– Вы забыли о своей подруге. Танцовщице.
Лицо Мейсона приняло осознанное выражение.
– А-а, да, Золушка с веерами. На прошлой неделе все это
казалось важным, а теперь весьма напоминает абсурд. Представь себе, Делла,
уважаемого члена коллегии адвокатов, который как ненормальный носится по
Империал-Вэлли, сжимая в левой руке пару страусовых вееров, а в правой –
тапочки, старые балетки. Прямо современный вариант сказки о Золушке. А как ты
думаешь, во что она будет одета, когда я ее найду? Ведь у меня в левой руке
будет весь ее гардероб. Вообще, мысль интересная, Делла. Тут скрыты
возможности.
– Тут нечто большее, чем возможности, – сказала Делла Стрит.
– Мы получили ответ на ваше объявление.
– А-а! Значит, мы обнаружили эту танцовщицу с веерами,
которая их потеряла?
– Потеряла, но не веера, – ответила Делла.
– Не веера? – переспросил Мейсон.
– Нет, лошадь.
Мейсон вопросительно взглянул на нее.
– Это что, маленькая шутка?
Делла Стрит подала ему конверт, адресованный редакции
газеты. Мейсон вытряхнул из него сложенный листок бумаги.
– Понюхайте его, – предложила Делла.
Мейсон вдохнул тяжелый запах и усмехнулся.
– Ву-уф! Делла, я волк!
Он развернул бумагу. Сверху на листке было приклеено
объявление из газеты. Внизу, под объявлением, отчетливым женским почерком
написано само письмо. Мейсон прочитал его вслух.
– Обращение, – сообщил он, – выглядит весьма сдержанно:
«Уважаемый абонент 9062» – и затем сразу взрыв эмоций: «Сокровище мое! Что за
чудо с твоей стороны подвергать себя всем этим беспокойствам из-за газетного
объявления. Я так горевала из-за него. У девушки моей профессии маршрут, как
правило, один. Например, неделю я выступала в Броули, затем приехала сюда, в
Вэлли. Затем я выступаю в четырех или пяти ночных заведениях в центральной
части штата. Танцы с веерами сейчас совсем не те, что когда-то. Отовсюду нас
повытеснил стриптиз. Но кое-где в маленьких городках, где еще тянутся к
утонченности, хорошая танцовщица с веерами еще может найти себе место».
Мейсон оторвался от письма и сказал:
– Слово «хорошая» подчеркнуто. Ты заметила, Делла?
– Да. Мне только интересно, что это может означать, – лукаво
заметила Делла.
Мейсон рассмеялся. Он продолжал читать, а на лице его
отразилось удовольствие.
– «Я очень привязана к своей лошадке. Когда она вырвалась и
убежала с того участка, где она у меня паслась, я просто с ума сошла. Я повсюду
спрашивала, но нигде не было никаких следов. Человек, который сдал мне участок,
где паслась моя лошадь, сказал, что она наверняка найдется, потому что в
деревне люди обязательно возвращают заблудившуюся скотину и, кроме того, вокруг
очень мало естественных пастбищ.
Я попрошу своего поверенного, чтобы он с вами поддерживал
связь через газету, и проконтролирую, чтобы вас отблагодарили как следует, и,
пожалуйста, приведите лошадь к моему поверенному. У него есть мой адрес, он
написан моей рукой. Можете сравнить мой почерк здесь и там, чтобы быть
уверенным, что вы на правильном пути. И спасибо вам огромное за все. Искренне ваша…»
– Мейсон продолжил загадочным голосом: – Послание подписано: «Лоис Фентон», и
еще вставлено такое заявление: «Чей артистический псевдоним Шери Чи-Чи».
Дверь приемной открылась. Вошла Герти, телефонистка и
консьержка.
– Извините, мистер Мейсон. Я не уверена, правильно ли
поняла, поэтому хотела бы спросить у вас. Там в конторе мужчина, который хочет
поговорить с вами насчет лошади.
– Как его имя? – спросил Мейсон.
– Он говорит, что его зовут Джон Каллендер и вы его лично не
знаете, но он поверенный Лоис Фентон.
– Приятель нашей танцорки! Как он выглядит, Герти? Вроде
тех, кто сторожит актерок за кулисами?
– Да вроде нет. У него такое волевое лицо, хорошо сшитый
костюм и вообще… вид значительный.
– Прямо ангел, – сказал Мейсон. – Выглядит самоуверенно или,
наоборот, подавленно?
– Да нет, вид самый обыкновенный.
Мейсон забарабанил кончиками пальцев по столу.
– Вот увидишь, что это за птица, Герти. Это человек с
достатком, который забежал в контору адвоката, чтобы выполнить поручение
танцовщицы. Ну что ж, Герти, взглянем на него. Давай его сюда.
– Слушаюсь, сэр. Я не поняла. Когда он сказал, что он, ну,
вы знаете, насчет лошади…
Когда Герти вышла из конторы, Делла Стрит спросила,
понимающе глядя на Мейсона:
– Вы собираетесь сказать ему, что это ошибка, шеф?
– Вовсе нет. Пусть говорит он. Мне это становится интересно.
В конце концов, это мы нашли пару вееров и пару балеток и потом…
Дверь открылась, и Герти объявила:
– Мистер Джон Каллендер.
Лицо Каллендера расплылось в самой дружеской улыбке. И в то
же время складывалось впечатление, что он заставлял свои неподвижные лицевые
мускулы раздвинуться, создавая непривычную для них маску.
– Мистер Мейсон, рад вас приветствовать.
Мейсон поздоровался с ним.
– Садитесь. Это моя секретарша, мисс Стрит. Что вам угодно?
Каллендер удобно расположился в большом широком кресле для
посетителей. Вся его внешность несла отпечаток полной уверенности в себе, он
выглядел как человек, привыкший приказывать и чувствующий себя не совсем в
своей тарелке оттого, что его о чем-то спрашивают.
– Я поверенный Лоис Фентон, ее еще называют Шери Чи-Чи, –
улыбнулся он с преувеличенной сердечностью.
– Так, – бросил Мейсон.
– Я звонил насчет лошади.
– Да?
– Я бы хотел получить ее.
– Как вы узнали, кто я такой? В местной газете был только
почтовый индекс.
– Ну, мистер Мейсон! Неужели вы полагаете, что в столь
важном деле мисс Фентон не постаралась бы узнать что-то еще, помимо индекса?
– Тем не менее мне бы весьма хотелось узнать, каким образом
вы смогли установить мое настоящее имя.
– Очень просто, мистер Мейсон, очень просто.
– Вы не против объяснить мне свою технику?
– Вынужден признать, что мне пришлось прибегнуть к кое-какой
уловке.
– Что это за уловка?
Каллендер сменил позу. Теперь улыбка исчезла с его лица,
остались только глаза, холодные как сталь, и тонкий рот – прямой и злобный,
похожий на кусок туго натянутой проволоки.
