Дог Шмитт всё не чихал и не чихал, как вдруг цирковую арену заполнило чёрное облако. Пропало всё! Очередь. Мыш Максимилиан и ленивец Лёня. Куда-то подевался крот Ап Чхи. Со всех сторон раздавались чихи. Громкие и тихие. Высокие и низкие. Сухие и мокрые. У дога Шмитта засвербело в носу, он тоже приготовился чихнуть, и тут из облака вынырнул хорёк с шустрыми зелёными глазами. Половину его морды закрывал противогаз.
– Му-гу-гу-ро, – сказал хорёк в противогазе.
– Что? – затряс головой дог Шмитт, пытаясь разобрать слова.
– Ро-му-му-зо, – прогудел хорёк.
– Нет, не понимаю. Из-за этой штуковины ничего не слышно, – пожал плечами сыщик.
Хорёк подпрыгнул на месте, сорвал противогаз и закричал:
– Рома я! Зовут меня Ро… – Но закончить фразу он не смог, так как зашёлся чиханием. Он чихал и чихал и никак не мог остановиться: – Пчхи, хи, пчи, апчи, пчхи.
– Чёрный перец, – заявил крот Ап Чхи, вылезая из-под плаща дога Шмитта. – Хорёк рассыпал, чтобы ты чихнул.
– Но это же нечестно, – возмутился сыщик, резко перехотевший чихать.
Он обернулся к хорьку, но того и след простыл. Остался только противогаз. В нём ленивец Лёня снова подметал цирковую арену.
– Всё! Кастинг окончен! – объявил мыш Максимилиан громко. – Никому и ничего бесплатного не достанется. – Потом он пощупал забитые монетами карманы и добавил тише: – Кроме меня.
Из-за кулис понуро вышел гениальный изобретатель – такса Димитриус.
– Ну ладно, пойду я тогда искать свою пропавшую Коробку, – сказал он.
И тут-то дог Шмитт громко чихнул.
Глава 3
Спаси коробку – выгони котика
Гениальный изобретатель Коробки времени Димитриус был таксой. Очень длинной таксой даже по сравнению с другими длинными таксами. Поэтому ему приходилось носить часы и на задней, и на передней лапах. Время они показывали одинаковое, но в разных местах. Когда голова Димитриуса была уже на улице, хвост преспокойненько отдыхал на диване. На встречи Димитриус либо опаздывал, либо приходил заранее. И одно дело опоздать задними ногами на обед, но совсем другое – не успеть на автобус!
Жизнь у таксы, вы поверьте, непроста,
Слишком долог путь от носа до хвоста.
С друзьями по улице мне не пройти,
Друзья остаются всегда позади.
А если на улице дождик стучит,
В кафе не укрыться – полтела торчит.
Я вроде смирился,
Но тут я влюбился.
Вдруг такса Димитриус покраснел и засмущался.
– Почему же это беда? – От любопытства у Шмитта поднялись уши.
Две таксы,
Два кожаных носика,
Два тонких виляющих хвостика.
Увидел её в овощном магазине,
Она выбирала клубнику и сливу.
Её на свиданье я тут же позвал.
Она согласилась, но я опоздал
И милую таксу с тех пор не встречал.
– Тогда я изобрёл Коробку времени, – сказал Димитриус и развернул свиток с формулами и чертежами.
– Зачем? – удивился мыш Максимилиан.
– Чтобы снова увидеть Матильду, – объяснил изобретатель и добавил: – А ещё она переносит в прошлое к динозаврам и в будущее к пришельцам, но это не очень интересно.
Цифры и значки на свитке догу Шмитту ничего не говорили. Что хорошо! Если цифры и значки начинают разговаривать – это плохой знак. Другое дело, если говорит интуиция. А интуиция подсказывала, что времени на поиски Коробки времени остаётся всё меньше.
Из записной книжки дога Шмитта
– Мандарины? – удивился дог Шмитт, облизывая карандаш.
– Ничего другого под лапой не оказалось, – пожал плечами Димитриус.
Сыщик Шмитт раздал указания циркачам. Для каждого он придумал специальное задание, а сам решил положиться на старый добрый нюх. Димитриус привёл дога в свою палатку – там он жил и доводил Коробку времени до ума.
Сыщик обнюхал стол с чертежами, полку с деталями – стрелочками и шестерёнками, пол и самого изобретателя. В палатке стоял аромат мандаринов с лёгкой ноткой чёрного перца.
– Где-то я это уже нюхал, – задумчиво проговорил дог Шмитт.
Но, как и любой пёс, он полагался на нос, а не на рассуждения. Запах повёл его за собой.
– Внимание! Внимание! Покупаем пустые картонные коробки! – На всю Ярмарку Чудес раздавался голос попугая Ра. – За любые деньги! Приходите в цирковой шатёр.
К циркачам с картонными коробками тут же заспешили гости и участники Ярмарки. Корова Афродита отсчитывала монеты, а попугай Ра осматривал добычу. Он тряс коробки, совал голову внутрь и сваливал их в кучу.
Деньги у коровы не кончались, коробки на Ярмарке – тоже.
Закончилось терпение фокусника.
– Надоело, – заявил Ра, когда из очередной коробки на него вывалилась крольчиха Соня.
Зато такса Димитриус не останавливался – он разглядывал коробки и отбрасывал одну за другой.
– Эта не та. И эта не та, – говорил изобретатель печально. – Снова мимо.
За его спиной образовалась горка из картонных коробок, на которую набрёл рыжий пушистый кот.
– Да это просто праздник какой-то, – довольно промурлыкал он.
Кот лежал в каждой коробке по очереди. Протискивался в самые маленькие, растягивался в самых больших, точил когти в средних и мылся в темных.
Глава 4
Кружите меня, кружите
Высоко сижу, далеко гляжу,
Ничего не вижу.
– Почему, как лезть куда-нибудь наверх, так сразу мы, – ворчал мыш Максимилиан. – Несправедливо.
– Мы гиимнааастыыы, – мечтательно протянул ленивец Лёня и вручил гигантскому пауку в костюме пирата пару монет за вход на колесо обозрения, верхние кабинки которого терялись в пушистых белоснежных облаках.
