Большинство из нас может понять концепцию убийства ради выгоды или мести, по идеологическим мотивам или из-за мании, вызванной психическими заболеваниями. Но гораздо сложнее осмыслить серийные убийства, сопровождаемые изнасилованиями и пытками, телесными повреждениями, актами некрофилии (секса с трупом) или каннибализмом, – и всё это творят на вид вполне адекватные и дееспособные члены общества, вроде дружелюбного соседа с тремя детьми, внушающего доверие коллеги или же того парня за дверью, что привез вам заказ.
Новая история мира монстров
В этой книге рассматривается обновленная макроистория серийных убийств на сексуальной почве и их расследований, дополняющая то, что я уже описал в моей работе «Серийные убийцы: классификация безумных монстров», где временнáя линия разворачивалась где-то с 1880 года – эпохи Джека Потрошителя. Сейчас же мы начнем не с середины, на которую приходится 1880 год, а с истоков: с каменного века где-то миллион лет назад. Здесь совершенно по-новому описана история мира монстров от древности до наших дней.
С момента, когда в 2004 году вышла моя первая книга, было проведено огромное количество новых исследований в области психопатологии и биохимии серийных убийц. Многие из новых теорий о том, почему появляются серийные убийцы, правдоподобны и убедительны, но в то же время противоречивы и всегда неоднозначны. Новые исследования, проводимые в огромном количестве, показали, как мало мы понимаем в серийных убийствах и сколько еще предстоит сделать, прежде чем удастся в полной мере понять, что порождает этих чудовищ.
Я – любознательный (следственный) историк – не профайлер, не судебный психиатр и не практикующий врач. Моя цель – не в том, чтобы провести сравнительный анализ десятков теорий о серийных убийцах, а, напротив, в отстранении от них и попытке осмыслить феномен серийных убийств с исторической перспективы, путем его рассмотрения в рамках длительного периода в социально-антропологическом контексте. За последние двадцать лет в антропологии появились совершенно новые области и были сделаны удивительные открытия, которые помогли лучше изучить природу человека и его поведение, включая склонность к серийным убийствам, как в качестве наблюдателя, так и в качестве преступника. Я пытаюсь разобраться, как серийные убийства вписываются в общую канву человеческой истории с доисторической эпохи, которая, как мне верится, и содержит в себе ключ к пониманию сути поведения серийных убийц, а не просто рассматривает их как отдельную категорию преступников.
Каждое серийное убийство происходит в свое время, в определенном месте, в конкретную эпоху – и всё ведет к тому, что в один роковой момент серийный убийца и жертва пересекаются на общей территории, которую каждый из них выбрал независимо от другого. Убийство разворачивается на осях времени и пространства, в историческом и географическом контексте, а ограничивается лишь скрытой в душе смесью тайных фантазий и странных сексуальных пристрастий, что могут развиться уже в пять лет. Подобные фантазии и поведение не возникают просто из воздуха, а развиваются в тесной связи с культурной, исторической и социальной средой – нестабильный и изменчивый культурный диалог между яростью и безумием, зачастую определяемый временем и местом, – этот процесс можно назвать diabolus in cultura (подробнее читайте в главе 14).
Поскольку природа серийных убийств определяется историческим, мифологическим и культурным контекстом, а также религиозными и моральными установками, основное внимание в этой книге уделяется американским серийным убийцам. В других странах и культурах серийные убийства могут принимать различные формы. Например, современная южноафриканская полиция борется с так называемыми «сангомас-мути» – серийными убийцами, которые в ритуальных целях лишают жизни детей, а части их тел собирают и используют для магических медицинских практик. В Мексике – стране, находящейся на стыке индейской культуры с культурой Запада, – полиция сталкивается с ритуальными убийствами в сектах наркоторговцев, а в Шанхае совершаются серийные убийства беднейших рабочих-мигрантов
{46}. Историко-экономическая и социальная динамика серийных убийств за пределами западного христианского мира все еще ждет исследования.
Глава 2. Как всё начиналось: каменный век и триединый мозг серийных убийц-зомби
Animal prius est homine.
Животное предшествует человеку.
Аниций Боэций. Наставление в арифметике, 1:1
Для того чтобы утвердиться на этой высоте, требуется непрерывная борьба между природным инстинктом и порядочностью, между чувственностью и нравственностью.
Рихард Крафт-Эбинг. Половая психопатия
Я уверен, что современная поп-культура, обожающая зомби, вдохновилась той самой волной серийных убийств, что происходили за последние пятьдесят лет. То же самое было и в прошлом: все эти монстры – вампиры, оборотни, упыри и огры из легенд по всему миру – на самом деле неопознанные охотники на людей: сексуальные убийцы, каннибалы и некрофилы, которые всегда присутствовали в человеческом обществе. В самом деле, два самых известных нашему воображению чудовища – холодный, расчетливый и в некотором роде склонный к некрофилии вампир и бешеный, несдержанный пожиратель людей оборотень – примерно соответствуют по описанию типологии серийных убийц, предложенной ФБР. В ней выделяют организованного серийного убийцу, расчетливого и равнодушного (Дракула), и дезорганизованного, небрежного и импульсивного (оборотень).
В пятидесятых – шестидесятых серийные убийцы появлялись среди нас, но медленно, а в семидесятых – восьмидесятых этих зомби развелось так много, что они уже нападали на людей стаями. И некоторые из серийных убийц были похожи на сексуализированных зомби из хоррор-комиксов – с жутким оскалом, истекающих слюной, с необъяснимым первобытным, примитивным желанием атаковать, кусать, насиловать, убивать и вновь насиловать, калечить, расчленять, коллекционировать части тела или же пожирать их в ритуальном или инстинктивном безумном порыве. Некоторые пили кровь (Ричард Чейз), пытались реанимировать тела своих жертв с помощью электрошока (Джерри Брудос), делали инъекции аккумуляторной кислоты в мозг с помощью кухонной спринцовки (Джеффри Дамер), накапливали у себя дома части тел, чтобы заниматься с ними сексом (Эд Гин, Джерри Брудос, Эдмунд Кемпер, Дуглас Кларк), рисовали губной помадой на телах жертв пентаграммы и выковыривали глазные яблоки (Ричард Рамирес), ели разлагающиеся тела и хранили их в контейнерах для химикатов в холодильнике в спальне (Джеффри Дамер), в мешках для мусора на чердаке родительского дома и в подвале («Дохлые еноты», – объяснял Кендалл Франсуа по прозвищу Вонючка своим родителям, когда они пожаловались на ужасную вонь, исходящую от восьми тел, спрятанных в доме), закапывали жертв в погребе загородного дома (Джон Уэйн Гейси похоронил двадцать пять человек), в розовом саду (семь жертв Доротеи Пуэнте), во фруктовом саду (двадцать пять человек – Хуан Корона), под лодочным сараем (семнадцать жертв – Дин Корлл); бросали их на склонах холмов в Голливуде (десять жертв – Кеннет Бьянки и Анджело Буоно), прятали на поросших лесом или кустарниками свалках, чтобы потом вернуться и совершить с трупом половой акт (Тед Банди, Артур Шоукросс, Гэри Риджуэй); оставляли расчлененные, изуродованные и обезглавленные тела на месте преступления в разных странных позах в качестве приветствия скорой помощи, которая приедет на место (Ричард Коттингем, Родни Алькала, Дэнни Роллинг). Похоже на голливудские фильмы ужасов, но все вымышленные убийцы буквально курят в сторонке по сравнению с чудовищами из реальной жизни.
