– Очень хорошо, – проговорил Мейсон. – А теперь, мистер
Микер, скажите, не может ли каким-либо образом оказаться, что эта молодая
женщина, которую вы видите в данный момент и которую зовут Айрин Килби,
является той самой женщиной, вошедшей в отель «Ричмелл» приблизительно в два
двадцать утра и…
– Никоим образом.
– Дайте мне закончить мой вопрос. И была остановлена вами в
лифте или около него, препровождена к телефону, откуда был сделан звонок в
номер Джона Каллендера?
– Это совершенно невозможно.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Вы признаете ее определенное сходство с обвиняемой?
– Сходство есть в одежде, а также в фигурах, но это вот
Айрин Килби, и я узнаю ее, где бы ни встретил. А обвиняемая – это женщина,
которую я видел в отеле, и ее я тоже распознал бы всюду, где бы ни встретил.
– Когда вы в последний раз видели Айрин Килби? – спросил
Мейсон.
– Вчера днем.
– А перед этим?
– Я не знаю. Кажется, вчера утром.
– А вы видели ее несколько раз непосредственно перед началом
процесса?
– Да.
– Что явилось основанием для ваших столь частых встреч с
ней?
– Ну, сержант Дорсет хотел удостовериться, что она не была
той женщиной, которую я видел. Он все показывал ее мне и спрашивал, не могло ли
быть так, что я ошибался.
– О, я понимаю, – сказал Мейсон. – Иными словами, полиция
использовала все возможные средства для того, чтобы убедиться, что вы полностью
ознакомились с внешностью этой Айрин Килби и в случае, если бы вам неожиданно
пришлось столкнуться с ней в суде, вы бы не спутали ее ни с кем. Это так?
– Я протестую, – выпалил Бергер. – Я настаиваю на заключении
аргументированном.
– Поддерживается.
– А перед тем как сержант Дорсет привел вас к Айрин Килби,
он прилагал определенные усилия, чтобы внушить вам, что это была Айрин Килби, а
не Лоис Фентон, которую вы уже опознали, так? – спросил Мейсон.
– Ну, он говорил мне.
– Это все, – заключил Мейсон.
– Вопросов нет, – произнес Бергер.
– Продолжайте рассмотрение дела, – обратился к Бергеру судья
Донахью.
– На месте свидетеля находился Джаспер Фентон. Мистер Мейсон
уже собирался начать свой перекрестный допрос, – сказал Бергер.
– С позволения суда, – вмешался Мейсон, – как я понимаю, как
раз окружной прокурор собирается привлечь эту молодую женщину к свидетельским
показаниям.
– Вы уже разобрались со всем, с чем бы я хотел, чтобы вы
разобрались, – парировал Бергер.
– Но вы удерживаете ее как важного свидетеля? – спросил
Мейсон.
– Ну и что из этого?
– В случае, если вы удерживали ее там, где я не мог ее обнаружить,
там, где мои люди не могли с ней встретиться, вы нарушили законные предписания
суда.
– Вы уже говорили об этом, – напомнил Бергер.
– А я повторяю это снова, – настаивал Мейсон. – Я просто не
хочу, чтобы возникло какое-то недопонимание по данному вопросу. Вы или берете
показания у этой свидетельницы, или даете объяснения согласительной комиссии,
почему вы удерживали ее там, где я не мог найти ее, под предлогом, что она
является важным свидетелем.
Бергер обдумал заявление Мейсона и внезапно подчинился.
– Айрин Килби, займите место свидетеля, – произнес он
злобно, с побагровевшим лицом. – Ваше настоящее имя – Айрин Килби? – начал
Бергер, когда свидетельница была приведена к присяге.
– Да, сэр.
– Вы когда-нибудь пользовались другим именем?
– Да, сэр.
– Каким?
– Двумя именами. Именем Шери Чи-Чи, которое является
сценическим псевдонимом, и именем Лоис Фентон.
– Как получилось, что вы пользовались именем Лоис Фентон?
– Она сказала, что я могу это сделать.
– Вы имеете в виду, что молодая женщина, сидящая там, справа
от мистера Мейсона, женщина, которая является обвиняемой в деле «Государство
против Лоис Фентон», говорила вам, что вы можете использовать ее имя?
– Да, сэр.
– Что именно она сказала? Передайте вашу беседу.
– Она сказала мне…
– Одну минуту, – вмешался Мейсон. – Имелось ли на этот счет
письменное соглашение?
– Да, сэр.
– В таком случае соглашение, сам документ, является лучшим
доказательством, – заявил Мейсон.
Бергер нахмурился.
– Где этот документ, мисс Килби?
– Я не знаю.
– Как так вы не знаете?
– Я передала его Джону Каллендеру и с тех пор больше его не
видела.
– Когда вы передали ему документ?
– За несколько дней до его смерти.
– А вы искали его и не могли найти?
– Да.
– Очень хорошо, расскажите нам, что было в этом документе.
– В общем, я пыталась выступать как танцовщица с веерами, но
у меня было мало ангажементов. У Лоис Фентон же все дни были расписаны. Она не
очень-то хотела продолжать выступать, когда вышла замуж, поэтому я спросила ее,
не могла бы я выступить за нее в ее представлениях, и она ответила, что это
возможно. Я сказала ей, что мне придется использовать ее имя, и она разрешила
мне это сделать.
– Очень хорошо. Теперь следующее – вы были утром семнадцатого
сентября в отеле «Ричмелл»?
– Да, сэр. Я была там около двух часов утра. Это был
единственный раз, когда я туда заходила.
– Вы видели тогда Джона Каллендера?
– Видела.
– И разговаривали с ним?
– Да.
– О чем?
– Я спросила его относительно этого соглашения. Он сказал,
что отдал его Лоис. Я покинула его номер около двух часов утра. Меня видела
горничная, когда я выходила из номера. Больше я не возвращалась туда.
– Вы видели в отеле Сэмюела Микера, гостиничного детектива,
и если да, то разговаривали с ним?
– Нет, сэр.
– У меня все! – рявкнул Бергер.
Мейсон поднялся, чтобы начать перекрестный допрос.
– С целью ввести всех в заблуждение и попытаться сыграть на
добрых намерениях Лоис Фентон как танцовщицы с веерами вы скопировали ее
одежду, это так? – задал он вопрос.
