Боже, да ведь об этом вечером будет знать весь поток. Недоступная снежная королева кричит в постели. Я уже хотела было расстроиться о том, какие слухи начнут ползти, но потом подумала, что разве мне не все равно? Кому из нас надо чувствовать себя виноватыми – так это им за то, что друзья из них получились хреновые. И это еще очень культурно сказано.
- Спою для тебя сегодня же, - выдавливаю из себя подобие улыбки и даже осмеливаюсь провести пальцами по щетине на волевом подбородке. Поворачиваюсь к Кате и виновато пожимаю плечами.
- Соберемся через несколько дней.
- Ладно, как скажешь, - теперь уже просто знакомая обводит нас еще раз недоверчивым взглядом, наспех прощается и утаскивает Кирилла из магазина.
Только сейчас, когда магазин пустеет и на стене громким стуком тарабанят стрелки часов, подкатывает неловкость. Я стою в объятиях абсолютно незнакомого парня и больше не чувствую страха. Он только что вытащил меня из болота, в которое я была немилостиво спущена своими же близкими людьми. А еще я, кажется, флиртовала с ним.
- Спасибо, - скованно благодарю и осмеливаюсь посмотреть на Диму, – Можешь больше меня не обнимать.
- Что, даже без истерик? – размыкает объятия и отходит на шаг, засунув руки в карман джинсов. Выглядит удивленным.
- Каких истерик?
- Ты же каждый раз возмущаешься, когда я хотя бы пальцем тебя трогаю.
- Ты для благой цели, - пожимаю плечами и складываю инструкции к паре телефонов, которые показывала покупателю еще десять минут назад.
- Разве у тебя завтра день рождения? – интересуется, занимая прежнее место на стуле.
- Нет. Мой день рождения был на прошлой неделе, но так как я отмечала его с родителями, еще до отъезда пообещала всех собрать, когда вернусь. Мы правда все праздники гуляем вместе. У нас на удивление дружная группа.
- Я заметил, - не без иронии отмечает Дима, и я грустно улыбаюсь.
- На самом деле я в шоке, - признаюсь, тяжело опускаясь на стул и аккуратно откладывая буклеты в угол стола.
- Из-за него?
- Нет! Что ты! Что он собою представляет, я поняла еще давно. Обидно, когда из меня делают дуру.
- Ты правильно сделала, что не позволила им унизить тебя. Никогда и никому не давай себя в обиду.
- Сказал тот, кто держит меня в заложницах, - съязвила и тут же за щеку себя укусила. Вскидываю взгляд и натыкаюсь на его на удивление серьезный.
- Во-первых, я не унижаю тебя, во-вторых, у тебя было сегодня как минимум два или три шанса попросить друзей или просто покупателям шепнуть на ухо, чтобы вызвали полицию, но ты этого не сделала.
А ведь и правда. Я осознаю только после его слов, что могла бы воспользоваться любым подвернувшимся случаем, чтобы сдать его, но не сделала этого. Его глаза все еще в метре от моих ищут ответа на незаданный вопрос, но как я могу что-то ответить, если и сама в растерянности?
- Я пообещала, что не предприму попытки сбежать, - нахожу первое попавшееся объяснение и сама понимаю, как глупо оно звучит.
- Ты бы и не сбегала. Спокойной бы ждала приезда полиции, - Дима откидывается на стул и засовывает в рот откуда-то взявшуюся зубочистку. – Ты ведь не боишься меня больше, Ань.
- Нет, - признаю лишь отчасти. Мне на самом деле не страшно больше находиться с ним рядом, и я в принципе уже просто играю по его правилам, только все еще не понимаю почему. Хотя нет, понимаю. Потому что он не кажется мне таким уж опасным, каким казался еще вчера утром.
- Тогда почему ты все еще здесь? Исходя из того, что я о тебе узнал – ты правильная, помешанная на чистоте, безотказная в помощи девочка. А я тот, кого ищет полиция целого города, - тут он разворачивает ко мне ноутбук и кивает на экран, на котором открыта страница с его фотографией в профиле розыска.
