– Папа и госпожа Остермюллер? Ты сама-то себя слышишь?
Леона усмехнулась.
– Ну пирожки у неё вообще-то вкусные.
– Ха-ха, – фыркнула я. Госпожа Остермюллер, которая заведовала школьным буфетом, была лет на двадцать старше папы. Как-то она пришла в магазин за новыми поваренными книгами и не отпускала папу целый час. Он, конечно, всегда говорил, что я выдумываю, но я была на сто процентов убеждена, что никакие советы в выборе книг ей были не нужны, она просто хотела побыть с папой. Это было ясно по её томному взгляду и румянцу на щеках, когда она украдкой вдыхала запах его лосьона после бритья, а потом говорила, что это всё из-за картинок тарталеточек в книге.
– Ханна Рудерер нам теперь не поможет, – проговорила я со вздохом. – Я своим поведением только оттолкнула её. Как мне ещё раз с ней поговорить? Думаю, она уже сыта по горло моими выходками. И папа теперь злится. Ух, ты бы его видела! С утра спустился в магазин, чтобы снять наконец все украшения, а мне даже «доброе утро» не сказал.
– Ничего удивительного. – Класс, теперь ещё и Леона на меня ворчит! – Ты нагрубила Ханне Рудерер. Чего ты ожидала?
Я опустила голову и посмотрела на свои кеды.
– Я знаю, что это заслужила. Я всё испортила.
Конечно, я понимала, почему так себя повела. Просто эмоции нахлынули. Из-за мамы… И из-за другого тоже. Вся жизнь с ног на голову перевернулась, вот я и сорвалась.
Леона, видя, как я терзаюсь, ласково потрепала меня по плечу.
– Да ладно тебе, всё будет хорошо. Вот увидишь, она никак не хотела оскорбить память твоей мамы, тебе просто показалось. Но знаешь, я думаю, есть ещё одна причина, по которой ты так сорвалась. И у этой причины красивые голубые глаза…
– Что?
– Всё же очевидно, – улыбнулась Леона. – На самом деле ты ведь не хочешь, чтобы Ханна Рудерер помогала Винцу вернуться в книгу. Так? Ты предпочла бы, чтобы он остался?
Она всё-таки догадалась…
– Вовсе нет, – всё равно возразила я, решив сопротивляться до последнего.
– А зачем тогда ты попросила его сопровождать тебя на бал? Помнится, когда я вам это предложила, тебе это не понравилось. – Леону было уже не переубедить. – И я не осуждаю тебя, я прекрасно всё понимаю. Помнишь, мне однажды пришлось присматривать за морскими свинками моей кузины? Я их сначала брать не желала, потому что они воняют и кучи везде кладут. А потом уже возвращать не хотела.
– Так Винц не морская свинка, – перебила я.
– Свинки, парни – разница небольшая, – спокойно возразила Леона. – С мальчиками иногда даже хуже, чем с морскими свинками. Но чтобы не терзаться из-за разбитого сердца, понадобится запасная морская свинка.
– Что? – Только Леа могла такое придумать.
– Я к тому, что всегда должен быть запасной вариант. Такой, который точно никуда от тебя не денется.
– Хм…
– Да не будь ты такой пессимисткой, – ободряюще улыбнулась Леона.
Я тоже улыбнулась, хотя каникулы выдались просто сумасшедшие и я всё ещё не могла прийти в себя после них. Но в этом учебном году я снова буду сидеть за одной партой с Джонасом. Видимо, он и станет «запасной морской свинкой». Или это Винценц всё это время был моей «запасной морской свинкой», и я поэтому не горевала о Джонасе? Какое безумие, сил уже никаких нет…
– Знаешь, что тебе надо сделать сегодня вечером? – как ни в чём не бывало продолжала моя лучшая подруга.
– И что же?
– Ты пойдёшь к папе, извинишься перед ним и скажешь, что тебе очень не хватает мамы. Ты же его знаешь, он не сможет долго на тебя сердиться! Даже если положение настолько серьёзное… А потом попроси его пригласить на выходные Ханну Рудерер, чтобы помириться и с ней. Уверена, она тоже будет этому рада. Она очень милая и, конечно же, ни капельки не злопамятная.
– Ты же её почти не знаешь, – перебила я.
– Как это – не знаю? – возмутилась Леона. – Да я все её книги прочитала! Поэтому, Эмма, испеки ей вкусный торт и поговори с ней по душам. Вот увидишь, всё у вас наладится, и тогда…
– …Тогда появится возможность попросить её переписать рукопись и вернуть Винца в книгу, – закончила я за Леону.
– Именно! – воскликнула подруга, гордо улыбаясь.
Возможно, она права, и это действительно могло стать решением.
Получается, Ханна Рудерер поживёт с нами несколько дней (что мне совсем не по вкусу, но выбора нет), и тогда у нас будет достаточно времени, чтобы подружиться, а потом я попрошу её исправить сюжетную арку Винца. Если так подумать, её отношения с папой сейчас играют нам на руку. А ещё у нас наконец-то есть нормальный, продуманный план! Конечно, не факт, что он сработает. И также я не могу не признать, что извинение дастся мне непросто. В конце концов, не я одна совершала ошибки! Папе тоже стоило заранее рассказать о его отношениях с Ханной, а не морочить мне голову! Может, тогда я реагировала бы менее эмоционально. Но об этой мелочи я не слишком волновалась. Даже если у плана есть какие-то слабые стороны, это всё равно лучше, чем если бы плана не было вовсе!
– Супер! – Леа просто сияла, и я чувствовала, что радуется она не только тому, что скоро всё может благополучно разрешиться. Гораздо больше она радовалась возможности снова встретиться с любимой писательницей, да ещё и в более приватной обстановке. – Только нельзя забывать, – вдруг заметила Леона, – встреча должна состояться не раньше пятницы. Потому что в пятницу – осенний бал!
Моя лучшая подруга запрыгала вокруг меня и захлопала в ладоши, что-то напевая. И я хихикнула. На этот раз – совершенно искренне. У Леоны всегда получалось меня подбодрить.
– Как всегда, точны, словно прибытие поезда, – так через пять минут встретил нас наш классный руководитель, господин Колм.
Мы действительно опоздали, потому что до этого мы оставили Винценца в кафе напротив школы и отсчитали необходимые сто шагов. Рисковать было никак нельзя! Но, к счастью, наш класс располагался на первом этаже, да и само кафе находилось довольно близко. Там Винценц и остался нас ждать с сэндвичем и книгой (и я очень надеялась, что он не нарушит ещё одно наше строгое соглашение: не появляться у нас в школе!).
Только вот незаметно проскользнуть в класс у нас не получилось. Господин Колм уже стоял у доски, объясняя новую тему. И половина наших одноклассников глупо нам ухмылялась.
Особенно Меган. Со своими светлыми кудряшками она была похожа на ангелочка. Только я вот что-то сомневаюсь, что ангелы ручки грызут.
Тут мой взгляд упал на Прыщавого Томми. Господи, как он в этот момент смотрел на Леону!.. Но мне показалось, будто с ним что-то не так. Я моргнула. И поняла, в чём дело. У Прыщавого Томми не осталось прыщей! Точнее, почти не осталось. Но по сравнению с тем, что было раньше, эти отдельные красные точки на его подбородке выглядели довольно безобидными.
