Инженер задумался, потом с готовностью кивнул.
Полковник облегченно выдохнул.
— Хорошо. Так мы договорились насчёт завтра? Вы поможете сотрудникам быстро уйти в бомбоубежище?
— Конечно. Не беспокойтесь.
Ткачёв отцепил ключ от связки и, попрощавшись с инженером, когда они спустились с крыши, направился к выходу.
«В банде есть ещё женщина», — размышлял полковник, сидя в автобусе. — «Кто это может быть?»
Старая и некрасивая была похожа на Серафиму — сестру Топтыги. Только зачем она послала мальчишку на поиск пистолета? Удостовериться, что его там нет? А вот это очень возможно. Преступник не мог знать, где потерял оружие и подозревал, что обронил у лестницы. Значит, он настолько был занят мыслями об уходе с места преступления, что не сразу обнаружил пропажу пистолета. Высокий, в лохматой шапке…
Надо навестить «малину» местных уголовников и поговорить с ними. Хорошо бы ещё мальчишку на опознание вытащить.
Но одному шагать в дом к Серафиме было боязно.
«Надо Хмеля попросить составить компанию», — решил полковник.
По дороге к дому Андрей Викторович зашёл в булочную и гастроном. Купил хлеба, сосиски, чая и полкило сахара. Подумал, и добавил двести грамм конфет.
Войдя в дом, Ткачёв не удивился, увидев Хмеля, Румянцева и Нодия. Агент по обыкновению дремал в кресле, закинув ноги на подоконник, а опера раскладывали привезённые с собой «игрушки» — автоматы, пистолеты, бронежилеты и рации.
— Андрей Викторович! — тараща глаза, восхищенно прошептал лейтенант. — Тут такое!
— Привет, полковник, — сонно пробормотал Хмель. — Извини, броневик не дали — революция отменяется…
— Это почему?! — не понял Нодия, но смеющийся Румянцев хлопнул его по плечу.
Ткачёв окинул взглядом арсенал, изумлённо двинув бровями.
— Вместо броневика дали два гранатомёта, — капитан показал пальцем на две короткие трубы с ремнями для ношения. — А мне понравились. Жаль, у нас таких не было…
— Всё, конечно, здорово, но где Александр Владимирович? — поинтересовался полковник у капитана. — Вы звонили ему?
— Ещё нет, — ответил Румянцев. — Вас ждали.
Ткачёв выложил на стол покупки и попросил лейтенанта поставить варить сосиски и вскипятить воду для чая, а сам позвонил майору. В управлении трубку взял дежурный и сказал, что майор вечером не появлялся. Полковник позвонил ему домой, но там никто не брал трубку.
— Так, Сергей Сергеевич, берите Георгия и найдите майора, — приказал Ткачёв, обеспокоившись. — Он должен был встретиться со своим знакомым в ГАИ…
Андрей Викторович тут же подумал, что Поплутин мог попасть в какую-нибудь неприятность:
— Возьмите оружие… на всякий случай.
— Броники напяльте, — поддержал его Хмель. — Не дай вам бог попасть в перестрелку.
Румянцев и Нодия стали набивать патронами автоматные магазины, озабоченно посматривая на полковника. Снарядили, надели бронежилеты и прицепили оружие под куртки.
— Рации тоже возьмите, — посоветовал Хмель. — Я показывал вам, как с ними обращаться. Будем все время на связи. Первый канал будет общим…
— Ага, и мы по городу, как пришельцы, — усмехнулся Румянцев, — обвешенные оружием и при наушниках с микрофоном…
— Машину мою возьмите, — буркнул агент, кинув капитану ключи. — Выходите через сарай…
Нодия с сожалением посмотрел на кухню, наполняющуюся запахом вареных сосисок. Но Румянцев мягко подтолкнул его к выходу.
Когда опера вышли, Хмель встал с кресла, подмигнул Ткачёву:
— Нам больше достанется…
Вдвоём они наскоро перекусили, и агент стал обучать полковника.
— Смотри, Андрей Викторович, вот это автомат Калашникова модернизированный облегченный. Глушитель накручивается вот так. Три магазина сам набьёшь. Броник тоже подбери с рацией. Гранатами умеешь пользоваться?
— Доводилось. Разберусь.
— Тогда пару запихнешь в карманы на жилете. А вот тебе пестик… ПБ называется.
— Твою мать! Я теперь как диверсант — с гранатами, глушителями…
Хмель улыбнулся.
— А ты как хотел…
Пока Ткачёв разбирался с оружием, агент настраивал рации.
— Слушай, — Ткачёв посмотрел на Хмеля, набивая магазины, — мне тут надо на одну «малину» сходить. Прикроешь?
— Не вопрос. Только надо амуницию куда-нибудь спрятать, а то, не дай бог, зайдёт твоя соседка, а тут…
— Да, ты прав. И свяжись с Румянцевым, что там у них…
Полковник неторопливо перетаскал «арсенал» в сарай и спрятал между поленницами.
— Майора пока не нашли, — сообщил Хмель, пристегивая автомат. — Я сказал, что когда найдут, то пусть приезжают сюда, но в дом без нас не входят.
Полковник помнил дом Серафимы, и они с агентом прошли к нему переулками, прячась от неожиданных прохожих.
— А это что?! — Ткачёв показал на «Волгу», стоящую на заднем дворе дома сестры «авторитета». — Не припомню, чтобы у Топтыги была такая машина.
— Может быть, он её купил, пока ты бандитов ищешь, — выдвинул версию Хмель, разглядывая двор сквозь щель в заборе. — Как заходить будем?
— Зайду я один, — подумав, ответил полковник. — А ты у окошка посиди. Видишь, форточка открыта — там накурено так, что хоть топор вешай.
— Добро. Ты на вход, я к окну, — согласился агент.
Полковник подбежал к углу забора, выпрямился и спокойно, как на прогулке, подошёл к калитке. Она была не заперта. Ткачёв взошёл на крыльцо дома, стукнул в дверь несколько раз. Через минуту она открылась и на крыльцо вышла Серафима, закутанная в шерстяной платок.
— Что надо, мент? — она пыхнула папиросой.
— С Топтыгой поговорить.
— Занят брательник. С другим человеком разговаривает. Приходи позже…
Серафима хотела закрыть дверь, но Ткачёв поставил ногу на порог.
— Это машина на дворе не того человека?
— Глазастый, — прошипела воровка. — Погодь здесь…
Но полковник не стал ждать, а нагло зашёл в дом вслед за Серафимой. И остановился, не входя в комнату. Прислонился к дверному косяку, чтобы его не было видно.
— Топтыга, — сказала воровка, — тут мент пришел. Тот опер из Москвы.
Послышалось громкое шуршание.
— Мишин! — незнакомый голос брызгал злостью. — Мы же договаривались!
Ткачёв быстро зашёл в комнату и увидел незнакомого человека в костюме, галстуке и начищенных до блеска ботинках.
— Кто вы?! — грозно спросил полковник, нащупывая под курткой ПБ.
