Мейсон исследовал не высохшие еще капли воды, разбрызганные
по бокам раковины. Некоторые капельки были бледно-розового цвета.
– Что вы там высматриваете? – спросила женщина, обернувшись
через плечо. Она стелила постель, аккуратно разглаживая простыни и наволочки.
– Просто осматриваюсь, – сказал Мейсон. Он отошел от
умывальника, подошел к корзине для мусора, заглянул в нее и уже стал отходить,
но вдруг остановился.
Что-то приставшее к стене корзины шелохнулось от легкого
движения воздуха и привлекло внимание Мейсона.
Адвокат склонился над корзиной. Несколько невесомых белых
перышек из страусиного плюмажа были брошены в корзину, судя по всему, еще
мокрыми, и они пристали к стенке. Теперь, когда их концы высохли, они
колыхались от каждого легкого дуновения воздуха, как листья дерева.
Хозяйка тщательно разглаживала верх покрывала.
Мейсон быстро ухватил большим и указательным пальцами
несколько перышек. Сделав это, он заметил, что заставляло их крепиться к стенке
корзины. Это были крошечные, однако заметные сгусточки чего-то красного у
основания перьев. Кто-то явно предпринимал попытку отмыть их, но, так как
сгустки не отходили, белые перышки были оторваны от страусового веера и брошены
в мусорную корзину.
Мейсон раскрыл бумажник, засунул в одно из его отделений эти
перышки и обратился к хозяйке:
– Не думаю, что нам стоит дожидаться ее.
Женщина выпрямилась и критически осмотрела постель.
– Если она молодая и нуждается в помощи, то позор, что вы не
можете ее найти. – Хозяйка стянула в узел старое постельное белье и бросила на
пол рядом с кроватью.
– Действительно позор, – отозвался Мейсон, и было что-то
такое в его голосе, что заставило хозяйку вскинуть голову и пристально
вглядеться в лицо Мейсона.
Глава 10
Пол Дрейк с усталым видом вошел в контору Мейсона.
– Ну и как, – спросил Мейсон, – было тяжело?
– Довольно тяжело, – сказал Дрейк.
– Что там произошло?
– Там был сержант Дорсет. Он повел дело жестко.
– Он вообще жесткий человек.
– Это Шелдон повесил на дверь номера Каллендера табличку «Не
беспокоить».
– Ты уверен?
– Так говорит полиция.
– Как они это выяснили?
– Осматривая комнату Каллендера, они обнаружили табличку «Не
беспокоить», которая висела на своем обычном месте в шкафу. Когда же
осматривали номер пятьсот десять, они не могли отыскать такой таблички. А утром
она там была: номер осматривала горничная после уборки.
– Что еще? Они получили какую-то информацию от людей,
заходивших к Каллендеру?
– Женщине, которая приходила в два двадцать три, была
назначена встреча.
– Ты уверен?
– Да. Гостиничный детектив задержал ее в лифте. Она
попыталась изобразить нечто вроде праведного возмущения, но он потребовал,
чтобы она сказала, куда направляется, и она ответила, что в номер пятьсот
одиннадцать. Детектив заявил, что в этом случае она должна воспользоваться
внутренним телефоном и получить из номера подтверждение, что ее ждут. Он
подошел вместе с ней к внутреннему телефону и позвонил в номер пятьсот
одиннадцать. Когда Каллендер ответил, он передал ей трубку. Она сказала: «Это
я. Я внизу. Гостиничный детектив заставил меня позвонить. Я сейчас буду».
Каллендер – постоянный клиент этого отеля. Они дают ему всяческие поблажки.
Кто-то другой, возможно, и спустился бы в холл, чтобы встретиться с девушкой в
такое время. Девушка назвала гостиничному детективу свое имя – Лоис Фентон.
Каллендер был дико требовательным в отношении своего
утреннего кофе. Он не хотел вставать с постели, пока ему не принесут горячий
кофе. Он оставлял заказ заранее вечером, если хотел получить утром кофе. Именно
поэтому официант и постучал и попытался открыть дверь, несмотря на то что на
ней висела табличка «Не беспокоить».
Теперь другое. Эта девица Фентон уже заходила к Каллендеру
раньше. Ее видела горничная, когда та выходила в два часа ночи из номера
Каллендера. Он стоял на пороге и говорил что-то вроде «Ну, до свидания».
Выглядел он довольно мрачно. Горничная сказала, что девушка пошла к лифту,
затем как будто передумала, вернулась и стала спускаться по лестнице. Горничная
бы сообщила администрации, если бы это все не касалось Каллендера. Он там лицо
привилегированное.
– Это была та же самая женщина, Пол?
– Описание подходит к ней один к одному.
– Значит, полиция делает вывод, что преступница – Лоис
Фентон, так?
– Так. А Шелдон – соучастник. И потом, они еще кое-что
обнаружили, Перри. Очень странную отметину на стене, похожую на кровь.
– Какую отметину?
Дрейк сказал:
– Полиция еще не представила конкретного отчета об этом, но
из их описания я, кажется, догадываюсь, что это.
– И что же это?
– Похоже, что веером из страусовых перьев, запачканным
кровью, хлестнули по стене, чтобы очистить его от этой крови. Такое полукруглое
пятно со множеством нитеподобных брызг, довольно симметричных.
Мейсон сжал губы.
– Сколько у меня есть времени?
– Не знаю.
– Фолкнер сказал им, что я там был?
– При нас – нет, но, когда мы уходили, полиция задержала и
его и Джулиана, чтобы допросить.
– Они скажут?
– Черт возьми, Перри, они должны рассказать. Я и сам здесь
замешан. Я нашел эту лошадь и приволок ее сюда и… ну, в общем, полиция захочет
разобраться.
Мейсон с удивлением взглянул на него.
– Какое, к дьяволу, отношение имеет к этому делу лошадь? –
спросил он.
– К дьяволу? – воскликнул Дрейк. – Это часть всего этого
дела.
– Почему ты так думаешь?
– Ну ты ведь попросил у меня людей для поисков этой лошади
как раз в то же время, когда… Слушай, ну разве лошадь не связана со всем этим?
Мейсон взглянул на него нахмурившись.
– Ты что, собираешься рассказать полиции обо всем, чем ты
занимался?
– Нет, Перри, конечно нет, но… Слушай, черт возьми, я же
должен буду ответить на их вопросы.
– Прекрасно, – сказал Мейсон. – Когда они спросят тебя о
лошади, расскажи им о ней. Но пока они тебя о ней не спросят, ни черта не
говори.
Когда дверь за Полом Дрейком закрылась, Мейсон повернулся к
Делле Стрит:
