– Привет, Фрэнк. Какого черта?
– Извините за вторжение, – сказал Фолкнер, – но мне надо
поговорить с вами.
– Входите, – дружелюбно пригласил его Мейсон.
Фолкнер вошел в комнату. Дверь за ним тихо затворилась.
Фолкнер с какой-то бараньей улыбкой взглянул на Мейсона.
– Я полагаю, вы знаете, что я выдал вас?
– Ценю вашу откровенность, Фолкнер.
– Он соображает, – торопливо проговорил Дрейк. – Никто не
мотался в полицию и не болтал там языком. Полиция сама заявилась к нам.
– Я подумал, что, возможно, я каким-то образом смогу уладить
это дело, – пояснил Фолкнер.
– Каким образом? – спросил Мейсон.
Фолкнер подошел к одному из кресел, не спеша уселся и
скрестил ноги.
– Ну, вы же понимаете, – сказал он, – вообще-то во всем этом
нет ничего безнравственного, я ведь сделал так, что никто не знал, откуда
поступила информация. Когда дело идет об убийстве, у полиции есть законное
право требовать от детектива информацию. Ведь детектив является свидетелем. Но,
с другой стороны, у полиции нет никакого права настаивать на том, чтобы
детектив утаивал информацию.
Мейсон кивнул.
– Ну и вот, – продолжал Фолкнер, – я просто подумал, что вам
захочется узнать, где сейчас находится эта Шери Чи-Чи. Она сидит в полицейском
участке.
– Что?! – воскликнул Мейсон, не веря своим ушам.
– Точно, ее задержала полиция.
– На каком основании?
– Не знаю, но я думаю, что это какой-то сговор.
– Вы имеете в виду, что она находится сейчас в тюремном
заключении, поскольку так было договорено?
– Ну, это я так думаю.
– А почему вы так думаете?
– Да я же видел ее, черт возьми, разговаривал с ней. Два или
три раза.
– А кто еще видел ее и разговаривал с ней, вы знаете?
– Сэм Микер.
– С чего вы это взяли? – спросил Дрейк.
– Да это совершенно ясно, – с горечью произнес Мейсон, – и к
тому же все так чертовски просто, что мне следовало об этом поразмыслить. Это
один из излюбленных фокусов сержанта Голкомба. Я думаю, что лейтенант Трэгг не
способен на такой трюк.
– Идея этого мероприятия принадлежит Голкомбу, – подтвердил
Фолкнер.
– Я все-таки не пойму, в чем тут дело, – проговорил Дрейк.
– Да все очень просто, – ответил Мейсон. – Они приходят к
выводу, что на каком-то этапе я могу привлечь Шери Чи-Чи к суду. Я могу при
этом так нелицеприятно ее охарактеризовать, что свидетели будут в
замешательстве. Однако, если свидетелям заранее предоставят возможность выйти
на нее, они уже все сделают как надо. А теперь они не только познакомились с
Лоис Фентон, но и имели возможность увидеть Шери Чи-Чи. Девушки похожи друг на
друга как две капли воды во всем, выглядят как две горошины из одного стручка –
у них и фигура, и сложение, и весь общий вид совершенно одинаковы, но черты
лица различны, и здесь уж они совсем непохожи.
– Ну, я думал, что смогу дать вам знать, – сказал Фолкнер. –
Мне казалось, что приближается перерыв и я смогу передать вам эту информацию.
Полиция не имеет права заставлять кого-нибудь что-то утаивать.
– Как была одета Шери Чи-Чи, когда вы увидели ее? Так же,
как Лоис Фентон?
– Только не в первые два раза. В последний раз – да.
– Вы что-нибудь еще можете нам об этом рассказать? – спросил
Мейсон.
– Ну что еще… – стал вспоминать Фолкнер. – Пожалуй, вот что.
После того как мы увидели эту девушку и несколько раз поговорили с ней, сержант
Голкомб подошел к нам и спросил, смутит ли нас, если вдруг мы увидим ее в точно
такой же одежде, как на Лоис Фентон, или приблизительно в такой же?
– Что вы ему ответили?
– Мы сказали, что ни за что на свете.
– Сержант Голкомб подчеркнул, что у девушки была такая же
фигура и в целом она выглядела примерно так же и что если бы на ней было такое
же платье, то не исключено, что свидетель мог и ошибиться.
– Ну и что произошло потом?
– Он провел нас в комнату, где находились задержанные, и эту
Шери Чи-Чи провели мимо нас. Сержант попросил, чтобы она прошлась точно так же,
как Лоис Фентон, и она это сделала точно, черт возьми, но, конечно, это была не
Лоис.
– Теперь послушайте, – сказал Мейсон, – могло так случиться,
что в коридоре вы как раз и видели эту Шери Чи-Чи?
Фолкнер закурил сигарету.
– Я как раз думал об этом.
– Давайте-ка подумаем об этом еще раз, – предложил Мейсон.
– Сначала я заявил, что это на сто процентов не она, –
ответил ему Фолкнер. – Их лица в общем непохожи, но фигуры идентичны, и вся
внешность в целом одинакова. Сказать вам правду, Мейсон, я… в общем, я бы
сказал, что девушка, которую я видел в коридоре, была Лоис Фентон, но…
– Я знаю, – перебил Мейсон, – по тому, как все было
устроено, вы, естественно, могли так подумать. У вас была возможность поближе
рассмотреть Шери Чи-Чи в то время, когда она была одета не так, как Лоис
Фентон, поэтому, когда вы увидели ее в таком же костюме, что был на Лоис
Фентон, у вас не возникло даже тени сомнения.
– Это именно то, что думает Сэм Микер, – признал Фолкнер, –
но я сейчас заново все обдумываю. Если в суд привели именно Шери Чи-Чи, ну
тогда все, я умываю руки, я мог ошибиться. Не думаю, что я допустил ошибку, но
это не исключено.
– Когда вы увидели ее в той же одежде, что была на Лоис?
– Примерно через полчаса после того, как суд удалился на
перерыв. Сержант Голкомб сказал, что у него возникла мысль, что защита устроила
нам ловушку; что вы здорово схитрили, когда решили захватить свидетеля
врасплох. Не столько самими вопросами, сколько кое-какими приемами, целью
которых было посеять в нас сомнение.
– Поэтому вы отправились, чтобы увидеть Шери Чи-Чи, которая
была одета точно так же, как и Лоис Фентон.
– Совершенно верно.
– Что вы сказали?
– Ну, тогда я сказал Голкомбу, что не думаю, будто могу
ошибиться, а Микер – что он, хоть убей, уверен, что не ошибся, но, в общем,
теперь надо подумать.
– Кто-нибудь видел, как вы шли сюда? – спросил Мейсон.
– Черт меня подери, нет! – воскликнул Фолкнер. – Я думал,
что, возможно, они сели мне на «хвост», и принял меры, чтобы никто меня не
засек.
