– Нет, – нахмурился посетитель.
– Хорошо, – кивнул Эзра. – Допустим, такого табу нет. Нет в головах англичан образа королевы и какого-то отношения к ней. Не символ это вовсе. Вы рисуете и выставляете картину с какой-то бабкой в «Тейте» – и что?
– Что?
– Ну бабка, ну картина. Нет конфликта, нет ограничения. Всем в общем-то плевать. Максимум, на что вы можете рассчитывать, – что нарисована она будет хорошо с точки зрения техники и кто-то из понимающих впечатлится.
– Я понимаю, о чем вы говорите, – поморщился посетитель. – Сама тема интересна только потому, что есть определенное отношение к королеве, без него все это не работает, но вы сами привели в пример творчество. Я же говорю о жизни!
– И в чем вы в ней ограничены?
– Ну, допустим, я не могу взять и поехать в… Северную Корею!
– Хотите написать портрет Ким Чен Ына? – хмыкнул Эзра. – Можете на самом деле. Даже туда пускают. Но и тут, что-то мне подсказывает, вас манит исключительно условная запретность. Любые границы действуют на вас, как тряпка на быка. Поймите простую штуку: отсутствие клетки не делает свободным, понимаете?
– Не очень-то.
– Свобода возникает тогда, когда есть ограничение. Как свет и тень, понимаете? Одно без другого просто невозможно. Вы никогда не поймете, как выглядит свет, если живете в темноте. Он не будет существовать для вас как категория. Как само понятие.
– Вы опять в какую-то философию, – поморщился посетитель. – Да, может, я не могу объяснить, но… свобода ведь подразумевает выбор! А выбора в современном обществе нет! «Адидас» или «Рибок»? «Макдоналдс» или «Бургер кинг»? Менеджер по продажам или по рекламе? Все это одно и то же.
– Тогда выбирайте то, что есть, – пожал плечами Эзра.
– Не понял, – нахмурился посетитель.
– Если вы идете по дороге, но развилка только в километре, где-то там, впереди, что вы будете делать?
– Пойду до развилки.
– Ну так вы же не сядете и не станете плакать, что, мол, выбора нет, я ограничен этой дорогой, свободы нет, общество несправедливо.
– А если я иду по дороге, на которой развилок нет вообще?! – возразил посетитель. – Как и все современное общество.
– Не идите по ней, – пожал плечами Эзра. – Не хотите – не работайте. Благо ненавистная вам система это позволяет. Хотите – рисуйте голую королеву, пожирающую младенцев. В худшем случае выставят где-нибудь, в лучшем – посадят, и в СМИ попадете. Еще и кормить бесплатно будут в тюрьме.
– Как у вас все просто, – невесело хмыкнул посетитель. – Раз, и все.
– Нет, конечно, не просто, – вздохнул Эзра. – Давайте так. Что, по-вашему, могло бы сделать вас свободным?
– Сложный вопрос, – поморщился молодой человек. – Если я скажу, что деньги, то вы скажете, что я стану несвободен от них. Мне нужно будет тратить много сил на то, чтобы они не пропали. Стану рабом своего же капитала. Если назову что-нибудь вроде «своего острова», то появится какая-нибудь необходимость круглосуточно вкалывать, чтобы вырастить еду.
– Может, вы и поможете себе как-нибудь сами? – поинтересовался Эзра. – У вас неплохо на две роли получается.
– Подождите, ну а если какой-нибудь монастырь в Тибете, где я буду…
– Несвободным от буддистского мировосприятия, правил монастыря и очень хреновой погоды, – закончил мысль хозяин лавки.
– Да не знаю я! – взорвался посетитель и ткнул себя в грудь. – Оно вот тут! Это чувство! Кругом границы и запреты! Нет сил уже ни на что! Мне будто дышать нечем!
Эзра тяжело вздохнул и покачал головой.
– Я вижу, что вы просто не можете сформулировать то, что чувствуете. Ваша несвобода совсем в другом. Внешние факторы не имеют значения.
Молодой человек молчал и внимательно слушал. Он неуловимо изменился.
– Я, конечно, уже видел такое. Вы ищете некую свободу, которую не можете даже описать, и вам кажется, что она заключается в отрицании, в бунте. Но это всего лишь делает вас несвободным от самого бунта и отрицания, понимаете? Бунтарь не может работать в офисе, современный художник не может не лезть в вопросы социума. Это тоже не свобода, это тоже часть системы. Более того, вы и есть система. Биоробот, реализующий заложенные в него программы, в том числе социальные. И путь к тому, что вы ищете, лежит только через признание этой несвободы.
Эзра замолчал, поискал в коробочке красную конфетку, но не нашел.
– Так и что там со свободой? – напомнил почти шепотом посетитель.
– Ну, у вас есть свобода быть несвободным, – горько усмехнулся Эзра. – Этого у вас не отнять. Поймите, свобода – это возможность выбирать. Но не «Найк» или «Адидас», не «Макдоналдс» или «Бургер кинг», это и вправду вовсе не выбор, – а выбирать реакции на все вышеперечисленное. Выбирать реакции на любое событие. Решать, злиться, когда босс-самодур орет, или нет. Не идти на поводу у собственной эмоции, а потом приходить в себя уволившимся, но выбирать. Но это, конечно, весьма сложно. И начать нужно с очень неприятной вещи.
– Какой?
– Вы должны принять то, что вы никогда не будете довольны. Не существует достаточной степени свободы, красоты, количества денег, которая бы вас удовлетворила. Не существует момента, когда вы будете довольны. Вы робот. Биоробот, одна из управляющих программ которого постоянно чего-то требует, в случае успеха вознаграждает краткосрочным всплеском эндорфина и снова требует чего-то. Вот где настоящая система. Весь внешний мир – сплошной хаос и дезорганизация по сравнению с системой, заложенной у вас в голове. Вы просто набор из трех или четырех стратегий, которые вы приняли для себя в период формирования личности, ну и нескольких приоритетов. Вы слепо чередуете эти стратегии в любой ситуации. И это формирует весь круг вашего влияния и достигнутые результаты, идеи, цели. Вы просто робот, одна из программ которого – бунт и поиск некой «свободы». Это, если угодно, ваша операционная система. Движущая сила. Заметьте, этот ваш поиск свободы тоже делает вас несвободным.
– Что значит робот? – Молодой человек буквально скрипел мозгами.
– То и значит. Я, конечно, не сомневаюсь, что вы себя считаете не таким, как все, творцом и едва ли не богоизбранным. Но это тоже часть программы, которая не дает вам остановиться в каких-то ваших поисках. Вы робот. У вас есть вполне понятные, биологически объяснимые цели и всего лишь несколько стратегий. Вот и все.
– Каких еще стратегий? – Молодой человек стал моргать как-то уж совсем быстро.
– Вам виднее, – пожал плечами Эзра. – Кто, кроме вас, знает, как вы достигаете каких-либо результатов? Не важно.
Эзра снова стал рыться в коробочке с монпансье, по-прежнему безрезультатно.
– И что делать? – ожил наконец молодой человек.
– Да не важно. Продолжайте выполнять заложенную программу. Вы все равно ничего другого не можете.
