— А где мне эти рыночные цены взять?
— В бюджетной смете, там заложена и инфляция, и составлялся по среднерыночным стоимостям работ, услуг, товаров, в твоем случае если договор по забору меньше трехсот семидесяти миллионов на забор и освещения с КПП, то ты спокойно просишь накинуть пять процентов и при расчете перевести тебе их обратно.
— А если у меня контракт меньше трехсот семидесяти миллионов и подрядчик уже заложил откат в семь процентов?
— Сколько цена контракта? — сухо спросил Санек.
— Триста шестьдесят четыре с учетом бонуса.
— Двадцать пять с половиной миллионов при семи процентах, а если по нашей схеме, то ты получил бы восемнадцать с половиной миллионов, но цена контракта была бы почти триста девяносто миллионов, деревня бы потеряла на двадцать миллионов больше, а так и деревня в выигрыше, и ты, поэтому, Иван, никто заедаться не будет, но и посвящать в это не стоит никого, так что научись считать сам.
— Саня, то есть я могу спокойно сейчас на одном контракте заработать двадцать пять лямов, — изумленно спросил Иван.
— Да, Ваня, именно поэтому я и говорил, что плевать тебе на твою зарплату, и именно поэтому я тебе и говорю, что всем будет плевать на то, что Света тут эксперименты проводит, поскольку тут бабки крутятся сумасшедшие.
— Двадцать пять лямов?
— Ваня, это немного, а если бы ты в госучреждении контракты курировал, то эти двадцать пять для тебя ни о чем были бы. И чем выше пост, тем крупнее суммы.
— Ахренеть, это надо переварить и принять.
— У тебя еще охрана не за горами, а там ежемесячные приплаты, так что лучше это переваривай и принимай, чем глупости свои. Повторюсь, Иван: ты получил редкий шанс, не просри его.
— Ладно, Санек, спасибо, надо в себя прийти до встречи с конторой, ты поможешь с планеркой?
— Конечно, — он посмотрел на часы, — так, в одиннадцать ты их встретишь, час погуляете, полчаса запаса, в полпервого подходи на планерку с листом.
— Спасибо, Санек.
— В аванс пусть включат бонус, а то я по тачке своей заскучал! — в вдогонку Ивану крикнул Александр.
— Куплю у тебя ее.
— Новую лучше купи, а мне мою отдай.
Глава четырнадцатая. Отсутствие выбора
— Кретин! На какой черт ты лез дальше! Получил работу, заколачивай бабки да радуйся жизни. Идиот!
Он понимал свое невыгодное положение. Конечно, ему хотелось бы сейчас про все забыть и просто остаться в деревне в своей новой должности, заработать в первый месяц больше, чем было возможно заработать опером до пенсии.
Он понял, кто его накрыл гипнозом, и у него сложилась вся картина. Светлана хотела перебраться в деревню со своей второй половинкой, которая случайно погибла от кары. Она сорвалась и убила Сергея. И сейчас она точно так же пыталась убрать его, и он понимал, что если бы призраки, которых она ему внушила, доставали бы его так еще пару дней, то он действительно достал бы ТТ из бардачка и застрелился.
Предположительно, по мнению Ивана, другие смерти были случайны, как и говорил шаман, она в ходе эксперимента и повышения имиджа деревни давала людям то, за чем они ехали, но иногда происходили осечки, как с последним повешенным. Исходя из его предсмертного видео, он четко говорил, что поначалу хотел просто попрощаться с погибшей невестой, а когда увидел ее и провел с ней пару бесед, понял, что смерть — не конец, ведь он не знал, что это просто внушение под гипнозом, так что принял решение снова быть вместе.
И все другие вписываются под эти осечки, кроме Сергея, который стал жертвой мести, и самого Ивана.
Александр нарисовал ему просто замечательную картину и замечательный выбор, но не учел того, что Светлана уже пытается его убить, уже закинула крючок, который он заглотил.
— Почему не понял как? Пока ты с ней трахался, тебя хоть десять раз можно было подловить расслабленным! — высказал он сам себе ответ на свой вопрос.
Но что теперь? Его волновал этот вопрос. При всем своем желании он же не сможет сейчас продолжать работать и делать вид, как будто ничего не произошло. Его сегодня увидит Светлана на планерке, и у нее явно возникнут вопросы, почему он не разговаривает со стенами и окнами.
— Попробовать пойти с ней на мировую?
Спросил он сам себя, рассматривая вариант примирения.
— Ага, подойдешь к ней и скажешь: «Светик, я знаю, что ты серийный маньяк-психопат, лесбиянка, которая не против перепихнуться с мужиком, пытаешься убить меня, должен признать, у тебя почти получилось, и я тебя раскрыл, но меня тут осенило, что я двадцатку лямов могу заработать, и поэтому ну его все на хрен, мир?»
Иван аж рассмеялся от такой иронии. Сейчас ему понятно, что у нее есть все задатки психопата, и она не станет рисковать, проявляя сочувствие к нему, а предпочтет завершить начатое, даже при условии, что он будет ей падать в ноги.
Также он понимал и то, что Александр был на сто процентов прав. Даже если сейчас и найдет неимоверный и пока непонятный ему способ доказать ее вину в шести убийствах, где пять по неосторожности, одно умышленное и он сам является попыткой седьмого убийства. Он знал наверняка, что дело закроется, не дойдя до суда. Даже если она пойдет и напишет явку с повинной, ее поднимет на смех каждый следователь, будут ржать всем отделом до тех пор, пока она не заставит вздернуться при них кого-то из задержанных алкашей.
— Что мне делать? Что мне делать?..
Он задавал себе этот вопрос снова и снова, пытаясь найти решение.
Варианта, который бы устраивал всех, у него не было, кроме как послушать шамана, взять Кирилла и уехать домой, живя до конца дней с мыслью, что он все просрал и оставил безнаказанного убийцу.
— Куда ты собрался сваливать? Она чуть не убила тебя! — Он пришел в ярость оттого, что всерьез задумался над побегом. — Я эту тварину не оставлю, не был богатым, так нехер и начинать.
Он просто приходил в ярость оттого, что ему приходилось переживать, и не мог смириться с тем, что лишится и денег и спустит ей с рук свою возможную смерть.
— Найду я на тебя управу, — приходя в себя и успокаиваясь, начал говорить он.
«Пусть бонус в аванс включат…» — вспомнил он слова Санька.
— Точно, я вас еще оберну, — со смехом сказал он, от радости пробарабанив по рулю ладонями мотив какой-то мелодии.
Он придумал хитрый план, как, не отступившись от задуманного, не остаться без компенсации и при этом продолжить свое расследование, учитывая, что примирения быть не может. Но мысли все бросить и уехать домой даже не допускал.
К предполагаемому времени в сторону деревни двигались два внедорожника черного цвета. По деловым костюмам пассажиров спереди, которые были видны через лобовое стекло еще издалека было понятно, что это не туристы. Ему поступил звонок с того же номера, что и в кафе, и Иван сразу сообщил, что видит их, попросил следовать за ним.
