– Вряд ли, если твои люди будут действительно в полной
готовности, – возразил Мейсон. – Лошадь потерялась примерно неделю назад. Это
должно быть заблудившееся животное, забредшее на чье-нибудь ранчо. Это должна
быть оседланная гнедая американская лошадь пяти с половиной футов…
– Та-а-ак, – устало перебил Дрейк. – Я все это записал еще в
первый раз. И опять скажу тебе, что к десяти утра у нас будет целый табун
лошадей, если я не получу от тебя каких-то более определенных примет.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Я дам тебе нечто более
определенное. Если я не ошибаюсь, у нее есть пулевое ранение.
– Пулевое ранение?!
– Да. Если у самой лошади нет раны, то пуля должна застрять
в седле. Седло очень хорошее, ручной работы, сделанное Биллом Уайаттом из
Остина, штат Техас. А теперь за работу, и немедленно засылай своего человека в
«Ричмелл».
Глава 6
Было девять тридцать утра, когда Мейсон открыл дверь своей
частной конторы.
Делла Стрит уже распаковала почту, разложив ее в три
аккуратные кучки на столе Мейсона: самые важные письма, на которые Мейсон
должен ответить немедленно; менее важная корреспонденция, которая может подождать;
и третья, самая объемистая пачка, содержащая почту, на которую ответить могла
она сама.
Взглянув на стол, Мейсон нахмурился:
– Черт возьми, как я люблю читать письма. Почта – это
чудесная вещь, Делла. Каждое утро она приносит нам диаграмму людских мыслей.
Люди, у которых есть тайны, хотят, чтобы я взялся за их разгадку безвозмездно;
люди, которые хотят с кем-то свести счеты; люди, которые хотят занять денег;
люди, которые намекают на дела, которыми я занимался. Они все действуют как бы
по одному общему образцу, однако есть что-то такое, что зависит и от
индивидуальности каждого. Эти письма помогают мне понять людей – а если ты не
понимаешь людей, нет ни малейшего шанса стать преуспевающим судебным адвокатом,
– но на них не обязательно отвечать… Есть что-нибудь от Пола Дрейка, Делла?
– Он хочет, чтобы вы позвонили ему, когда придете. Пишет,
что ничего существенного, просто обычная информация. А Артур Шелдон сидит около
конторы, как кот перед прыжком.
Глаза Мейсона сузились.
– Кажется, он что-то замыслил, а?
– Герти считает так же. Говорит, что он выводит ее из себя,
бродя вокруг и бормоча что-то под нос.
– Хорошо. Давай-ка взглянем на Шелдона, Делла, и разберемся,
что его тревожит.
Делла Стрит подняла трубку, дала указание Герти пропустить
Шелдона и затем встретила его у дверей конторы.
Шелдон прошел прямо к Мейсону. Его руки были неловко
засунуты в карманы пиджака.
Мейсон сказал:
– Садитесь.
Шелдон, как в забытьи, продолжал приближаться к Мейсону и,
подойдя к его столу, достал из внутреннего нагрудного кармана своего костюма
толстый бумажник.
– Мистер Мейсон, – произнес он, нервничая так, что слова
сливались от спешки и беспокойства, – я хочу, чтобы вы стали моим адвокатом.
Хочу, чтобы вы представляли меня. Представляли меня, а заодно – косвенно – и
Лоис Фентон. Я хочу, чтобы вы защитили ее интересы.
– В чем?
– Во всем.
– Хорошо, – сказал Мейсон, – когда она придет сюда в
половине одиннадцатого…
– Нет, нет. Придет она или нет, я хочу оплатить все. У меня
есть деньги.
Шелдон открыл бумажник и начал отсчитывать деньги. Там были
купюры в пять долларов, в один доллар, несколько двадцатидолларовых и одна
бумажка в пятьсот долларов.
Мейсон мрачно наблюдал за ним.
– Сколько у вас там денег, Шелдон?
– Не знаю. Я не считал. Только и хватило времени, чтобы
собрать их.
Мейсон кивнул Делле Стрит.
Делла Стрит быстро пересчитала пачку купюр.
– Здесь девятьсот восемьдесят девять долларов, – доложила
она.
Мейсон длинными сильными пальцами забарабанил по крышке
стола.
– Верни ему половину, – распорядился он. – Оформи расписку в
получении оставшихся денег, Делла. Оформи это как гонорар от Лоис Фентон –
только от нее и ни от кого иного.
Делла Стрит возвратила Шелдону половину денег и села за
пишущую машинку.
– Пометь расписку шестнадцатым числом, – прибавил Мейсон.
Делла с удивлением взглянула на него, затем подошла к
отрывному календарю на стене, где стояло: «Сегодня семнадцатое».
– Шестнадцатым, – твердо повторил Мейсон.
Делла Стрит пометила расписку шестнадцатым числом и вручила
ее Мейсону. Он поставил свою подпись, отдал бумагу Шелдону и обратился к
секретарше:
– Спустись по коридору в контору Пола Дрейка, Делла. Скажи
ему, что мне нужны люди на все это дело.
– На все? – переспросила Делла.
Мейсон кивнул.
– Я сейчас вернусь. – Делла исчезла в проеме задней двери,
ведущей в коридор.
– Вы сняли с меня тяжесть, мистер Мейсон, – произнес Шелдон.
– Вы же понимаете, как я… ну, в общем, может, мне больше ничего и не стоит
говорить. Я побежал.
– Сядьте, – сказал Мейсон.
– Вы занятой человек, мистер Мейсон, да и у меня куча дел. Я
побегу. Теперь вы представляете Лоис Фетон и…
– Сядьте, – перебил Мейсон.
Шелдон направился к двери. Затем, как бы под воздействием
силы взгляда адвоката и непререкаемости его голоса, медленно вернулся назад к
большому и мягкому креслу для клиентов и присел на его край.
– Вы съехали из отеля «Ричмелл», как я вам сказал?
– Да.
– Когда?
– Ну, прямо после того, как вы ушли.
– Нашли другую комнату?
– С трудом, но нашел.
– Где?
– На Ист-Лагмор-стрит, 791.
– Это отель?
– Дыра.
– Как вы ее нашли? Вы там когда-нибудь раньше
останавливались?
– Нет. Просто увидел вывеску. Я покружился по дешевым
кварталам. Я знал, что в приличном месте мне остановиться не удастся. Во всяком
случае, в такое время.
– А который был час?
– Я даже не скажу. Я съехал прямо после вашего ухода.
Получил этот номер примерно через час.
– Вы на самом деле съехали сразу после того, как я ушел?
