– Правда? – делано удивился Кауфман. – А мне помогает.
– Рада за вас, но мне нужно то, что сделает счастливой меня.
– И что же это? – снова спросил Марк.
– Не знаю. Это у вас тут всякие волшебные штуки.
– Если даже вы не знаете, что сделает вас счастливой, то чего вы хотите от меня? – развел руками Кауфман.
– Ну, думаю, это что-то, что поможет мне чувствовать себя наполненной, легкой и гармоничной, – попробовала описать свое счастье Ханна.
– Вы уверены, что коньяк не подходит?
– Да!
– Наполненной, легкой и гармоничной. – Кауфман снял очки и принялся их задумчиво протирать. – Удивительный набор слов, встречающийся исключительно в неволе.
– Что вы имеете в виду? – нахмурилась Ханна.
– Что эти слова вообще ни о чем мне не говорят. Попробуйте описать мне ваше счастье как-то более предметно.
– Более предметно, – задумчиво повторила Ханна. – Ну вот, например, Толстой писал, что счастье – это наслаждение без раскаяния.
– Хм… – Снова покосившись на коньяк, Кауфман задумался. – И чем конкретно вы хотите насладиться?
– Гармонией, – с легким придыханием сказала девушка.
– А, да, гармония у меня где-то на складе завалялась, – буркнул Кауфман. – В общем, добиться от вас чего-то конкретного не получится, как я понял. Не понимаю, чего ради, если честно, вероятнее всего, от скуки, но все же предлагаю пойти от обратного. Что делает вас несчастной?
– Ну, многое, – задумчиво протянула Ханна. – Например, мой муж.
– Это основная функция мужей, – пожал плечами Марк.
– Делать женщину несчастной? – удивилась Ханна.
– Напоминать, что о своем счастье необходимо заботиться самостоятельно, а не ждать, когда кто-то его обеспечит. Что не так с мужем?
– Он меня не ценит. Не дарит подарков. Никакой романтики, вечно работает…
– Стоп, – прервал ее Марк. – Я понял, что у вас список претензий к мужу длиннее, чем у палестинцев к евреям. Но я повторяю вопрос: что не так с мужем?
– Я же сказала, он меня не ценит…
– Это ваши претензии, – снова прервал ее Кауфман.
– Не понимаю разницы, – нахмурилась она.
– Тот факт, что ваши с мужем взгляды на какие-то вещи разнятся, меня не волнует. Это нормально. Я никак не пойму, как муж делает вас несчастной.
– Я же объясняю! Он не такой, каким должен быть!
– Да, возмутительно, – кивнул Марк. – Как только посмел!
– Не надо этого сарказма, – попросила Ханна. – Я, в отличие от него, постоянно работаю над нашими отношениями.
– Могу себе представить, – хмыкнул Кауфман.
– А он этого не ценит!
– Ладно, хорошо. Не будем углубляться. Так каким должен быть ваш муж, чтобы соответствовать всем возложенным на него ожиданиям?
– Внимательным, нежным, романтичным.
– А сейчас он не такой?
– Нет.
– Смените мужа. Этого не переделать, – посоветовал Кауфман.
– Вы серьезно?
– Конечно. Скажу больше, с самого начала не стоило выходить за такого мужчину.
– Это не смешно и даже жутко, – передернула плечами Ханна. – Да и как вы себе это представляете?
– Ну, у меня есть приворотное зелье, если вы об этом. – Кауфман указал себе за спину. – Брэд Питт, Джонни Депп, кто угодно у ваших ног, только попросите.
– Это как-то бесчеловечно.
– А портить жизнь нынешнему супругу претензиями, значит, человечно?
– Я не порчу ему жизнь! – возмутилась Ханна. – Более того, я вдохновляю его на достижение новых результатов.
– О-о-о, – протянул Марк, – представляю.
– Итак, вернемся к моему счастью. Вы можете сделать моего мужа таким, каким мне надо?
– Нет, – ответил Кауфман. – Люди не меняются.
– Очень жаль, – разочарованно вздохнула Ханна. – Что же, я старалась, но, видит Бог, он стоит между мной и моим счастьем.
– Вряд ли, – фыркнул Кауфман.
– Вы о чем?
– Вряд ли Бог это видит, – пояснил Марк. – Иначе он шарахнул бы вас молнией. Просто из солидарности к этому мужчине.
– Смешно, – не улыбнувшись, сказала Ханна. – Типично мужское представление о Боге. Вы никогда не думали, что это может быть женщина?
– Думал, – кивнул Марк. – Тогда она шарахнула бы вас молнией, стыдясь за женский род.
– Смешно, – повторила Ханна. – Но вернемся к теме. Я так понимаю, в этом направлении у вас полный провал. Что насчет творчества?
– Ну, я играю на свирели.
– Боже, да при чем тут это?! Я про мое творчество. Есть у вас что-то, что поможет мне в этом направлении?
– Смотря что вам нужно, – пожал плечами Кауфман.
– Хочу, чтобы мои работы оценили по достоинству.
– Вы точно именно этого хотите?
– Конечно, – уверенно кивнула Ханна.
– Хорошо, это можно, – ответил Кауфман. – Что еще?
– Меня очень волнует вопрос моего духовного развития. Я чувствую, что уперлась в какой-то потолок. Что-то мешает мне перейти на новую ступень, – посетовала девушка. – Конечно, регулярные медитации помогают мне сохранять определенный уровень позитивной энергии, но в последнее время мне все сложнее это делать. Кстати, я сейчас подумала, что это может быть связано с моим супругом.
– Пусть ваше духовное развитие вас не волнует, – махнул рукой Марк.
– Почему?
– Не стоит волноваться о том, чего нет.
– Что это значит? – возмутилась девушка.
– Очевидно, что человек, который за пять минут способен вызвать бóльшую ненависть, чем даже я, не может говорить о духовном развитии. Он даже не может считаться человеком, – пояснил Марк и поднял руку, призывая Ханну замолчать. – Вы пришли в место, где можно купить почти все. Любую возможность, любое волшебство. Но что вы сделали? Ничего. Более того, вы умудрились надоесть продавцу. Давайте поступим так. Когда я договорю, вы скажете мне, что конкретно вам нужно. Если это снова окажется какая-нибудь гармония, наполненность, счастье или тому подобный бред – я посажу вас в жабу.
– Что?! – Ханна стала надуваться прямо на глазах, становясь похожей на желтую резиновую лодку. – Вы мне угрожаете? Вы просто хам и быдло, вы не способны понять тонкости моей душевной организации! Именно из-за таких, как вы, моральный уровень общества…
– Следующее слово будет считаться желанием. Советую подумать. Только одно слово, – спокойно прервал ее Марк.
Ханна заткнулась и покраснела. Казалось, что она вот-вот лопнет. Марк даже подумал, не ткнуть ли ее иголочкой.
