– Да что изменится-то? – вырвала руку Юля. – Мы же знаем, чего хотим и как это получить!
– Не тупи! Если мы выпьем эту дрянь, то будем хотеть совсем другого! Как думаешь, ты сможешь использовать любимого? Сдать его, если понадобится? Выкинуть из игры, если он ослабнет? Я не смогу так поступить, если полюблю тебя!
Юля замерла, посмотрела на Румана.
– Нет, – тихо сказала она, – я тоже не смогу.
Кауфман громко высморкался в платок и шмыгнул носом.
– Извините, не обращайте на меня внимания, – махнул он рукой. – Это так меркантильно, аж сопли потекли. Растрогался.
Руман закатил глаза, Юля улыбнулась.
Глава 46
Звякнул колокольчик, щелкнула табличка над дверью. Марк посмотрел на часы, записал время и перевел взгляд на табличку. Ватикан.
В лавку вошел Тровато. В белом. Бывший кардинал неторопливо покрутился на месте, делая вид, что осматривается.
– Добрый день, синьор Кауфман, – наконец поздоровался понтифик.
– Если честно, то еще ни разу ваш визит не совпал с добрым днем, – хмыкнул Марк. – Я даже начал думать, что дело в вас.
– О, может быть, – согласился Тровато. – Я пришел с неприятными новостями.
– Дайте угадаю: тиара не по размеру?
– С чего вы взяли? – удивился Тровато.
– Ее явно шили не на вашу голову, – пожал плечами Марк.
– Смешно, – не улыбнувшись, кивнул понтифик. – Но я пришел с другой целью. Не знаю, в курсе ли вы последних новостей, слышали что-нибудь об энергетической революции?
– Да, читал что-то о новом источнике энергии, – кивнул Кауфман, доставая трубку. – И что с ним?
Звякнул колокольчик, щелкнула табличка над дверью. Марк отложил трубку и посмотрел на часы, записал время. Перевел взгляд на надпись. Ракка.
В лавку вошел человек с замотанным лицом в пыльной военной форме и с автоматом наперевес. Он удивленно посмотрел на Кауфмана, потом на Тровато.
– Добрый день, – стягивая платок с лица, сказала Клара. Задумалась на секунду и добавила: – Ваше преосвященство или…
– Святейшество, – строго поправил Тровато, потом улыбнулся: – Но что нам в этих титулах.
– Действительно, – ухмыльнулся Кауфман.
Повисла тишина. Тровато медленно перебирал четки, глядя на Клару. Клара снимала перчатки, чтобы чем-то себя занять, Кауфман продолжил набивать трубку.
– Мне так приятно, что все вы пришли сюда, чтобы помолчать, – протянул хозяин лавки елейным голосом.
– Хм, ну что же, я подожду, – вскинулся Тровато и направился к журнальному столику.
– Не стоит, вы были первым, – возразила Клара.
– О, бросьте, – отмахнулся Тровато.
– Я иногда даже жалею, что презираю людей. Вы все такие милые, – хмыкнул Кауфман.
– Ладно, – равнодушно согласилась Клара, снимая рюкзак. – Я принесла то, что ты просил.
– Я просил? – удивился Марк и стрельнул глазами на Тровато. Но тот ничего не заметил, увлеченный перебиранием четок и разглядыванием вида из окна.
– А кто? – фыркнула Клара. – Вот!
Клара положила на прилавок что-то замотанное в тряпье. Марк удивленно посмотрел на нее.
– Что это?
– Копье, чтоб тебя! Кауфман! Ты с ума сошел?
– Давно, – кивнул он серьезно, – но я не просил тебя принести мне копье!
Тровато повернулся и внимательно посмотрел на обоих.
– Возможно, я знаю, в чем дело.
– Даже я не знаю, в чем дело, – бросил Кауфман.
– О, ну тогда я просто постою тут и послушаю. – Тровато отвернулся.
– Да что за день!
Звякнул колокольчик, щелкнула табличка. Кауфман рефлекторно записал время и посмотрел на надпись. Лондон.
В лавку вошел пожилой мужчина и уставился на присутствующих, не зная, кому больше удивляться – вооруженной девушке в пустынном камуфляже или мужику в наряде понтифика.
– Я, наверное, попозже зайду.
– О, не стоит. Нет-нет! Проходите, – перебивая друг друга, загомонили все трое.
Клара подошла к журнальному столику и села в кресло. Тровато снова повернулся к окну.
Мужчина неуверенно подошел к стойке, положил на нее руки, собрался что-то сказать, но вдруг оглянулся. Клара и Тровато сделали вид, что рассматривают статуэтку жабы на стеллаже.
– Вы что-то хотели? – поинтересовался Кауфман, разглядывая сверток на прилавке.
– Да, – повернулся к нему мужчина. – Меня зовут Оливер.
– Марк.
– Знаете, у меня есть жена.
– Соболезную, – кивнул Кауфман.
– О нет, она прекрасный человек! – запротестовал мужчина.
– Тогда соболезную ей. Один из двух супругов всегда козел, – пробурчал Кауфман.
– Я не был бы так категоричен, – поморщился Оливер. – Так вот, моя жена. Ее зовут Мэри. Так случилось, что моя супруга намного моложе меня.
– Как «так»? – с интересом спросил Марк.
– В каком смысле? – не понял Оливер.
– Как именно так случилось?
– Любовь, думаю, – улыбнувшись, сказал мужчина.
– Сколько лет вашей супруге?
– Двадцать два, а что?
– Точно любовь, – согласился Кауфман с непроницаемым лицом и посмотрел за спину Оливеру.
Мужчина оглянулся. Клара и Тровато с серьезными лицами рассматривали старинный сервиз.
– Продолжайте, – попросил Кауфман.
– Да. О чем это я? – повернулся мужчина.
– Про любовь, – напомнил Марк.
– Благодарю. У меня, к несчастью, возникли некоторые сомнения.
– В чем же? – максимально серьезно спросил Кауфман.
– В том, что моя супруга меня действительно любит. Стыдно признаться, но мне кажется, что все дело в деньгах, – развел руками Оливер.
– И вы хотите, чтобы я дал вам что-то, способное разрешить эту неясность?
– Нет, конечно, – замахал руками Оливер. – Дайте мне то, что развеет все мои сомнения. Я хочу быть уверен в ее любви.
Повисла тишина. Кауфман снова глянул за спину покупателю. Оливер обернулся. На него, не скрываясь, смотрели Тровато и Клара. Мужчина отвернулся.
– Есть у вас что-то такое?
– Да. – Кауфман встал и направился в подсобку.
– Я прошу прощения, – обратился к Оливеру Тровато. – Я стал невольным свидетелем вашего разговора.
– Невольным ли? – хмыкнул мужчина.
