И теперь мы отлично знали, куда именно нам предстоит направиться. Хоть это знание ни капли не радовало, потому что…
— Он что, в гостях у Хранителей?
Догадайтесь, до кого дошло. Нонна сразу же сделала жутко серьёзное лицо, громко объявив, что сама прямо сейчас метнётся на такси до особняка братьев Брусницыных и вернёт домой кота! А если кто-то попробует ей помешать, то пусть пеняет на себя.
Типа её там знают, уважают и вряд ли откажут в такой пустяковой просьбе. Видимо, главный вопрос: «А почему они так поступили?» — никак не спешил навестить её кудрявую, светлую головку. Блондинка, что с неё возьмёшь?
— Наверное, вам стоит переодеться, — осторожно предложил я. — Всё-таки идти без приглашения к чужим людям, да ещё в ночное время… Это, конечно, вполне по-питерски, но, думаю, по ситуации вам стоило бы посмотреть нечто более строгое. Может быть, рокерская косуха, кожаные легинсы и ботфорты?
— Я буду похожа на пиратку, — надулась блондинка, подумала, улыбнулась своим мыслям и, покинув нас, вприпрыжку отправилась в платяной шкаф.
— Дитя…
Мюкла поддержала Белую Невесточку согласным киванием. Похоже, пока ещё никто из моих друзей не воспринимал это невинное чудо всерьёз. Даже я сам не всегда понимаю, как к ней относиться. Она мне нравится, очень. Скорее всего, процентов на девяносто восемь я влюблён в неё. Да, мне приходилось любить и раньше, могу честно в этом признаться, редко кто в современном мире умудряется пронести одно и то же светлое чувство на всю жизнь.
Глава двадцать вторая
Я ехал молча, а окрест
С атлантов плеч слетали птицы
На южный православный крест
Над небом Северной столицы,
Где, прикупив в стакане грог,
Ладони греет бог…
Я не идеален. Более того, если подумать отрешённо, то будь я на месте Нонны, то бежал бы от опального яжмага, сверкая пятками! Да, если подумать, то от любого типа, так или иначе связанного с колдунством, стоит держаться подальше. Сказки про счастливую любовь между демоном и ведьмой, между чародеем и пастушкой, между воспитательницей детского сада и вампиром, между властителем тьмы и фитоняшкой — всё это скорее относится не к юмористической фантастике, а к короткому некрологу…
Даже не знаю, каким более-менее приличным словом назвать подобные отношения. Но тем не менее я люблю её. Не ждите извинений.
— Ты псих…
— Кто бы говорил? — Я обернулся к Геленджик. — Ещё кофе?
— Она запретила тебе виски?
— Я сам запретил его себе.
— Это только начало, — философски вздохнула она, выразительно покосившись на мой холодильник. — Ничего личного, но спасение твоего кота — это ведь не моя война.
— Теперь и твоя. — Я достал початую «Королеву высокогорья» и чистый бокал.
— А ты умеешь уговорить девушку, шайтан красноречивый…
Наверное, в устах красавицы-черкешенки это было высшим комплиментом. Я вежливо кивнул и… замер в неслабой степени чисто мужского охренения! Нонна Бернер, вышедшая к нам, была… упс… слишком много многоточий, да? Увы…
— Ой, я некрасивая, да?
— Чоткий же ты Сотона…
Я попробовал выдохнуть, выровнял дыхание, сердцебиение и только после этого смог относительно спокойно описать увиденное. Правнучка архангела распустила волосы, на ней была готическая футболка в сетку с глубоким вырезом, чёрная кожаная безрукавка выше пояса, облегающая кожаная юбка с серебряными цепочками, на длину ладони не доходящая до колен, чулки в крупную сетку и блестящие сапоги на высоком каблуке.
Глаза в густой синей подводке, на губах фиолетовая помада, в ушах клипсы с пауками, на запястьях тиснёные кожаные браслеты, на шее толстенная цепь в багровых стразах, а пальцы унизаны байкерскими перстнями с соответствующей символикой.
Короче, девушка с татуировкой дракона нервно курит на задворках Голливуда. Я даже не сразу поверил, что эта, мягко выражаясь, девица и есть наша скромница из запрещённой секты свидетелей Иеговы.
— Вы… феерически выглядите. — Мне кое-как удалось совладать с языком.
— Спасибо, мне так приятно!
— А это что? — осторожно спросил я.
— Плёточка. — Нонна уверенно похлопала себя по голенищу. — А что не так?
— Вообще-то это шамбарьер, длинный бич, почти три метра, для погона крупного рогатого скота. Ну или тигров в цирке усмирять. И куда вы с ним?
— Это плёточка-а!
Я покосился на черкешенку, та в свою очередь нервным залпом выпила полбокала виски и не поморщилась. Бокал испуганно придвинулся ко мне. Мне пришлось долить ей ещё. Белая Невесточка наклонила голову набок, словно учёный попугай ара, помолчала, потом вздохнула и согласилась:
— Ну что тут скажешь, а ей идёт…
Признаю, Санкт-Петербург, конечно, видел всякое, но чтоб вот в таком виде чеканным революционным шагом топать на Васильевский остров отбирать у Хранителей нашего кота — это будет то ещё зрелище.
Я вдохнул аромат остывшего кофе и улыбнулся.
— А что, если мы все так оденемся?
— Вот даже не пытайся меня… — отодвинулась было к стенке гордая горянка, но, столкнувшись с удивлённым взглядом Нонны, попыталась поправиться. Безуспешно, увы. — Он меня и… не пытался! Вообще! И раньше тоже. Ни разу, честное слово! Я не в этом… не в том смысле, и никак не в… тьфу! Где этот ваш про́клятый небесами одёжный шкаф?!
— Нонна, проводите?
— С наслаждением, Ярослав!
Ей хватило ещё одного хлопка скрученным шамбарьером по голенищу высокого сапожка, чтобы гордая черкешенка умелась в мою спальню скоротечнее ливня в горах. Правнучка архангела прошествовала за ней нарочито медленно, красиво покачивая бёдрами, так что у меня на секунду перехватило дыхание, а маленькая мюкла начала призывно свистеть ей вслед. Компашка у нас собиралась та ещё, для полноты картины только озабоченного Гэндальфа не хватало…
Но, как я уже говорил выше, найти старого призрака всегда не так просто. Привидения не живут в привычных нам рамках или правилах поведения. Я погладил по макушке шведскую мюклу, в конце концов, она нам очень помогла. Хоть и художник из неё хуже, чем из Блендера балерина Мариинского театра.
Думаю, мне самому переодеваться не стоит, а вот подумать о том, что взять с собой в качестве хоть какого-то оружия, вполне можно. Вопрос не праздный, ибо, находясь в статусе «яжмаг вне закона», человеку нельзя выносить из дома ни волшебный посох, ни чародейские перстни, ни токсичные заклинания, ни…
— Минуточку, — вскинувшись, остановился я. — Года два или три назад мой приятель из Тбилиси присылал мне как сувенир хевсурские боевые кольца. Это же не запрещено?