Я неосознанно прилипаю к ней взглядом, вспоминая все те отрицательные эмоции, появившиеся у меня при первом взгляде на нее на вокзальном стенде, а потом перевожу глаза на Диму, расслабленно откинувшегося на стуле и перебирающего языком зубочистку. Ощущение, что я смотрю совсем на другого человека. Нет, на фото точно он. Просто видимо это мое подсознание изначально так отреагировало. Мы верим в то, что нам безапелляционно предоставляют как факт. Но факты очень часто подтасовывают. И теперь, зная Диму лично, это фото больше мне не кажется таким устрашающим. В противовес ему идут все те поступки, которые он мог бы совершить в отношении меня, но не совершил.
- Я не знаю, - пожимаю плечами и понимаю, что наблюдаю за тем, как он медленно языком переносит зубочистку в другой угол губ. Поднимаю глаза и сталкиваюсь с его прищуренным взглядом. – За что тебя ищут? – этот вопрос не дает покоя уже больше суток, и я естественно понимаю, что вероятность того, что он признается мизерная, но столбенею, когда слышу равнодушное:
- За убийство, - сердце вздрагивает, и я начинаю лихорадочно искать в выражении его лица хотя бы какие-то эмоции, но оно спокойно, словно он только что сказал о чем-то несуществующем.
Глава 13
- Кого ты убил?
- Аня, ты сворачиваешь на опасную тропинку.
- Ну, я же по собственному желанию на нее сворачиваю.
- Не все тропы ведут на поляну с разноцветными шариками, есть и такие, которые могут завести в дремучий лес, куда Красной шапочке ходить запрещено.
- Потому что там меня ждет серый волк?
- Скорее охотники, а они в наше время опаснее самого волка, потому что охотятся на любую дичь и на зайцев в том числе. Особенно белых и пушистых.
Крепко сцепляю зубы, понимая, кого он имеет в виду, и это его «заяц» раздражает больше, чем, когда Кирилл называл меня «детка».
Резко встаю и делаю два шага к нему, чтобы с силой ткнуть пальцем в стальную грудь.
- Я тебе не заяц, - Дима откидывается на стуле, с интересом рассматривая меня снизу, и раздражая еще сильнее, - Ты меня совсем не знаешь. И поверь, я могу за себя постоять.
Он вдруг выкидывает зубочистку и встает, оттолкнувшись руками от подлокотников. Я от неожиданности делаю шаг назад и оступаюсь, чуть не падая, но сзади расположена столешница, благодаря которой я не оказываюсь на полу. Дима прилипает ко мне вплотную, нависая сверху так, что мне приходится задрать голову. Внутри что-то сжимается, когда я снова чувствую его запах так близко. Меня охватывает ступор от собственной реакции и вспыхнувшего желания провести по крошечному шраму на его щеке пальцем. Но Дима обездвиживает меня тем, что поднимает руку и сам гладит шероховатыми пальцами мой подбородок. Очень мягко, но уверенно, распространяя электрические волны вниз по шее.
Во мне все натягивается как струна, когда он склоняется, и аромат его тела врывается в легкие. Двоякие чувства охватывают сознание. Правильно было бы оттолкнуть обманщика, не сдерживающего обещание, но кажется сейчас тот самый первый раз, когда мне не хочется поступать правильно. Его пальцы проводят по подбородку и касаются моей нижней губы, отчего меня тут же бросает в дрожь. Его глаза как трясина, затягивают на самое дно, и я не сопротивляюсь. Это как с зыбучими песками. Начнешь брыкаться, и затянет быстрее. Сглатываю, когда он переводит взгляд на мои губы, нагло очерчиваемые его пальцем, и зелень в его глазах становится цвета того самого дремучего леса, о котором он говорил всего несколько минут назад. Острый кадык на мощной шее дергается, и Дима резко убирает руку с моего лица.
