– Вы думаете, что девушка, с которой вы встретились в
Паломино, была не та?
– Именно так.
Несколько секунд Шелдон сидел не двигаясь, затем проговорил:
– Да, думаю, так и было. Как вы догадались?
– Сообразил.
– Но вы не знали настоящей Лоис.
– Я знаю ту, другую.
– Я не думал, что вы обнаружите все это так быстро. Чего вы
хотите?
– Я хочу, чтобы вы признались. Чтобы вы стали говорить, и я
хочу, чтобы вы начали это делать немедленно.
– А что вы хотите узнать?
– Кто такая Шери Чи-Чи? Кто такой Джон Каллендер? Почему
столько шума из-за этой чертовой лошади?
Шелдон помялся:
– Джон Каллендер – это… ну, он в некотором смысле…
– Быстрее, – подгонял Мейсон, – договаривайте.
– Он ее муж, – выпалил Мейсон. – Настоящий. Я имею в виду,
муж настоящей Лоис.
– А что насчет лошади?
– Каллендер думает, что он может использовать лошадь как улику,
в том смысле, если он ее найдет.
– Если вы начнете с самого начала и расскажете мне всю
историю, то мы потратим гораздо меньше времени.
– Трудно рассказать о Лоис Фентон так, чтобы вы поняли ее, –
проговорил Шелдон.
– Ну не говорите о ней, – смилостивился Мейсон. – Расскажите
о фактах.
– Факты вам ничего не скажут, если вы не знаете, какая Лоис.
– Но Лоис все равно будет для меня пустым местом, пока я не
узнаю фактов.
Шелдон провел растопыренной пятерней по взъерошенным
волосам.
– Беда в том, что просто слов не хватит, чтобы все это
описать. Вы когда-нибудь наблюдали за оленем так, чтобы он не догадывался, что
вы следите за ним? Он как-то удивительно движется… Ну как дикое животное –
пожалуй, только так и выразишь. Вот это и есть Лоис. В ней есть это самое…
дикое. Она дикая в том смысле, что непокорная, и ей нравится быть такой. Вы бы
никогда не заставили ее заняться никакой обычной работой.
– И она вышла замуж за Каллендера?
– Я как раз приближаюсь к этому. Все эти девушки, работающие
в ночных заведениях, они с дурными наклонностями. Жизнь ожесточила их.
– А Лоис не такая? – спросил Мейсон. – Вы мне это пытаетесь
доказать?
– Точно так. У Лоис никогда не было никаких особых
покровителей. Она хотела выразить себя в движении. Послушайте, мистер Мейсон,
вы говорите, вы видели танцовщицу с веерами. Если бы вы когда-нибудь видели
Лоис Фентон, настоящую Лоис Фентон, вы бы не назвали ее просто танцовщицей с
веерами. Забываешь, что это женщина, когда она танцует, у нее все по-другому. Думаешь
лишь о красоте.
Мейсон взглянул на Деллу Стрит. Она промолвила:
– Вы любите ее, возможно, поэтому вам так кажется.
– Нет, дело не в этом, – ответил Шелдон. – Я начал не с того
конца. Просто я люблю ее, потому что она такая красивая и чудесная, а вовсе не
наоборот.
Мейсон сказал:
– Хорошо. Давайте теперь перейдем к фактам.
– Есть две танцовщицы под именем Лоис Фентон, но настоящая
Лоис… Я не могу все сейчас объяснить, мистер Мейсон.
Мейсон предупредил:
– Я не пошевелю пальцем, пока вы не дадите мне факты и я не
узнаю, откуда начинать действовать.
– У Лоис Фентон есть брат, Джаспер Фентон, – сказал Шелдон.
– Он принес Лоис массу неприятностей. Каллендер встретил Лоис. Он свалился на
нее, как куча кирпичей. Из-за того, что он богат, он решил, что ему все
позволено. Затем он обнаружил, что Лоис нельзя ничем купить. Он дал Джасперу
работу – управлять его конторой. Это была хорошая работа. Ему хорошо платили.
При Каллендере Джасперу было нетрудно заняться махинациями. Он темный человек,
мистер Мейсон, уж будьте в этом уверены. Парень подделал два чека примерно на
три тысячи долларов. Для Каллендера это было все, что требовалось. Не пытайтесь
доказать мне, что все эти грубые методы больше не действуют. Действуют, еще
как. Я сам это наблюдал. Джон Каллендер – большая шишка в своем графстве. Стоит
ему свистнуть – и прокурор сделает невозможное. Каллендер притворился, что
удивлен и напуган до смерти. Он дал парню возможность продолжать свои
махинации. На самом же деле он наблюдал за ним, как коршун, подкидывая приманки
и выжидая, пока тот попадется. Он хотел удостовериться, что парень наворовал
достаточно, чтобы не быть в состоянии возместить убытки, но не так много, чтобы
навредить конторе. Когда он дал Джасперу эту работу…
– Все остальное неважно, – прервал Мейсон. – Можно было
гадать, сработает такой прием или нет, факт остается фактом – он сработал. Она
вышла за него. Так?
– Каллендер заманил ее замуж, и это выглядело, как будто он
поймал ее в капкан. Лоис была как дикое животное в клетке. Но вела с Джоном
честную игру. Она бы так и оставалась с ним, пока бы это не убило ее, если бы
он тоже действовал с ней по-честному. Но он этого не сделал, и Лоис ушла. Она
очень привязалась к лошади, которую Джон подарил ей. Ну, в общем, она ушла, а
лошадь взяла с собой, и тогда Каллендер озверел. Он вытащил эти старые чеки,
поклялся, что засудит Джаспера за подлог. Лоис заявила, что своим замужеством
она ликвидировала эту задолженность. Ну, неделю назад или около того кто-то
въехал верхом к Каллендеру, проник в контору, вскрыл сейф, но его засекли. Он
смог удрать, но охранник выстрелил. Охранник говорит, что попал в лошадь: он
заметил, что она подпрыгнула.
– Но почему грабитель приехал верхом? – удивился Мейсон.
– Потому что, если бы он не был верхом, его тут же схватили
бы собаки. Но верхом, если он достаточно смелый и дерзкий человек и особенно
если под ним была лошадь, которую собаки знали, он мог обделать свое дело и
легко удрать. Теперь что произошло дальше, в двух словах, мистер Мейсон. Само
дело с чеками достаточно расплывчато. Присяжные могли бы и не признать парня
виновным, если бы история вылезла наружу. Но если бы Каллендер смог доказать,
что либо Лоис Фентон, либо ее брат проникли на лошади в его дом, вскрыли сейф и
попытались украсть эти чеки, у него появилось бы совершенно новое средство
давления на нее. Каллендер хочет найти лошадь Лоис. Но не может. Лоис говорит,
что кто-то увел ее в ночь, когда проникли в дом, или что она заблудилась, ее
нашли, оседлали и все такое. Так что вы теперь видите, что произошло к тому
моменту, как вы дали объявление… В общем, вот и все, что я знаю.
Мейсон указал большим пальцем на дверь в коридор:
– А Каллендер в том номере напротив?
– Точно.
– А вы здесь, чтобы шпионить за ним?
