стоном я ощущаю его в себе.
— Вот что он мечтает с тобой сделать, но только я буду брать тебя так, как ему и не снилось. Поняла? — впивается в талию, задавая темп. Жёстко насаживает до того момента пока не получает ответ.
— Да… — шепчу я, не в силах больше соображать здраво.
Нашим телам так хорошо вдвоём, что я забываю обо всё на свете. Каждая клетка тела ликует, ощущая его прикосновения. Все окна в машине запотели, а мы продолжаем тяжело дышать, пытаясь сексом расставить все точки в нашем споре.
Глава 40
Захожу домой, улыбаясь. В моей жизни полный сумбур, но бабочкам на это наплевать. Наливаю себе кофе и усаживаюсь в кресло, обдумывая сегодняшний день. Мне не должно быть стыдно перед Артуром.
Да, он дал мне работу и заботится о Милке. Да, он лезет в мою жизнь чересчур, но может он искренне переживает? В любом случае, я понимаю, что Мурад прав и если наши отношения с ним продолжаться, то не смогу и дальше работать в ресторане Артура. К тому же открытым остаётся вопрос: говорить Милке правду или нет?
Вибрация телефона вырывает из мыслей. Артур. Сначала не хочу брать трубку, но решаю, что хватит бегать от сложных ситуаций.
— Если ты снова хочешь предъявлять мне претензии, то я сразу положу трубку.
— Я понял, что ты сделала свой выбор, Люб, — спокойно произносит Артур. — Просто хотел извинится, что вёл себя, как мальчишка.
Я сглатываю. Не верится, что Артур, наконец, угомонится.
— Ты права в том, что я должен заботиться о Милане, а не лезть в твою жизнь. Я понял, что я не в твоём вкусе и готов это принять…
Молчу, находя нужные слова.
— Дело не в этом Артур… просто всё сложилось так, как сложилось, — отвечаю мягко.
— Я понял… просто единственное, что хотел бы сказать по этой теме: прошу тебя, будь осторожна. Понимаю, что ты сейчас, должно быть, влюблена и не замечаешь каких-то моментов, но хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. Вот и всё.
— Что ты имеешь ввиду, Артур? — я напрягаюсь.
— Не хочу ругаться снова. Просто он способен на многие поступки и будет бороться за тебя любыми методами… — добавляет размыто Артур.
Я ставлю чашку на тумбочку, понимая, что Мурад, должно быть, что-то наговорил Артуру, пока я была с Миланой.
— Он что-то говорил тебе? Угрожал?
Артур молчит несколько секунд.
— Люб, всё в полном порядке. Просто не давай эмоциям затмить разум. Завтра жду на работе утром, — произносит он и кладёт трубку.
Зная Мурада, какой он вспыльчивый и горячий, я могу предположить, что он мог сказать Артуру нечто такое. Понимаю и то, что мне это не нравится. Он не может заставлять людей делать то, что ему хочется. Так нельзя.
До вечера не нахожу себе места. Слова Артура о том, что моя влюблённость не даёт увидеть истинное лицо Мурада, эхом звучат в голове. Мне лично кажется, что я очень хорошо вижу какой он. Без прикрас. Он эмоциональный, дерзкий, сам себе на уме, знает, чего хочет. Раньше я бы назвала его жестоким, но, пообщавшись ближе, понимаю, что это определение к нему не подходит. Мурад глубоко одинок и не пускает никого в душу и сердце. Это маска для любопытных и предостережение для посторонних.
Вспомнив, что сегодня у Мурада нет боёв, решаю поехать к нему в бар. Хочу убедиться, что моё мнение о нём верное, просто поговорив с ним, как тогда на прогулке у его дома. Мне нужно какое-то подтверждение своих мыслей.
Нарядившись, я беру такси и приезжаю в бар. Там, как всегда, много людей и очередной бой. Собираясь пойти сразу в его кабинет, бросаю взгляд на ринг, где бьются двое мужчин. Отвожу, но сразу возвращаю. На ринге Мурад с другим борцом со светлыми волосами. Сердце странно ёкает, так как противник отдалённо напоминает мне Артура, только сильно накачанного. Это действует на меня странно из-за недавнего разговора с Артуром и угроз Мурада, что тело мурашками покрывается.
Но он же сказал, что сегодня не будет драться… Я смотрю в лицо Мурада и всё моё убеждение по поводу его доброго сердца тают. На нём нет ни жалости, ни мысли. Он сосредоточенно бьёт противника, не давая тому ни секунды передышки. Удар за ударом и лицо незнакомца превращается в кровавое ничто.
Через минуту противник теряет сознание, и я выдыхаю. Бой окончен. Всё позади. Со временем я смогу как-то повлиять на Мурада и на его любовь к такого рода развлечениям. Всё это вымещение злости не просто так. Вся эта агрессия от того, что в детстве он не получил нужную любовь, заботу и защиту. Может быть, я смогу стать для него той, кто поможет идти дальше, оставив прошлое в прошлом…
К моему удивлению, Мурад не останавливается. Он продолжает наносить удары. Он словно не здесь. Словно здесь только оболочка, выполняющая движения. Ясно одно — он убивает этого человека. Жестоко и хладнокровно.
По моим щекам текут слёзы. Я не могу их остановить. Эта картина до такой степени меня шокирует, что вместо того, чтобы убежать, я прирастаю к земле. Теперь понятно, что он сказал Артуру. Угрозы и запугивание. И, судя по тому, что я сейчас вижу — он исполнит задуманное, если что-от пойдёт в разрез с его планами. Теперь понятно, почему Артур боится за меня. Я раз за разом ошибаюсь в людях. Раз за разом открываю сердце, не увидев сути…
Наконец, он, словно придя в себя, останавливается. Я не знаю жив ли ещё этот человек или уже нет… Вижу только, что он лежит без сознания. Меня трясёт, но я смотреть продолжаю. Мурад оглядывает зал и не сразу, но замечает меня. Сейчас я снова вижу в нём того, кого знаю и с кем время проводила. Не могу поверить, что секунду назад это тоже был он. Та часть его, которая пугает. Мурад спрыгивает с ринга и идёт ко мне. Не могу даже позволить ему прикоснуться ко мне.
Срываюсь с места и выбегаю на улицу. Там жадно глотаю воздух. Живот скручивается в тугой узел. Зачем я пришла… зачем пришла…
Глава 41
Захожу в зал и сразу иду к грушам. Чёртов ресторатор. Придушить гада надо было прямо в том лагере. А тело выбросить на трассе.
С каждым ударом в голове вспыхивают обрывки разговора с ним, пока Люба занималась мелкой.
— Как давно вы знакомы? — спрашивает он, засунув руки в карманы брюк и смотря изучающе.
— Достаточно, — отвечаю, ухмыльнувшись. Пытается выяснить отдалась она уже мне или нет. Наивный мальчик.
— Милана моя дочь, если ты не в курсе. Не надо делать вид, что тебе есть до неё дело, лишь бы попасть в постель к Любе, — заявляет ресторатор. — Я и сам в состоянии купить ей всё, что надо.
Я смеюсь, смотря на него с жалостью. Ненавижу людей, которые хотят прикрыть добродетелью свои порочные намерения. Чёртов лицемер.
