Как правило, есть и новые исследования, которые утверждают обратное: «Воздействие порнографии способствует поддержанию у молодых людей сексистских и нездоровых представлений о сексе и отношениях. Потребление подобного контента, особенно среди мальчиков и молодых мужчин, которые являются частыми потребителями порнографии, в том числе более жестоких материалов, укрепляет позицию, одобряющую сексуальное принуждение, и увеличивает вероятность совершения ими нападений» [23].
Следует отметить, что набор образов изнасилования, популярных в американских приключенческих и детективных мужских журналах, описанный в предыдущей главе, не был порнографическим. Там все было гораздо хуже.
Изнасилование не было явным: оно подразумевалось за кадром. Смотрящему предлагалось самому дорисовать происходящее в своем воображении, в эволюционно развитой коре головного мозга, под которой скрывается рептильный мужской мозг. В отличие от откровенных образов, воздействие осуществлялось на совсем другую область мозга. Более того, в 1950–1980 гг. подобные издания одобрялись массовой потребительской культурой, потому что они продавались повсюду: от продуктовых магазинов до газетных киосков.
В наши дни существует множество откровенной порнографии с изнасилованиями и даже доступно несколько видео, на которых серийные убийцы, а также их подражатели показывают свои убийства. Зрителю уже не щекочут нервы и не предлагают достраивать фантазию самому, как это делали обложки приключенческих журналов. Вместо этого ему разом вываливают прямо в лицо всю мерзость и жестокость. В то время как неявные образы изнасилования стимулируют область мужского мозга, отвечающую за нереализованные фантазии, явные образы обрабатываются перцептивной областью и, по-видимому, работают по-другому.
Кто-то может возразить, что откровенное порно с изнасилованиями и связываниями или с настоящими убийствами может иметь тот же эффект, о котором говорят серийные убийцы, когда рассказывают, как испытали разочарование или подавленность после воплощения в жизнь фантазии, которую долго вынашивали. Реальность всегда менее привлекательна и управляема, в отличие от фантазий, – серийные убийцы часто на это жалуются, и их пристрастие к убийству до некоторого «выгорания» коренится в многократных попытках сократить разрыв между воображаемым и реальным. Однако кто-то скажет, что просмотр чрезмерно жестокого порно делает преступников более безразличными и через навязчивые фантазии побуждает перейти от порно к реальности.
В восьмидесятых и девяностых с полок магазинов исчезли популярные журналы со связанными девушками, но уничтожило их не столько изменение ценностей и общественного сознания, сколько непомерные финансовые затраты на ежемесячный тираж бумажного издания в сравнении с интернетом. Двадцать лет спустя ряд статистических данных свидетельствует о том, что число серийных убийств сократилось. Курица или яйцо?
Да, садистский контент перекочевал из продуктовых магазинов в интернет, где его найти гораздо легче, а жанры стали до ужаса более откровенными. Очевидно, кое-что все равно изменилось: материал из садистских «сальных» журналов про пытки и изнасилования из супермаркетов и парикмахерских, где они стояли рядом с обычными журналами и покупались наравне с ними, теперь в интернете попадает в однозначную категорию аморального. Более того, его необходимо целенаправленно искать в разделе для взрослых, и каждый знает, для чего используется этот сектор интернета, а вот наткнуться на такой журнал в парикмахерской, запрятанный среди изданий про рыбалку и охоту, – проще простого.
Несмотря на множество отдельных случаев, когда зрители, насмотревшись порнографических материалов или роликов о насилии, пытались претворить увиденное в жизнь, мы, к сожалению, до сих пор не установили наверняка, как связаны между собой просмотр и воплощение, а также выступает ли порнография разрядкой и снижает уровень сексуальной агрессии или же порождает и стимулирует ее. Мы этого просто не знаем.
Серийным убийцам все легче сходит с рук
Добавим ложку дегтя в бочку меда: существует вероятность, что меньше убийств сейчас регистрируется по простой причине – серийные убийцы лучше скрывают свои преступления. Многие маньяки, особенно организованные, всегда знали о методах расследования и о том, что́ ищет полиция. По мере того как прогресс в следственной криминалистике начинает замедляться, серийные убийцы принимают контрмеры с более длительным сроком эффективной службы. Например, преступники, изучающие географическое профилирование, могут двигаться по контринтуитивным траекториям и выбирать неожиданные места для совершения преступления и сокрытия тела, чтобы помешать следователям обнаружить связи, свидетельствующие о хищническом поведении.
Вооружившись маркером, серийные убийцы внимательно читают и изучают руководства ФБР, научные статьи и узкоспециализированную судебно-медицинскую литературу по психологии, патологиям и расследованиям серийных убийств. Ради удовольствия они читают популярные рассказы о серийных убийствах. Серийное убийство – это одновременно и навязчивая тяга, и процесс обучения.
Деннис Рейдер, Убийца СПУ, купил мою первую книгу об истории серийных убийц почти сразу же после ее выхода в октябре 2004 года. Когда пять месяцев спустя, в феврале 2005 года, Рейдера арестовали, страницы уже были оклеены радугой закладок [24]. Как отмечает специалист по убийствам Вернон Дж. Геберт: «Не мы одни смотрим сериалы типа „Медицинского детектива“, „C. S. I.: Место преступления“, „Новых детективов“, канал „Дискавери“ и другие программы, посвященные уголовным расследованиям» [25].
Теперь, когда у нас есть термин «серийный убийца», новое поколение серийных убийц, выросшее с ним, как Декстер из одноименного сериала, может быть не только более образованным и способным избежать ареста, но и более осведомленным о том, кто они такие, действовать увереннее и испытывать меньше противоречий относительно своей сущности. Возможно, в рамках современной либеральной культуры психиатрии серийные убийцы маскируются под «хороших парафиликов».
Пока некоторые утверждают, что правоохранительные органы стали лучше противостоять серийным убийствам, другие утверждают обратное: сегодня правоохранительные органы недостаточно финансируются, уделяют мало внимания делам о «незначительных» жертвах из городских районов и в первую очередь, особенно в федеральном секторе, сосредоточены на угрозе терроризма.
Заключение: синдром Пого
Когда мы задаемся вопросом, почему некоторые дети, вырастая, становятся серийными убийцами, мы формулируем его неправильно. Нужно спрашивать, почему дети не становятся серийными убийцами чаще.
Принимая во внимание то, какими эволюционными средствами снабдила нас мать-природа, я могу утверждать, что большинство из нас – по крайней мере, мужчины – являются прирожденными серийными убийцами, но освобождены от наших инстинктов, или, иначе говоря, социализированы благодаря необходимым эволюционным техногуманитарным уравновешивающим импульсам. Как говорят мегаисторики, люди – «это мыслящее стадо сумасшедших» [26].
