- Ты будешь чай? – удивляет меня внезапным проявлением вежливости. Бросаю на нее быстрый взгляд и отрицательно качаю головой.
- Нет.
Какой чай, если на улице тридцать два градуса жары, и это учитывая, что уже вечереет и солнце давно не в зените?
Так проходит полдня. Аня то заходит в зал, усаживаясь на маленькое кресло в другом конце комнаты, подбирая под себя ноги и пытаясь вникнуть в суть происходящего на экране телевизора, то снова уходит на кухню и копошится там. Убирает, судя по звукам. Когда она в очередной раз возвращается, начинает трезвонить её мобильный из моего рюкзака. Большие глаза мгновенно взметаются, не тая немой просьбы.
- Можно я хотя бы посмотрю кто это? Может родители. Волноваться будут.
Раздумываю несколько секунд, наблюдая за тем, с каким ожиданием заяц переводит взгляд сначала на меня, а потом на мой рюкзак. Мелодия перестает наяривать и я, решив, что оттого, что она узнает кто звонил, хуже не станет, поднимаю с пола серый от пыли рюкзак и достаю оттуда старой модели смартфон. Провожу пальцем по экрану, разблокировав его.
- Юля какая-то. Думаю, это не срочно.
Блокирую и уже собираюсь вернуть смартфон на законное место, как слышу Анин слегка растерянный голос.
- Это с работы. Напарница моя. Может случилось что-то?
- Ты меня спрашиваешь? – усмехаюсь, наблюдая, как морщится её лоб, пока она пытается понять причину звонка этой самой Юли.
- Нет. Я предполагаю. Можно я перезвоню ей?
- Нет.
- Почему?
- Считай, что ты в начале двадцатого века, когда мобильник еще не изобрели. Тогда заложницы не болтали по телефону.
Челюсть на маленьком личике неодобрительно сжимается, и в глазах появляются еле заметные сполохи злости.
- Уважающий себя джентльмен никогда бы не взял заложницу. Даже в двадцатом веке.
- Ты так хорошо разбираешься в джентльменах? – черт, я даже слово это с трудом выговариваю.
- Да уж получше тебя, – осмеливается дерзить заяц, но тут же осекается, наткнувшись на мой предостерегающий прищур. – Пожалуйста, - добавляет без прежнего сарказма в голосе. – Она бы не звонила, если бы это не было срочно.
Кусает губу и нервно перебирает пальцы, в ожидании прожигая меня взглядом. Да черт с ней. Разговаривать – то она при мне будет. Протягиваю мобильный и смотрю, как девчонка встает с кресла и приближается ко мне.
Аня
Беру телефон из руки Димы и собираюсь вернуться на свое кресло, как чувствую его ладонь на своем запястье. Вздрагиваю, когда он сжимает его и кивает на диван.
- Здесь разговаривай.
Каждый раз, когда этот парень находится так близко или прикасается ко мне, мое бедное сердце готово перестать биться. Вот так и сейчас. Пока я опускаюсь рядом на диван, меня начинает мелко колотить. И это не от страха. Точнее, конечно, я все еще боюсь его, но уже нет той паники, которую вызывало его присутствие в первые часы. Сейчас настороженность переросла в хроническую стадию, когда я вроде бы уже поверила, что он не станет причинять мне вред, но ожидание чего-то плохого все еще неприятно подтачивает изнутри.
Набираю Юлю, которая уже спустя два гудка отвечает на звонок.
- Ань, привет, - облегченно выдыхает напарница.
- Привет, Юль, – не замечаю, как улыбаюсь от одной лишь возможности поговорить с кем-то другим. Вот ведь как бывает. Даже самые обычные вещи, которым раньше не придавал значения, могут стать особенными при определенных обстоятельствах.
- Слушай, ты приехала уже?
- Да, - клацаю на боковую клавишу телефона, чтобы сделать тише, но её голос все равно отчетливо слышен из трубки. Да и Дима сидит буквально плечом к плечу, отчего еще более некомфортно. Его массивное плечо упирается в мое, и я пытаюсь немного отодвинуться. Мне необходимо личное пространство, потому что находиться в такой непосредственной близи - это как дышать дымом от полыхающего здания.
- Слушай, тут такое дело, – тараторит немного несмело знакомая. – Я в курсе, что у тебя еще неделя отпуска, но мне просто необходима твоя помощь, Нютик.
- Что-то случилось? – обеспокоенно интересуюсь, хоть мы и не подруги. Юлька резвая, бойкая, она может болтать без умолку часа три. Я же её полная противоположность. Так, перекидываемся парой слов, если сталкиваемся на работе или нужно подменить друг друга, но личными переживаниями не делимся.
- Ну... Вообще-то да. Короче, тут такое дело. Мне нужно подать заявление на поступление, а завтра, как оказалось, последний день. Я и забыла, дуреха. Если не подам, то пролечу как фанера над Парижем, а мне просто необходим диплом специалиста. Подменишь меня, а, Нютик? – последние слова Юля чуть ли не хнычет, и я автоматически бросаю вопросительный взгляд на того, от кого самым прямым образом зависит мой ответ. Дима делает вид, что увлечен просмотром фильма, но не слышать слова напарницы было просто невозможно. Жгу его взглядом, ожидая хотя бы какой-нибудь реакции, но он словно нарочно меня игнорирует.
- Юль, я перезвоню через пару минут, - предупреждаю и сбрасываю звонок, зная, что она начнет сейчас прилагать все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы уговорить меня не отказывать. Только если бы это зависело лишь от меня…
- Дим, - начинаю, набрав в грудь воздух и заранее догадываясь, каким будет ответ. – Юля просит...
- Нет, - отрезает равнодушно, и я немного теряюсь от такой категоричности.
- Что? – хоть и знала, что он это скажет, но возмущение, вспыхнувшее как спичка, не мошка, его просто так не задавишь.
- Неужели ты реально думала, что я разрешу тебе поехать на работу, заяц?
- Заяц? – глупо повторяю я, не понимая, это уменьшительно-ласкательное прозвище, или он подразумевает что-то обидное? Мужчина кивает, ухмыляясь левым уголком губ. – Почему заяц?
- Потому что каждый раз, когда оказываешься в сантиметре от меня, начинаешь трусливо дрожать.
От негодования мои ногти больно впиваются в ладони. Значит, считает меня трусихой, козел.
- Конечно, с пистолетом любой царь зверей, а отбери у тебя его и вовсе в окапи* превратишься.
- Кого? Ты сама это только что придумала? – недоверчиво вскидывает бровь, распаляя меня еще сильнее.
- Если бы читал больше, может и не пришлось бы от полиции прятаться, - сказала и тут же пожалела, потому что взгляд Димы в мгновение чернеет. Мое сердце камнем летит вниз, когда он резко встает с дивана, хватает меня за ногу, тянет на себя, опрокидывая на диван, и нависает сверху, пропуская мимо ушей мой приглушенный взвизг. Одной рукой сдавливает шею, и все, что я слышу - это собственный пульс, глухо отбивающий в ушах. Хватаюсь ледяными пальцами за его руку, но тщетно. Он не замечает моих сумасшедших брыканий.
- Ты говори, да не заговаривайся, Аня, - хрипом сквозь зубы, а я пытаюсь дышать, хоть от страха это делать очень сложно. Он такой сильный, что если еще немного сожмет пальцы, то его яростный взгляд будет последнее, что я увижу в этой жизни. – Я до поры до времени терпеливый, а ты мое терпение вот-вот исчерпаешь.
