— Это случилось сразу после подписания мирного договора с военными. Я был в бешенстве, поддался эмоциям, ведь меня сдали свои же, по сути, принудив подписать кабальный мир. И тут объявилась эта старая змея. Я тогда как раз передавал дела новому исполняющему обязанности главы клана. И, отдавая финансовую отчетность, должен был закрыть глаза на пропажу ряда серьезных артефактов, а за это получить крупную сумму, которая позволила бы мне и моей семье безбедно прожить несколько лет.
— Понял — кивнул я, скрестив руки на груди. — Что пошло не так?
— Да совесть меня загрызла. Когда подостыл, то сразу пришло понимание, что не могу так поступить со своими сослуживцами. Поэтому, когда человек Леона, служивший в «Охранителях», провел людей в хранилище, я попытался им помешать. И, как ты уже знаешь, не добился в этом успеха.
— Твою мать….А дальше?
— Дальше понял, что мне надо скрыться. Я надеялся, что мой клан возьмет семью под защиту, пока не узнал, что именно меня назначили виновным в ограблении хранилища.
— Мы вытащили вашу семью.
— Знаю, я связывался с ними через неделю после тех событий. Раньше не мог, просто боялся, что отследят. Или решат, что Таня в курсе моего местонахождения.
— Василий Петрович, если ваша вина только в том, что вы передумали, то, может, у меня получится договориться с Леоном? Соберем сумму, попробуем вас выкупить. А чтоб его репутации не было никакого урона, вас просто продолжат считать пропавшим.
Шевцов весело засмеялся, а потом заныл от боли.
— Странные штыри, я почему-то стал сильнее чувствовать боль..
— Артефакт — объяснил я. — В первый раз вижу, как Леон его использует. Почему вы засмеялись?
— Ты до сих пор ничего не понял, Ледяной Лебедь? Да-да, я следил за твоими успехами последние пол года. Послушай, совсем скоро в стране начнется борьба за власть. И Леону важно показать, что будет с теми, кто его предал. А бывший глава достаточно крупного клана Санкт-Петербурга — это отличный кандидат. На меня повесят предательство как Леона, так и собственного клана. Так что никаких радужных перспектив у меня нет, Стас. Мне жаль, что тебе придется участвовать в последующих событиях.
Я молчал несколько минут, пытаясь осмыслить услышанное. Надо как-то исправлять ситуацию, но как это сделать, я не имел ни малейшего представления.
— Мне нужно время, чтоб хорошенько все обмозговать — подвел итог я.
— Как видишь, я никуда не спешу — снова засмеялся он.
После чего я вышел из помещения.
На улице меня ждал Леон, который облокотился на здание и напевал какую-то мелодию себе под нос. Обычно это значило, что в эти минуты с ним лучше не шутить.
— Что думаешь делать, мальчик мой? — обратился он ко мне.
— Может…
— Не может — перебил он меня. — Я и так пошел тебе навстречу, когда оставил в покое девочку-зельеварку из «Работяг». Сделал тебе, таким образом, подарок за отличную службу. Но сейчас мой ответ нет. Шевцов останется моим пленником столько, сколько потребуется.
— И каких действий вы от меня ожидаете?
— Правильных, Станислав. Во-первых, ты должен узнать, где находится его семья и привести их ко мне. А во-вторых, из предательства Шевцова мы устроим показательную порку. Каждый день вы будете выставлять части его тела на главных площадях крупных мегаполисов. Последним пунктом назначение будет ваш родной город, Санкт-Петербург. Одновременно с этим в сети будет распространяться подробное объяснение того, что именно сделал этот человек. И вы должны будете отслеживать любого, кто посмеет ему помочь. И так же показательно наказывать.
Сказав это, он начал выжидательно на меня смотреть.
— Я не буду этого делать.
— Повтори, пожалуйста, что ты сказал — в его голосе послышалась неприкрытая угроза.
— В этих действиях нет никакого смысла. Если устраивать прилюдные пытки, то вы сами настроите людей против себя. Вы этого хотите добиться?
— Ты до сих пор не понял, что Система притупила именно жалость, грусть и любовь? Такие эмоции, как страх и злость, остались почти на том же уровне. Поверь, мое представление вызовет исключительно страх и ничего больше. А вот помочь попробуют лишь единицы. В основном старые знакомые.
— Я все равно не хочу в этом участвовать.
— Что ж, я очень не хотел, чтоб дошло до этого, но…..
Следующие его слова я не успел расслышать, так как мое тело начало окутывать травой, которая росла у меня под ногами.
— Многие думают, что класс Друида — это боевой класс, связанный с превращением или приручением какого-нибудь медведя — рассказывал Леон, наблюдая, как травинки полностью меня обездвиживают. Нет, может и есть идиоты, которые балуются подобным, но истинная сила Друида в работе с растениями. Вся территория моей резиденции — это сплошной артефакт, который я создавал многие месяцы. Каждый цветок, каждая травинка, тут все подчиняется мне. Предполагаю, что на своей территории я способен наравне потягаться с боевой группой любого из кланов. В одиночку, естественно.
— Что вы собираетесь сделать? — спросил я одними губами. — Пустите меня в оборот?
— К сожалению, не могу. Ты стал достаточно известной личностью, поэтому мне просто необходимо, чтоб Ледяной Лебедь был на моей стороне. А «Травяной паралич» — это не более чем предосторожность. Не хочу, чтоб ты сейчас вспылил и наделал глупостей. Ты ведь, небось, забыл, что у нас подписан магический контракт.
— К черту его!
— Ну зачем ты так — покачал он головой, — знаешь же, как я не люблю тех, кто не выполняет собственные обязательства. Но я ожидал такой реакции, поэтому придется убеждать тебя иным способом. Стас, после твоего отказа, рядом с Шевцовым окажутся все….я еще раз повторюсь, ВСЕ твои друзья и знакомые. И в таком случае тебе все равно придется делать то, что я прикажу. Нам действительно необходимо доходить до этого?
Я скрипнул зубами, но ничего не ответил.
— Вот именно. И запомни, мальчик мой, об этом разговоре не должна узнать ни одна душа. Все должны думать, что ты делаешь это добровольно. ТЫ ПОНЯЛ МЕНЯ?
— Д-да…..
— Вот, возьми — он передал мне маленький микрофон. — Это ты должен носить с собой абсолютно всегда. Я хочу убедиться в том, что ты не проболтаешься.
— Мне его даже в душ с собой брать? — сыронизировал я.
— Дома у тебя и так все просматривается и прослушивается. И даже не думай пытаться это изменить.
Сказав это, Леон подошел ко мне вплотную.
— Я прощу тебе это небольшой концерт, все-таки ты еще очень молод. Но если ты посмеешь еще хотя бы раз ослушаться меня, ты пожалеешь.
Трава, окутывающая мое тело, начала сползать и врастать обратно в землю. Однако, я остался стоять на месте, не понимая, чего ждать дальше.
