— Ну, с Богом?
— Что тебе от меня надо? — бессильно спросила я, стуча зубами. Меня колотила крупная дрожь, а руки так и ходили ходуном.
— Я же сказал, мы вместе немного прокатимся. Расслабься, все хорошо.
Этим заявлением он меня просто убил. Расслабься, это же надо!
— У тебя хотя бы водительские права есть?
— Нет у меня прав.
— Что? — вскрикнула я в паническом ужасе. Забыв о собственной участи, я представила, что будет, если этот наглец разобьет мою машину! Мою новенькую, прекрасную, великолепную машину!.. — Ты даже водить не умеешь?!
— Водить я умею, успокойся. Права у меня есть, только они дома.
— Подозреваемый путается в показаниях, — все еще не помня себя от ужаса, проворчала я. — То есть права, то нет…
— Говорю, документы дома остались, в Москве.
— А если ГАИ остановит?
— Будем откупаться.
— Извини, конечно, что спрашиваю… Откупаться ты планируешь на мои деньги? Те самые три сотни?
Вопрос был риторическим, ответа я не ждала. Его и не последовало. Егор завел двигатель и выехал на шоссе, сосредоточенно и, одновременно, с лихим огоньком в глазах поглядывая вокруг.
Я сидела, молчала, судорожно обдумывала ситуацию, пытаясь восстановить душевное равновесие. Все хорошо, все в порядке, надо глубоко и ровно подышать, успокоиться, привести мозги в порядок и ни в коем случае не поддаваться постыдной, удушливой панике! Орущее от дикого страха подсознание вскоре заткнулось, и ко мне вновь вернулась способность соображать, логически мыслить и здраво оценивать обстановку.
Обстановка была такова: я в машине без ключей и документов, зато с посторонним типом, у которого явно какие-то проблемы, и решить он их собирается за мой счет и с моей помощью. У него есть пистолет, но пускать его в ход Егор пока, вроде бы, не собирается. Что ж, это уже кое-что. Выглядит парень вменяемым и адекватным, он трезвый, не обколотый, машину хоть и ведет по-мальчишески лихо, но правил не нарушает — боится попасться на глаза милиции. Еще бы, без документов в чужой машине выглядеть он будет весьма бледно.
И все-таки он чего-то боится. Тех типов в синем «Фольксвагене»? Тех, кто его избил? Интересно, что с ним такое приключилось?
Я осторожно скосила глаза влево и посмотрела на своего странного попутчика. Лицо его было чрезвычайно сосредоточенным; точнее, большую часть лица закрывали очки и козырек кепки, но и то, что оставалось видимым — даже нос! — было очень, очень сосредоточенным. Казалось, Егор беспрерывно и лихорадочно о чем-то размышляет, прокручивает какие-то варианты, тасует версии, как карты в колоде. Обо мне он тут же забыл, даже головы не поворачивал в мою сторону. А впрочем, я старалась не шевелиться и даже не дышать, чтобы не привлекать его внимания. Лучше пусть он забудет, что в машине с ним есть кто-то еще, и даст мне спокойно все обдумать.
В данную минуту особенной опасности для себя я не видела. Никакой агрессии от Егора не шло, он не собирался сию же минуту нападать на меня, угрожать оружием, причинять мне вред; скорее всего, ему действительно нужна была именно машина. Зачем? Он сказал — проехать без приключений как можно дольше, значит его кто-то преследует?
В это я легко могла поверить. Такой бедовый мальчишка, с него станется влезть в неприятное дельце с криминальным душком. Ведь украл же он у меня деньги!
— Так ты в Питер едешь? — спросил внезапно Егор.
— А что?
— Раз спрашиваю, значит надо. Ну? В Питер?
— Предположим, в Питер.
— Ага, нам по дороге, — сказал он таким довольным тоном, от которого у меня сердце ушло в пятки.
— Извини, но мы так не договаривались! Ты сам сказал — «полчаса».
— Да не волнуйся ты так, — Егор успокаивающе махнул рукой. — Будет день, будет пища. Беспокоиться станешь, когда действительно начнутся проблемы, а сейчас — смотри, как вокруг красиво, золотая осень… И пейзажи какие!
— Подавись своей осенью! — запальчиво сказала я. — В Питер я тебя не повезу, заруби это на своем прекрасном носу!
— Он что, и правда прекрасный?
Егор вытянул шею и самодовольно полюбовался на свое отражение в зеркале заднего вида. Павлин, прости Господи!
— Ты понял, что я тебе сказала?
— Конечно, понял: ты сказала, что у меня очень красивый нос.
— У тебя очень красивый, но очень маленький и глупый мозг. В Петербург ты не поедешь. По крайней мере, в этой машине. Через пятьдесят километров ты оставишь меня в покое и пойдешь в нужную сторону ножками, или поймаешь другую тачку. Ясно?
— Там видно будет, — туманно сказал Егор.
Не понравились мне его слова, очень не понравились. Я попыталась было представить, как буду выгонять его из машины, но никакого подходящего способа не придумала. Он вооружен, он явно сильнее меня, и у него ключи и все мои документы — при мне теперь не было даже паспорта! Может, выпихнуть парня из машины на полном ходу? Попытаться привлечь внимание гаишников? Или самой выкинуться на обочину?
Ну что за ерунда лезет мне в голову! Раз уж не получится взять силой, надо брать хитростью. Например, когда проедем первый же пост ГАИ, сразу попросить Егора остановиться, сославшись на необходимость срочно посетить кустики, а там — сбежать и кинуться в ножки гаишникам, чтобы спасали. Чем не выход? И еще можно что-нибудь придумать, если очень постараться.
Минут десять я интенсивно обдумывала свою участь и сочинила несколько вариантов дальнейших действий — один замысловатее и круче другого, а потом вдруг вспомнила о том, что Егор не отобрал у меня мобильник. Действительно, самое простое решение всегда лежит на поверхности. Можно ведь позвонить кому-нибудь и попросить помощи! И почему я, голова садовая, не сообразила об этом сразу?!
— Останови машину, пожалуйста! — тихонько попросила я, придавая лицу страдальческое выражение.
— Это еще зачем?
— Нужно.
— Станислава, что случилось?
— Я же говорю, мне нужно кое-куда отлучиться.
— Куда?
Вот болван!
— В туалет, мать твою! — рявкнула я, приходя в сильнейшее раздражение. — Рассказать, зачем и почему мне туда надо? Сам никак не догадаешься?
— Ты же только что там была! — резонно возразил Егор. — На бензоколонке.
— Ну и что! Ты предлагаешь мне делать это по графику?
— Станислава, потерпи немного. Останавливаться мы сейчас не можем.
— Ну это уж слишком! — вскипела я. — Что ты о себе возомнил? Сначала деньги свистнул, потом ствол мне в бок тыкал, машину отобрал, а теперь еще и в туалет не разрешаешь сходить! Сволочь ты, понял?
— Я понял, понял, — рассеянно сказал он, явно думая о своем. — Полчаса, ладно? Надо отъехать подальше.
