– Женя, не нагнетай, – чувствуя, как от ее слов радость постепенно испаряется, не выдержала я.
– Я? Нагнетаю? Смеешься? Ты хоть понимаешь, что не от того залетела? – в лоб спросила подруга.
– А ты понимаешь, какое это чудо, что я вообще забеременела? Неважно от кого!
– Ксюш, это серьезно. Если он узнает, что он отец, – катком по тебе проедется, в бетон закатает и ребенка отберет. Будешь только на фотографиях его видеть.
– Не заберет, – стиснула зубы, – он не узнает...
Внутри постепенно разрасталось негодование, неприятие ее слов. Да, Женя дольше меня работает в компании и наверняка лучше знает характер Дмитрисевича. Даже с большей долей вероятности может предсказать его реакцию и возможные поступки.
Но она не сталкивалась с ним лично, не общалась близко! Сама ведь говорила, что узнавала слухи через подружек и сотрудниц. А много ли было правды в тех сплетнях? Стоит ли верить и судить, не выслушав обе стороны? И почему мне кажется, что Пейрак вовсе не такой монстр, каким хочет казаться?
Он не раз доказывал это! Причем делами. Кто меня спас сегодня от поехавшего кукушкой психопата? Кто не дал в обиду, когда в мою сторону нагло косился Артур?
Так что Женя может говорить и пугать чем угодно. У меня есть свое мнение насчет Пейрака.
Спорить с ней желания не было. Поэтому и выдала ей то, что она желала от меня услышать.
– Ладно, Жень. Мне пора. Лук и масло куплю. Запомнила.
Я нажала кнопку сброса вызова и даже вздохнула свободней.
А теперь – главное. Разобраться с посещениями специалистов и найти Диму, узнать, как он себя чувствует. Увидеть его, поговорить, сказать спасибо.
Сердце ухнуло в пятки от страха. Как теперь после всего смотреть ему в лицо? Как вести себя после всего произошедшего?
Полистала в руках направления, пытаясь сориентироваться.
– Здравствуй, Ксюша! Я рад, что с тобой все в порядке, – услышала позади себя знакомый голос и вздрогнула.
Кого точно не ожидала здесь увидеть, так это Артура! Что означает: "Вспомни его, вот и оно!"
– День добрый! – кивнула сдержанно, мысленно подобравшись.
Он здесь явно не "мимо крокодил", раз задает вопросы сразу по существу.
Его странный взгляд сканером прошелся по моей фигуре.
Артур засунул руки в карманы, встав напротив.
– Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?
– Вашими молитвами.
– Приятно, что могу быть полезен, – улыбнулся уголками губ.
Глаза оставались серьезными. Сосредоточенный взгляд и хмурая складка на лбу говорили, что мужчина далеко не в духе.
– Здесь рядом есть зона отдыха. Пойдем, выпьем по чашке кофе?
– Мне нужно к Диме.
– Не переживай, с ним все в порядке. Я проверял. Сегодня уже, скорей всего, будет дома.
– Тем более.
– Ксюша, я разве многого прошу? – остановил меня его ледяной тон.
Заарканил стальными нотами так, что вмиг стало понятно: вежливость всего лишь маска. Шаг влево, шаг вправо – и он перестанет церемониться.
– Хорошо. Только от кофе я сегодня воздержусь.
Этажом выше находился целый ресторан. Строгий стиль в классических пастельных тонах, белоснежные скатерти, дорогая мебель, экзотические цветущие растения в огромных горшках. Все бросалось в глаза.
Мы выбрали столик у окна.
Когда нас привезли сюда, у меня не было времени любоваться местными красотами. Но сейчас, когда основные страсти улеглись, я оценила шикарный вид прилегающей территории. Здесь явно трудился талантливый ландшафтный дизайнер.
– Что будешь заказывать? – обратился ко мне Артур после того, как я залипла в меню.
Искала хоть что-то знакомое из названий блюд.
– Яблочно-морковный фреш, – выдала наконец.
– Гадость, – совсем по-мальчишечьи фыркнул он, – пообедать нормально не хочешь?
– Пока нет.
– Зря. Тебе теперь нужно хорошо питаться. Не забывай.
– Вы... в курсе? – Я даже растерялась на мгновение.
А потом накатила злость. Да кто он, черт возьми, такой, чтобы лезть и совать свой нос в мою жизнь?! Что ему надо от меня? По какому праву?
– Да, я разговаривал с врачом.
– Зачем? О чем?
Он пожевал губы, отведя взгляд в сторону. Сложил пальцы в замок. Вздохнул.
– Беспокоился за тебя, – посмотрел прямо.
Снова пробирающее до мурашек чувство беспомощности. Вот как ему это удается?
Высокие скулы, орлиный нос, тонкие губы и темно-серые глаза. Красивый? Не сказала бы. Но цепляет. Именно тем, как действует на собеседника, как заставляет чувствовать свое превосходство.
Мощная мужская энергетика. С ним невозможно расслабиться и поболтать на равных. Где-то внутри постоянно горит лампочка: "Осторожно, опасен!"
– Ксюш, я не хочу, чтобы ты воспринимала меня как врага. Или недоброжелателя. Да, признаю: наверное, с самого начала я повел себя неправильно. Бесцеремонно. Но на то у меня были свои причины. Нам просто нужно было раньше поговорить. Правда, тут, как говорится, то у меня дела, то ты занята.
– Так чего вы все-таки хотите от меня?
– Дружбы. Общения. Доверия.
– Не понимаю вас, – тряхнула головой.
Подошедший официант заставил нас прервать диалог. Расставил приборы. Принес заказанный фреш.
– Я был знаком с твоими родителями. Мы дружили. Виктор даже был моим лучшим другом.
– Папа? Не знаю, он не рассказывал про вас.
– Мы учились вместе в одной школе, поступили в один университет. Только твои родители продолжили учиться, а я... – Он замолчал, снова отвернувшись к окну. – Время было такое. Неспокойное. Везде разруха, нищета. А где-то крутились большие деньги. Причем подняться можно было быстро. И легко.
– Лихие девяностые? – усмехнулась, вспомнив рассказы о тех годах.
– Да. Они самые. Началось с мелочи, а потом закрутилось, завертелось. Все как-то отошло на второй план: семья, учеба, личное. Обратной дороги в таких делах нет. Да и аппетиты росли. Хотелось еще. И еще. Мы тогда встречались с твоей мамой. Первая любовь как-никак. Она хотела семью и стабильность, хотя в те годы заикаться о таком было смешно.
– Вы встречались с мамой? – уловила главную мысль из его речи.
Артур не повернулся. Так и сидел вполоборота к окну, поигрывая между пальцами зубочисткой. Прищурился, вглядываясь вдаль. Даже будто постарел резко лет на десять.
– Да. Встречались. Любили друг друга. А потом... потом все пошло наперекосяк, – произнес последнюю фразу по слогам, – тогда я и уехал. Впереди маячили миллионы, толпы красивых женщин и обеспеченная жизнь. Я гнался за прибылью, мне казалось, что вот это и есть главное в жизни. А в итоге оказалось, что проклял сам себя этой роскошью. Лет через десять только начал понимать, чего лишился.
