– Существовало начало всей этой истории. И как знать, насколько та реальность отличалась от нынешней. Понимаешь?
– Вроде да, – устало вздохнул Эзра.
– И все это по-прежнему ничего не значит и не представляет никакого интереса, – развел руками Марк. – Даже согласно вашей теории, вы бессильны. Мое же решение позволяет выйти за рамки контроля компьютера.
– Не факт, – заметил Эзра. – Я бы не размещал в одном месте и сервера, и… интерфейс, скажем так.
– Логично, – кивнул Валентайн. – С чего ты решил, что взрывать надо лавку? Вдруг ты просто сломаешь терминал?!
– Я… – Марк замялся, кажется, смутившись.
– И лишишь нас шанса, хоть и призрачного, взаимодействовать с компьютером на уровне кода! – кивнул Эзра. – Ты просто уничтожишь устройство ввода!
– Логично, – согласился Марк. – Если мы исходим из вашей теории.
– А если из твоей, то ты собрался взорвать охотничий домик дьявола? – хмыкнул Валентайн. – И что ему с того?
– Я образно говорил про дьявола, – зачем-то попытался оправдаться Марк. Было очевидно, что в его голове идет какая-то нешуточная борьба.
– Ну, и что ты предлагаешь? – косясь на хозяина дома, спросил Валентайн у Эзры.
– Знаешь, о чем я вдруг подумал? А ведь регенерация лавки абсолютна.
– Да ладно!
– Нет-нет, послушай! Восстановление ведь идентичное! Я, конечно, не нейробиолог и могу ошибаться, но нейронные связи формируются определенным образом. Они отражают информацию в нашей голове, так?
– Примерно, – кивнул Валентайн.
– Что, если именно несчастная регенерация не дает нам воспринимать мир по-другому и отказываться от своих убеждений?
– Привыкание – пресинаптический процесс, насколько я знаю, – протянул Валентайн. – Но в этом есть некоторая логика. Отказ от правоты – как маленькая смерть, недопустимая для программы, латающей тебя.
– И это по-прежнему ничего нам не дает. Мы можем придумать еще несколько причин, почему нам не удается перехитрить компьютер, что тоже не станет шагом к результату, – заметил Марк. – У тебя есть план?
– Не то чтобы план, но мы можем попробовать ввести в игру нового участника, который не будет оператором.
– Где-то я это уже слышал, – хмыкнул Валентайн. – Говорят, что ничего не вышло.
– Напомню, что недавно вы сомневались в том, человек ли я. В этот раз надо быть уверенными, – заметил Эзра. – Эту вероятность исключать не будем.
– И все по кругу. – Валентайн покрутил указательным пальцем.
– То есть ты хочешь подготовить человека, который должен будет предотвратить катастрофу и создание лавки? – уточнил Марк.
– Да, – вздохнул Эзра.
– Но он не оператор, – заметил Валентайн. – Что он может?
– Говорить нам, что делать.
– Смешно, – скривился Марк. – И мы его прямо-таки послушаем. Я вижу тут три проблемы. Проблема выбора. Где взять такого человека? Проблема обучения. Да, его мозг будет вне зоны контроля компьютера, потенциально – это шанс обучить гибкий разум, способный сопротивляться влиянию и манипуляциям, но само обучение запрограммирует его не хуже компьютера. Мы возложим на него определенную задачу, и это станет его программой, понимаешь? Несвободный человек не может воспитать свободного. И третье. Кто-нибудь знает, как даются права оператора? Вдруг он станет оператором?
Эзра и Валентайн покачали головами. Наступила тишина. Все трое смотрели прямо перед собой, перебирая в голове детали, которые могли упустить.
– Это не вариант, – не согласился Валентайн. – Есть еще идеи?
– Взорвать лавку, – повторил хозяин дома. – После этого, кстати, можно и воспитывать, и выращивать, и вообще все что угодно.
Оба посмотрели на Эзру. Тот хмурился, глядя в пол, что-то шептал одними губами.
– А если попробовать взломать компьютер?
– Мы это обсуждали, – заметил Валентайн. – Во-первых, терминал снова под прилавком, а чудо-жижи у нас уже нет…
– Найдем! Куда-то же Клаус ее вывез!
– А во-вторых, какова вероятность, что компьютер из будущего можно взломать? – Валентайн сочувствующе положил руку на плечо Эзре. Тот ее сбросил.
– Нельзя, понимаете, нельзя этого делать!
– А что ты предлагаешь? – уточнил Марк.
– Не знаю, я придумаю! – Эзра вскочил с кресла и стал ходить туда-сюда. – Просто раньше у нас не было таких данных, а теперь можно разработать план, просто нужно время!
– Даже если то, что ты видел, правда, – заметил Марк, – план ты не разработаешь. Ведь в будущем катастрофа все-таки случится, понимаешь?
– Но это ведь ничего не значит! Может, и подрыв лавки ничего не даст! – Эзра возбужденно махал руками. – Я видел будущее на тот момент, понимаете? Сейчас-то все могло измениться!
Валентайн и Марк переглянулись.
– Эзра. Думаю, пора остановиться. Нельзя вечно играть в одни и те же игры. Ты предлагаешь сделать то, что уже не сработало, – аккуратно, будто бы идя по минному полю, сказал Валентайн. – Посмотри правде в глаза.
– Нет! Я, возможно, исключение! Послушайте, я просто знаю, что этого нельзя делать!
– Об этом и речь, – кивнул Марк. – Это убеждение, за рамки которого ты не можешь выйти.
– Не в этом дело! – буквально рявкнул Эзра. – Как вы не понимаете! Уничтожение приведет к тому, что ее надо будет создать!
– Проще не допустить это, чем бороться с компьютером-манипулятором, согласись.
– Не соглашусь! По-вашему, как можно будет предотвратить появление лавки? Что мы должны будем делать с людьми?
– Знаешь, – вздохнул Валентайн, – если это и случится, то по воле людей. Никакого злобного компьютера, никаких хитрых планов. Понимаешь? Это будет выбор самого человечества. И оно должно иметь право на такой выбор.
– Какая-то чушь. – Эзра потер лицо руками. – Я не могу согласиться на это. Понимаете?
– Понимаем, – сказал Марк. И он действительно понимал, ибо сам десять минут назад чувствовал то же самое.
– Я не допущу этого, – все так же закрывая лицо руками, сказал Эзра.
– И это понятно, – вздохнул Валентайн.
– Я тебя не осуждаю, – кивнул Марк. – Даже приятно среди этого блуждания в догадках иметь хоть что-то постоянное.
– Ой, ну поплачьте еще, – фыркнул Эзра и повернулся. – Драка так драка. Я найду, где строится твоя чертова установка, и уничтожу ее, потом я приду за тобой. И все это не кончится просто разговорами.
– Понимаю, – кивнул Марк. – Удачи желать не буду.
– Обойдусь. – Эзра повернулся к Валентайну: – Пойдем.
– Куда? Воевать за мир во всем мире?
