Это должен быть какой-то знакомый.
А если это все же бывшая?
Но от нее давно ничего не слышно, прямо, как и от Марины.
Он устало вздохнул.
– Все такие обидчивые стали. Что не скажи, я виноват, – засунул кофту к себе в сумку и спустился вниз.
Возле выхода его встретила Зинаида-повелительница котов. Она как раз кормила своих ненаглядных со всей округи, когда заметила его. Больная мысль о том, что не успел он избавиться от одной надоедливой старушки, как успел нарваться еще на одну.
Давно же мы не виделись.
Он уже понадеялся, что это навсегда. Главное рядом с ней – не терять лицо. Здравый на мгновение отвернулся от нее и закатил глаза, как наткнулся на приклеенное объявление. На стенке висела бумажка, предлагающая услуги психолога.
Да вы издеваетесь? Не нужна мне эта чушь. У меня все в порядке!
– Здравствуй Родион, – тон ее был далек от доброжелательного, а вечно поджатые иссохшие губы не внушали доверия, – на работу собираешься?
– Как видите, – он удивился, что она первая с ним заговорила. Не к добру это.
– Это твой друг приходил к тебе, да? Я видела, – она еще сильнее сжала свои губы.
– Приходил и что? Меня не было дома, вот он и ушел, что-то не так? – не зная, зачем вдруг стал его так защищать, ведь он сам только узнал о том, что Макс приходил в тот день, хотя знал, что Родион работает. Это было совпадение, и вообще, все уже поняли, что Илья был болен и сам пострадал из-за этого.
– Не люблю, когда кто-то незнакомый шастает по подъезду.
– А если не нравится, тогда нужно было соглашаться и скидываться на домофон, а не упорствовать, как вы.
– Думаешь, тут многие могут себе это позволить? Ты самый молодой здесь.
– И что теперь? Может, еще хотите, чтобы я за всех здесь заплатил?
– А что? Ты каждый день выпячиваешь это так, будто можешь позволить себе купить весь этот дом. Или не так? Делаешь вид, что такой весь важный, а на самом деле что?
– Это не вашего ума дело. Из-за вашего упорства теперь в подъезде воняет. Видно одна из ваших кошек окочурилась где-то, а другим теперь страдать.
Родион разошелся и сказал явно лишнего, но сейчас он мог думать только о том, как бы сорвать в честной битве хоть одну пуговицу с ее аккуратной одежды, пропахшей старостью.
Вот это было бы зрелище.
Везде-то она все видит.
Уверен, она следит за нами всеми из кого-нибудь старого антикварного бинокля.
Здравый просто развернулся и пошел на остановку, жалея, что теперь у него нет тачки, в которую он бы мог сейчас сесть и хлопнуть дверью перед носом этой назойливой старой женщины.
В маршрутке он первым делом оглядел всех присутствующих и понял, что может быть спокоен.
***
Весь день на работе Родион не мог сконцентрироваться, и все время отгонял ненужные мысли и подозрения. Ему несколько раз сделали замечание, чтобы не отвлекался. Из-за последних переживаний он стал совсем нервный. Плохо спал и почти ничего не ел. В зеркале Здравый теперь видел только угасающее лицо, словно его одолевала неизлечимая болезнь. Некогда блестящие каштановые волосы поблекли, как бы он их не укладывал, а болезненные глаза стали еще больше на фоне похудевшего лица. Он перестал себе нравиться и думал, что еще немного и его будет не отличить от внука Марии Ивановны. От этой мысли его передернуло, словно эти мысли могут сбыться, и совсем скоро он закончит свою жизнь так же, как и он.
Я ведь к этому и иду, правда?
Как давно я уже ничего не выкладывал? Может, все уже думают, что я умер?
На обеде он сидел в компании других рабочих. Серега так больше к нему и не обращался. Работали в тишине и большую часть порознь. Да и сам Родион не трогал его, даже старался не портить свою униформу, чтобы лишний раз не обращаться в кладовую. В кармане завибрировал телефон.
– Опять. Кто на этот раз?
С утра его уже пытался достать брат. Но Родион не отвечал. Пусть не думает, что он снова все бросит и кинется ему помогать.
Своих проблем и так хватает.
Но другой голос в голове осадил его.
То есть ты думаешь, что добившись общения с другом, теперь и про брата можно забыть? Вы ведь хорошо пообщались.
– И что? – сказал тихо Родион.
Он достал телефон и лениво взглянул на дисплей. Ксюша.
Ну да, понятно. Она сначала ему сказала позвонить мне, но план провалился. Видимо сама решила за меня взяться.
– Да?
– У тебя же сейчас обед? Выйди, поговорить надо, – и отключилась.
Родион поморщился от такого обращения к себе.
Она просто так звонит и приказывает мне, ну надо же.
В нем плескалось раздражение, когда выходил за забор. Сейчас из-за обеда на территории было тихо и достаточно безопасно, но Родион так и хотел, чтобы кто-то из рабочих «случайно» задел эту дуру по голове чем-то тяжелым.
Ксюша стояла возле входа покосившегося забора и переминалась с ноги на ногу. Она все так же вычурно одевалась. По ней и не скажешь, что у нее есть ребенок. Хотя какая она мать? Весь ее образ и состояние говорит о том, что она свободная женщина, которая никому ничего не должна. Она заметила подошедшего Родиона, и оглядела его, от чего ему стало неуютно. Сейчас он чувствовал себя очень неуверенно, стоя возле такой красотки.
– Ну, что хотела? – он встал в метре от нее.
– Несколько дней назад я видела, как вы с Андреем сидели в сквере после работы.
Все-таки видела.
– И что с того? – Родион сунул руки в карманы рабочего комбинезона и стал раскачиваться взад вперед.
– О чем вы говорили? – она была нервная, и он никак не мог понять, что ей нужно.
– Нам уже поговорить нельзя. Это все-таки мой брат.
– И мой муж.
– Это не дает тебе права лезть во все его дела. Но если тебе полегчает, то ничего странного мы не обсуждали.
– Нет. Что ты ему сказал? Он теперь ведет себя странно. Что, опять пытался опустить меня в его глазах? – она сложила руки, – ну, давай, говори, это так? Что ты сказал?
– Да что тебе надо от меня? Ничего я ему про тебя не говорил. Что за истерика… – тут Родион задумался, – а что, есть чего бояться?
– Что ты ему сказал?
– Ничего того, о чем бы ему не следовало знать, – он не знал, что такого должен был знать про нее, чтобы она начала так нервничать, но хотел немного поиздеваться.
– И что это значит?
– Еще раз повторю, не все, о чем мы с ним говорим, тебя касается, понятно? – Здравый повернулся и собрался уходить, но она схватила его за локоть. Его передернуло, и он тут же выдернул свою руку.
