Папа приподнял бровь.
– Видишь, Морковка? Леона даже не в курсе. Ты же знаешь, о какой правде я говорю.
У меня голова шла кругом.
– Нет, я не понимаю, о чём ты.
К сожалению, ответа мне пришлось ждать дольше, потому что вода для спагетти закипела и растеклась по всей плите.
– Ух, чёрт! – Папа схватил кухонное полотенце и вытер лужу.
Я покосилась на Винценца. Он преспокойно уселся на подоконник рядом с совершенно высохшим букетом базилика, и его, судя по всему, происходящее забавляло.
Папе же тем временем удалось предотвратить наводнение на кухне, и он чуть убавил газ.
– Я про то, что случилось в книжном магазине в среду, – пояснил наконец он. – Ты могла рассказать об этом.
Ухмылка Винценца стала ещё шире. Так этот гад действительно рассказал папе ВСЁ… Я в него сейчас точно чем-нибудь запущу!.. Но тут я заметила, что он вытащил что-то из кармана брюк. Маленькая клетчатая бумажка. Моё сердце пропустило удар. Чёрт! Пропавший рецепт! Он что, собирался отдать его папе?..
– Ну, пап, – запинаясь, пробормотала я. – Я просто боялась, что ты нам не поверишь. История же просто безумная…
– Почему же сразу не поверю? – спросил папа. – То, что тебя, Леону и Валентина случайно закрыли на ночь в магазине, не так безумно, как то, что ты выдумываешь подруге какого-то семиюродного брата…
– Шестиюродного, – снова поправила я.
– Да бога ради. В любом случае – история с дальним родственником Леоны из Англии, в которого она по уши влюбилась, ещё более безумная. А ведь я мог бы сразу догадаться, что что-то не так. Я же знаю родителей Леоны ещё со времён вашей ясельной группы. Никаких родственников в Англии у них нет.
– Погодите-ка… Что я сделала? В кого я влюбилась? – снова вмешалась Леона. По её голосу я поняла, что подруга в ярости. Придётся выкручиваться. Как будто мне и без этого было мало проблем! Но для начала нужно прояснить ещё одну вещь.
– Кто такой Валентин?
– Парень, которому ты только что хотела опрокинуть на голову миску помидоров.
– Ах вон что, – нервно рассмеялась я. Господи, какое облегчение!.. Значит, о текстовом прыжке Винценц всё-таки ничего не сказал! Но он всё равно дурак!
Папа слил воду от макарон.
– Хм… – пробормотал он и полез в шкаф над раковиной за тарелками. – А давно, кстати, ты у меня с мальчиками встречаешься? Да ещё и ночи с ними в магазине проводишь…
– Не встречаюсь я ни с кем, – сквозь зубы прошипела я. – И ночи в магазине не провожу. Вот в среду только так получилось, что…
Не хотелось мне сейчас об этом говорить. Намного больше хотелось выяснить, почему Винценц сегодня утром куда-то пропал. И почему сейчас он вдруг снова появился. И что тут вообще творится.
Папа дал мне в руки тарелку и начал накладывать в неё спагетти с соусом.
– А выглядит всё совсем иначе, Морковка. Может, всё-таки расскажешь, в чём дело?
– Тогда, может, и ты расскажешь, почему ты встречаешься с Джетти Фокус-Покус?
Папа чуть спагетти не опрокинул.
– Ч-что? Как тебе в голову пришло? – Он резко побледнел. Затем прикусил губу и как бы случайно почесал подбородок. Ну всё понятно. Понятнее просто некуда.
Я всё-таки оказалась права – между папой и Джетти действительно что-то было! И папа, похоже, стыдится этого.
– Мне Джетти сама сказала. Она просила передать тебе привет. А ещё она говорила что-то вроде: «Если забыть о прошлом и окунуться в новое приключение, можно стать невероятно счастливым». Недословная, конечно, цитата, но не суть. Я поняла, что она имеет в виду.
– Приключение, значит? – тихо повторил папа. – Господи боже мой… – Он вытер лоб и замолчал.
– Да. Может, она говорила о вашем вчерашнем свидании?
Папа отвёл глаза и снова повернулся к сковороде.
– А когда ты её видела, Морковка?
– Нет, не уклоняйся от ответа, – строго нахмурилась я. – Рассказывай, что там с Джетти!
– Эмма… Давай в другой раз об этом поговорим. – Он протянул тарелку Леоне и натянуто улыбнулся. – Представляете, я где-то потерял рецепт спагетти с тунцом. Ветром, наверное, сдуло, я оставлял его на столе в гостиной, а тут смотрю – его нет. К счастью, Валентин знал похожий рецепт и поделился со мной.
Я прищурилась. Неужели папа действительно думает, что я не замечаю странностей в его поведении? Да тут даже говорить ничего не нужно, всё сразу в глаза бросается.
– На самом деле, – тут вмешался ещё один любитель морочить окружающим голову (то есть Винценц), – это рецепт моей бабушки. Кстати, как вам лебеди из салфеточек? Я сам их складывал.
Глава 20
Наконец-то ужин закончился, и я с облегчением выдохнула. Мы вымыли посуду, и папа проводил «Валентина» к двери. Всё, чего мне хотелось, – это лечь в кровать, закутаться в одеяло и больше ни о чём не думать. Хватит на сегодня волнений. Стоя в коридоре рядом за папой, я чувствовала себя вялой и опустошённой. «Валентин» уже был на лестничной клетке, а папа всё продолжал пожимать ему руку. Наконец с большим трудом Винценц всё же руку высвободил.
– Мне тоже было очень приятно познакомиться, мистер Грюнвальд. До завтра, Эмма! – Тут он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой. Ну как на него злиться? Нет, я не злюсь. Я его ненавижу! Ненавижу. Всеми фибрами души.
– Завтра никак не получится, – сказал папа. – Мы с Эммой поедем к бабушке с дедушкой. Нужно помочь им перекопать компост. – Он уже хотел закрыть дверь, когда Винценц остановил его.
– Подождите, мистер Грюнвальд. То есть Эммы завтра не будет?
Я удивилась не меньше. Копать компост? Вот уж радость-то! В последний раз, когда я им там помогала, то поскользнулась и упала лицом прямо в эту вонючую кучу. Ещё и червяк в волосы заполз, жирный такой… К тому же… Я в любом случае никак не могла ехать к ним завтра! Мы же связаны с Винценцем…
– Пап, слушай, мне же надо к школе…
– Я бы тоже с радостью вам помог. Во сколько мне подойти? – перебил Винценц.
Я испуганно уставилась на него. Он решил поехать с нами к бабуле Фриде и дедушке Августу. Только этого не хватало! Нет, нет, нет. Бабуля Фрида наверняка в прошлой жизни была собакой-ищейкой, потому что она постоянно суёт нос в чужие дела. Особенно она обожает разнюхивать подробности про личную жизнь других людей. Впрочем, это ещё не самое худшее. Самое худшее – она тут же разбалтывает всё, что ей удаётся выведать. А мне это сейчас совсем не нужно.
