Он открыл двери и стал выходить с машины.
— Отдыхай пока, думаю, скоро свидимся, — сказал он и направился в дом.
Он стал подниматься неспешно по крыльцу, удивляясь, как он говорил с призраком, и ужасаясь тому факту, что говорил это искренне. Нехотя признал, что Сова прав, и он действительно не испытывал каких-либо сожалений или угрызений, и, может, он действительно садист?
— И меня тебе тоже совсем не жаль?
Иван едва не подпрыгнул от неожиданности, услышав этот вопрос. Он повернулся и увидел призрак девушки в белом платье. Она смотрела на него с обидой, у нее были опущены руки. Он попытался что-то сказать, но осекся и просто промолчал.
Девушка продолжала молчать, просто стояла около двери и смотрела на него, но вдруг в ее глазах появилось сначала непонимание, взгляд заметался по сторонам, непонимание сменилось страхом, лицо выразило боль, и она стала кричать. Иван смотрел в ужасе на нее. Его парализовало, он не мог двинутся с места, ее крик внушал в него страх. Он смотрел на нее. На горле стали появляться волдыри, что-то вздувалось внутри, пока горло не стало разрываться полосами, крик перешел в хрип, пока она просто не стала захлебываться своей же кровью. Платье покрылось кровью, которая лилась на крыльцо, собиралась в лужу, в которой девушка стояла прямо босиком.
— Иван, Братан, что с тобой!?
Иван в ужасе обнаружил, что на территорию дома входит Эмир, который с усмешкой смотрит на него. Но увидев Ивана, изменился в лице и рванул к мужчине. Иван в страхе обернулся на место, где истекала кровью девушка, но там ничего не было.
— Ваня, у тебя все хорошо? — взволнованно спросил Эмир. — Ну его в баню такую работу, если так доводят. Не знай я тебя, подумал бы, что ты сейчас покойника перед собой увидел.
Иван постарался взять себя в руки, понимая, что Эмир попал в точку и почти уверен, что он видел галлюцинации, постарался как-то перевести тему, он натянул улыбку.
— Эмир, с этой работой можно и покойников увидеть, был сейчас на вызове, тетка одна после сеанса мужа видела покойного дома и чай с ним пила, а после завязался спор между ними, вот сопровождал ее в скорой, смотрел на нее, и аж кровь стыла от того, что видел.
— Это у нас тут в деревне спецы такого масштаба есть?! — сразу заинтересовался Эмир. — Ваня скажи, кто подменяет реальность? Это о-го-го какой уровень психиатра!
— Прости, Эмир, я уже нарушил все, что можно придумать, сказав тебе, — выкрутился из ситуации Иван.
— Ну да, в нашем деле скрытность — это все. Ладно, пошли кофе меня напоишь, да я побегу, зашел тебя проведать, а то ты не заходишь ко мне, пропал, дай думаю проведаю.
Иван открыл дверь и со смехом громко сказал:
— Ну сейчас чайник поставлю и попьем!
— Ты чего орешь? — удивленно спросил Эмир.
— Да отхожу, — сказал он, глядя, как Кирилл прячется в своей спальне и закрывает дверь. — Ну пошли.
Они зашли внутрь и прошли на кухню, где Иван приготовил две чашки кофе. Они немного побеседовали про то, как устроился Эмир, который жаловался, что не успел до праздников приступить к работе, но и так все лучше, чем он ожидал, люди есть, но хотелось бы больше, и что он ждет начала курортного сезона, когда пойдет большой поток людей.
— Эмир, а почему ты сказал «психиатры такого уровня», когда услышал про тетку?
— Да ты чего, Вань, не понимаешь?
— Нет, мне вообще все это странно.
— Ваня, есть два типа гипноза: скрытый и классический. Их знают все, и обучиться им могут все. Но в таком случае, когда человек видит умершего после сеанса и не признает, что это глюки, то есть он даже не может провести связь с тем, что его гипнотизировали, тетка, по всей вероятности, богатая?
— Да, очень, и глупая, — Иван соврал, чтобы подтвердить его теорию и продолжить получать разъяснения.
— Ну вот прикинь, ты приходишь к гадалке, вдовец, и у тебя куча бабок. Гадалка — опытный психиатр, начинает тебе раскладывать карты и что-то монотонно рассказывать, спокойно и в случае, если ты не ожидаешь подвоха и не обучен контролировать сознание, она вводит тебя в гипнотический сон, а вычислить гипнотизера ты сможешь только до того, момента пока ты не попался на крючок, но если попался, то все, шансов ноль, так вот, она переводит тебя в глубокий гипноз, и вот тут именно то, чему я удивляюсь. — Он был поглощен своим рассказом и говорил Ивану все, эмоционально жестикулируя. — Заставить бросить пить или курить человека под гипнозом, при условии, что человек этого хочет, плевое дело, как можно заставить человека петь тебе песни и танцевать, но потом уже идут спецы, которые могут тебе внушить воспоминания, любые, и ты их никаким образом не сможешь отличить от своих реальных, даже если кто-то найдет пробел в этих воспоминаниях, твой мозг сам додумает и дорисует события, чтобы внушенная картина вписывалась. Ваня, — он ударил в ладоши и восхищенно продолжил, — но вот внедрить человеку воображаемого соседа, который будет проявляться после гипноза, и человек не будет этого понимать — тут уже высший пилотаж, я не видел таких специалистов, но много читал о них, как, допустим, с твоей теткой. Она видела мужа, он был ей внушен, и у него было задание. Он его выполнит, и эта тетка будет бегать к этой гадалке постоянно и нести все деньги, пока она ее не прогонит по какому-либо сценарию…
— Эмир, то есть можно внушить человеку призрак умершего, и он не будет даже помнить, кто ему внушил, и даже не будет понимать, что его внушили, и этому призраку даже можно дать задание?
— Ну а зачем ему еще его внушать? Конечно, для определенной цели, можно конкретно поставить человеку идею и цель, чтобы призрак сопровождал человека, пока тот не примет решение, которое необходимо специалисту.
— А если человек понял, что это галлюцинация, а не призрак?
— Тут, Ваня, важны триггеры, на которые призрак появляется, и какова цель, но, думаю, специалисты такого уровня легко обходят такие моменты, но видишь, тут надо быть именно врачом и уметь работать с этой темой, чтобы человек остался адекватным после таких визитов.
— В каком смысле?
— В прямом, Вань, ты слышал про то, что наш мозг видоизменяется в момент изучения и усвоения новой информации?
— Нет.
— Ну если кратко, есть понятие «нейропластичность мозга», ее суть в том, что наш мозг меняется физически и химически, когда мы изучаем что-то новое, даже сейчас, послушав меня, твой мозг немного изменится, усвоит эту информацию, прорубив новые тропы для ее понимания, которых у тебя не было. И с точки зрения науки ты до разговора со мной и после станешь другим человеком, если уже совсем просто.
— Эмир, можно более кратко, еще менее заумно.
— Вань, эта тема на несколько томов книг, я и так очень краток, проще уже некуда, — он махнул рукой. — Ладно, совсем примитивно, галлюцинации — это симптом страшных психических заболеваний, если не брать алкоголь и наркотики, эти заболевания отражены в мозге на химическом уровне. И если эта тетка не достигнет цели гипнотизера, а призрак будет ее доводить, поскольку у него есть цель, то при длительном проявлении ее реально придется лечить в дурдоме нейролептиками, поскольку эта галлюцинация сведет ее с ума и станет уже не просто результатом гипноза, а действительно симптомом болезни.
