– По рукам?
Волк заграничный, подвид бессмертный, пытливо посмотрел на Никса.
– Откуда мы знаем, что информация о Ларсе правдива? – Песец скрестил руки на груди.
Майк настаивал, что блондину можно довериться. Что швед поставил все на кон ради чего-то дорогого сердцу, но песец сомневался.
– Я почти умер. Думаешь, я пошел бы на такой риск ради него? – Алрик отзеркалил Никса – тоже сложил руки на груди.
– Ради сестры, о которой ты рассказал. Вполне в твоем духе. Если бы это было одно из условий – ты бы именно так себя и вел. – Никс уже отправил всю информацию на проверку, но не собирался говорить об этом волку.
Швед кивнул, соглашаясь.
– Не буду спорить. Пошел бы. Тогда придется поверить на слово.
– Через два часа мы отдаем твоим труп. Он выглядит в точности как ты. Больше не надейся на своих. Они поверят, потому что моя Кира до деталей повторила твой запах и оставила его на умершем.
– Отлично. – Нордический блондин сразу стал выглядеть куда менее напряженным, и тут впервые песец подумал, что Майк может быть прав.
Возможно, этот заграничный бессмертный не так уж и плох.
***
Загородный дом
– Какие гены вставить?
Альбина слушала этот разговор и скрипела зубами. Леону вернули человеческий облик, и все из-за ее слабости. Он спас ее, и она не могла теперь отплатить ему смертью.
«Я – не он, я – не он. Не могу отплатить плохим за хорошее», – постоянно повторяла про себя врач гибридов.
– Это обязательно? Мне не нужна никакая примесь. – В носогубных складках Ларса можно было поймать легкую брезгливость.
– Без этого не сработает, – ультимативно заявил Леон, спокойно глядя на сверха, перед которым так робели помощники.
Побыв в шкуре зверя, Леон о многом размышлял. Было время. Но его слегка изменило даже не столько заточение в животном теле, сколько наблюдение за людьми. Они думали, что смотрят на него в зоопарке, на самом же деле это он наблюдал за ними. Особенно за парочками. И сделал много интересных выводов.
– Что добавлено у Майконга? – Ларс хотел казаться совершенно незаинтересованным, безразлично смахнул пыль с плеча.
– Ген шакала, который он ненавидит. – Леон улыбнулся – этот факт до сих пор забавлял его.
– Падальщик, – брезгливо скривился Ларс. – Если нужен ген, то только благородного животного.
– Конечно. Как насчет льва? – Леон хитро сощурил глаза.
Швед задумчиво кивнул:
– Да, пожалуй, звучит достойно.
Альбина до сих пор сидела в клетке и сейчас была даже рада этому. И пусть в помещение натаскали оборудования, пусть леопарда снова сделали человеком, она с исследовательским интересом наблюдала за всем.
И даже себе не могла признаться, что ищет в скользящем мимо нее взгляде Леона нечто большее, чем безразличие.
Майконг
Света прижалась щекой к горячей груди Майконга и медленно закрыла глаза. В тот же миг девушка уснула, тем самым тронув лиса до глубины души. Она доверяла ему. Наконец-то!
Тюремный холод и сырость, казалось, не смели подбираться к паре. Оборотень позаботился, чтобы его истинной было комфортно и тепло. Майк дотронулся до волос девушки, заправил прядь за ушко и вспомнил, какими длинными были ее волосы при их первой встрече. Пальцы невольно сильнее сжали локоны, когда Майк вспомнил о своей почти теще.
Вдруг Света открыла глаза и посмотрела прямо на него.
– Я дернул за волос? Прости.
– О чем ты думаешь? О том, как нам выбраться отсюда?
Майк невесело усмехнулся, крепче прижимая девушку к себе.
– Если бы, – приподнял он голову, чтобы шепнуть ей на ушко: – Забыла, какая у меня сила? Если бы я захотел выйти – я бы это сделал.
Света на несколько секунд задумалась и спросила:
– Тогда что тебя беспокоит?
– Как знакомить наших родителей, – откровенно поделился наболевшим Майконг.
Света разом побледнела, а потом вмиг покраснела. Глаза забегали, и оборотень с интересом наблюдал за живой мимикой девушки.
– Я не дам тебе пойти на попятный, – пригрозил Майк шутливым тоном, но твердость все равно не смогла спрятаться – так и сквозила в словах. Оборотень решил подсластить, но, похоже, закопался еще глубже: – В конце концов, ты столько лет меня ждала, а я твой первый мужчина. Так что теперь возражения не принимаются.
И улыбнулся широко-широко, с тревогой наблюдая, как сужаются глаза девушки. Он забыл, что она все хочет решать сама. Что ее надо мягко подталкивать, делать так, будто это она сама решила. Но Майк ничего не мог с собой поделать.
Света долго молчала, а потом вдруг снова прижалась щекой к груди Майка и попросила:
– Расскажи про своих родителей.
– Эм… Я у них один горячо любимый сын, но больше всего, кажется, они любят друг друга. Я рано ушел жить самостоятельно, но не из-за того, что мне с ними плохо. Отец и мать всегда вкладывали в меня все, что могли, а подростком готовили к зрелости, так что я всегда знал, что как только смогу – пойду своей дорогой. Но это не значит, что моя дорога не пролегает через родительский дом – я их очень люблю и уважаю.
– Они оба оборотни?
– Да. Но не бойся их. Они тебе понравятся.
– Я не боюсь. Страшнее собственного дома я не видела места. – Света подняла голову: – Я хочу познакомиться с твоими родителями, но знакомить их с мамой не надо.
– Ты уверена?
– Да. Я не хочу краснеть, пока она будет узнавать достаток вашей семьи и сможете ли вы ее содержать.
– Я сам с этим справлюсь. Она будет довольна, – пообещал Майконг.
– Нет. Моя мама – это мое дело. Я не хочу, чтобы она перелезла с моей шеи на твою.
– Но ты же понимаешь, что она не будет работать? Она имеет слишком большое влияние на тебя и Юльку. Если есть возможность убрать психологическое давление при помощи денег, то это же счастье, Свет.
– Твоими деньгами? – напряглась девушка.
Опять ее «я сама». Но Майконг не был бы одним из самых хитрых лисов, если бы так легко сдался. Предложил:
– Давай ты позаботишься о своей матери, а я – о тебе и Юльке. Что скажешь?
– Что чем-то это напоминает мультик про крокодила Гену и Чебурашку: «Гена, давай я понесу чемоданы, а ты понесешь меня».
Майконг хитро улыбнулся, положил руку на голову Светы и придавил к своей груди.
– Спи.
Девушка не сопротивлялась в этот раз. Сначала недовольно сопела, а потом и вправду уснула.
Майконг осторожно закутал ее в одеяло, взял на руки и подошел к стене. Нажал на камень, открывая потайной ход, и оттуда показался Никс.
