— И в чём это проявлялось?
— Как бы это вам сказать?.. Шмелёва весьма умело влезала во все дела, даже в те, которые её не касались по служебному расписанию. И так хорошо манипулировала информацией, что подкопаться было не к чему. Особенно это касалось завода радиотехнических конструкций. И ещё она очень не любила, чтобы с ней спорили. Могла в отместку устроить каверзу.
— Например?
— Инкассация была полностью на ней. Если бухгалтер предприятия начинал спорить или грубо говорить, то Елена Петровна вполне могла задержать зарплату. На три — четыре часа, но этого было достаточно. Могла поставить предприятие последним на день выдачи, и под конец рабочего дня у кассы толпились недовольные рабочие. А недовольство мужиков, особенно в пятницу под конец рабочего дня…
— Я понимаю, — Ткачёв сделал пометку в блокнот. — Шмелёва когда-нибудь опаздывала на работу.
— Нет, — решительно ответила Анна Егоровна. — С дисциплиной у неё было жестко. Я могла задержаться, но заместитель себе такого не позволяла.
— Понятно. И последнее — вам ничего не показалось странным или необычным в убийстве заместителя?
— Странно одно. Конечная остановка автобуса вот там, — она показала рукой в сторону от парка. — Оттуда идти гораздо ближе до отделения. Я не помню, чтобы Елена Петровна пользовалась тропинкой в парке. Она всегда одевалась с неким вызовом, но чтобы идти полкилометра утром по морозу на каблуках? Не знаю…
— У меня просьба к вам, Анна Егоровна. Вы не можете провести меня по зданию отделения?
— Нет, товарищ полковник. Получите допуск в первом отделе, тогда с удовольствием. Но сами поймите, как мне прилетит за нарушение секретности. У вас только вторая степень, а нужно не меньше третьей.
— Я понял, — немного огорчился Ткачёв. — Я могу хотя-бы пройти по внешней стороне ограждения?
— Да. Я позову старшего смены охраны. Договоритесь.
Большова ушла. Допуск к секретности, конечно, сильно тормозил расследование. Не факт, что и следователя допустят до личных дел сотрудников. А дело Шмелёвой вызывало огромный интерес. С какой стати сотрудник Госбанка в Сургуте получает назначение в отделение Зареченска? И что там за покровитель у неё был наверху? Если Шмелёва — информатор банды, а в этом Ткачёв почти не сомневался, то все её связи придётся рассматривать, как связи с Главарём! А если Главарь резидент иностранной разведки, то такое начнётся!
В переговорный зал зашёл лейтенант вневедомственной охраны.
— Меня управляющая попросила помочь вам, товарищ полковник. Но для начала предъявите удостоверение. Я должен зафиксировать его номер в журнале.
Пока лейтенант записывал, к Ткачёву подошёл Поплутин.
— Андрей Викторович, мы здесь закончили. Что делать с подполковником Шмелёвым?
— Хорошо, майор. Мне ещё пятнадцать минут надо. Оставьте мне Румянцева с машиной, а Шмелёва везите в управление, — полковник достал из бумажника десять рублей и протянул. — Вот, по дороге купите бутылку коньяка. Заприте подполковника в кабинете с бутылкой и приставьте охрану. И найдите, наконец, Гладышева! Я уже второй день в Зареченске, а начальника так и не видел. Всё, встретимся в управлении.
Ткачёв с лейтенантом вышли из здания отделения банка, и пошли вдоль забора. Андрей Викторович не знал, что он может найти под забором, но всё равно решил пройтись. А вдруг…
Шагая по сугробам сзади полковника, лейтенант внезапно сказал:
— А я рад, что эту суку прибили.
— Вы о ком?!
— О Шмелёвой, конечно.
Они остановились. Ткачёв понял, что ему повезло.
— А подробней можно, лейтенант?
— Можно, только без протокола.
— Я слушаю…
— У нас город тихий всю жизнь был. А тут столько убийств за месяц. Парней из инкассации уложили за здорово живешь. А них дети, жены, матери.
— А Шмелёва-то здесь причём?
— Так с её приходом и началось всё. Ходила тут — жопой крутила.
Ткачёв усмехнулся.
— Не понимаю связи между кручением жопой и нападением на инкассаторов.
— Да она за людей никого не считала! Вот надо ей было и всё тут!
Полковник эмоции лейтенанта решил пресечь.
— По существу говорите. Если, конечно, есть, что сказать.
— А я и говорю по существу, — обиделся лейтенант. — Вот под Новый год, если взять… Накой хрен нужно было посылать ребят за выручкой в универмаг? Уже рабочий день заканчивался. Ничего страшного не было бы, если выручка пролежала бы до второго января в сейфе универмага. Нет! Она нарочно отправила инкассацию. А ведь второй раз ездили. Первый в два часа дня. Зачем?! Отправь один раз часов в шесть. А вы сейф в универмаге видели? Его не то, что автогеном, гранатой не возьмешь. А универмаг на охрану ставился — от нашей базы до него три минуты ехать. Вот какой вор полезет?!
Ткачёв вынужден был согласиться. Надобности во второй поездке инкассаторов в универмаг не было. Это лишний раз подтверждало её связь с бандитами, но нужно было полностью восстановить картину действий, чтобы понять мотивы. Каждая мелочь могла указать на что-то, или на кого-то.
Андрей Викторович с лейтенантом повернули за угол забора, прошли метров сто и наткнулись на дорогу и автоматические ворота.
— А это что?! — удивился Ткачёв.
— Это ворота гаража инкассации, — пояснил лейтенант. — Открываются только по распоряжению дежурного офицера охраны. В нерабочее время замок блокируется, и ворота ставятся под наблюдение сторожа.
— Подождите, — не понял полковник. — А если машина приедет после семи вечера? Мало ли что в пути произойдёт.
— У инкассаторов рация. Они сообщают дежурному, и он принимает меры. Есть инструкция.
— И что?
— У нас ещё один въезд на территорию отделения — грузовой. Он с обратной стороны и к нему отдельный въезд.
— Он не блокируется?
— Нет. Там полноценный пост охраны и три ряда ворот. Четыре вооруженных бойца и досмотр автомобилей. Мало ли… пожарные, скорая, оборудование. В отделении работает больше ста человек.
— Минуточку, — соображал Ткачёв. — Если после семи инкассаторы повезут выручку сюда, то они могут проехать только по той дороге, что ведёт к грузовому въезду?
— Ну, да. Обычно такого не происходит, ребята всегда стараются уложиться до семи вечера. Без пятнадцати семь начинается сдача инвентаря и оружия. Сами понимаете — это процедура требует времени.
— Понятно, — полковник сообразил, что произошло тридцать первого декабря прошлого года. Шмелёва посылала инкассаторов в универмаг, заранее зная, что поедут они по дороге, ведущей к грузовому въезду. Так как ребята торопились домой. И не звонила она никому из отделения. Всё было заранее спланировано.
