- Ань, это правда, что у тебя появился парень? – слышу искренний интерес в его голосе и прищуриваюсь. – Катька говорила сегодня, но все от нее отмахнулись, не поверили. Думали, она, таким образом, нас специально к тебе заманивает.
Аня стоит в профиль, и я вижу, как её гранатовые губы растекаются в грустное подобие улыбки.
- Появился, - возносит меня к небесам одним словом. Могла сказать, что это бред, щенок бы поверил, но она продолжает поддерживать нашу басню, а значит, этот ей не интересен.
- Почему не позвала его? Познакомились бы, - физически ощущаю, каким отстраненным стал его голос, но выражения лица рассмотреть невозможно.
- У него дела. Не смог прий.. – Аня опускает голову, а я делаю шаг вперед, облокачиваясь плечом на колонну, поддерживающую козырек подъезда. Подношу сигарету к губам и глубоко затягиваюсь, зная, что теперь меня отчетливо видно с ее балкона. Нахрена? Не знаю. Гулкое и бессмысленное желание показать ему и всем остальным, что у Ани есть мужчина, которому она принадлежит, и подкатывать к ней бессмысленно. - …ти, - тихий голос срывается и пепельные глаза вцепляются в мое лицо. – Дима, - безмолвно, одними губами, но я слизываю свое имя, как мед с хлеба, и подмигиваю ей.
- Ждала меня, любимая? – кричу, выбрасывая окурок на землю, и ловлю на себе недоуменный взгляд брюнета. На лице Ани облегчение, с пухлых губ срывается нервный смешок, и она активно кивает головой.
- Сама в шоке, - отвечает громко и скрывается в квартире. Я, стрельнув уничтожающим взглядом на пацана, вхожу в подъезд и слышу быстрые шаги сверху, точно зная, кому они принадлежат. Поднимаюсь по ступеням и чувствую, как сердце отбойным молотком грохочет в ушах, когда в меня врезается Аня, едва не сбивая с ног, и хватает за лацканы кофты, приподнимаясь на носочках.
- Я думала, ты не вернешься…
Глава 20
Дима
- Нашел твой паспорт в рюкзаке, подумал, надо бы вернуть, - сжимаю настолько хрупкую талию, что пальцы обеих рук касаются друг друга, и ловлю миллион эмоций на дьявольски красивом лице.
В подъезде тусклый свет, и рассмотреть находящееся в моих руках чудо тяжело, но мне все же удается хотя бы немного. Аня подкрасилась, и от этого больше не выглядит маленькой девчонкой. Глаза с дерзкими стрелками, как у кошки, щеки подернуты алой дымкой, а губы… Черт, ее губы - мой личный фетиш. Я невыносимо хочу попробовать их на вкус последние сутки. Малыш тяжело дышит и непонимающе хмурит брови.
- Так ты только из-за этого вернулся? Отдать мне документы? - ослабляет хватку на толстовке и хочет отстраниться, но я не пускаю. Едва сдерживаю улыбку.
- Ты же сказала, что я не джентльмен, вот решил научиться. Плюс, мне все ещё нужно где-то ночевать.
Лицо напротив становится холоднее айсберга, а взгляд, наоборот, испепеляет, полыхая злостью. Упирается мне в грудь руками и отталкивается, отходя на шаг.
- Мог бы по почте прислать, а переночевать в хостеле. Нам здесь не нужно присутствие преступника, – выпускает колючки с гордо поднятым подбородком, - Давай мне паспорт и уходи, - интересно, откуда такая смелость появилась?
Но черт, если она всегда так выглядит, когда злится, то я готов по сто раз в день выбешивать ее только потому, что это дико сексуально. В штанах становится тесно, когда я могу оценить по достоинству весь ее образ. Передо мной охренительно красивая и чувственная девушка. Единственное, что осталось от образа домашней девочки - это сланцы. Все остальное разительным образом изменилось.
Неглубокое декольте поддерживает небольшую упругую грудь, платье без бретелек, и я уже вижу, как фантастически будет стащить эту ткань ей на талию и исследовать языком каждый твердый сосок. Изгибы сексуально подчеркнуты, но пошлым платье вряд ли можно назвать. Оно именно такое, какое я бы разрешил ей надевать в клуб, но каждый раз вечером она бы за это до хрипов в горле выхватывала.
- Правильно, заяц, я – преступник, и у меня все еще есть пистолет, который я могу использовать, если понадобится, – говорю тихо, шагая к ней ближе, и кладу руку обратно на талию, тяну к себе. Аня вздрагивает, но не сопротивляется. Только голову вскидывает, и я приклеиваюсь взглядом к насыщенно красным губам. Дьявол, я хочу ее. Хочу так, что перед глазами мутнеет только лишь оттого, что ее лицо так близко и я могу уловить запах ее тела и… алкоголя… Прищуриваюсь, пытаясь по глазам понять насколько она пьяна, но видимо выпила девочка немного. Достаточно, чтобы попытаться поставить меня на место за то, что она ждала, а я не оправдал ожиданий, и слишком мало, чтобы я отказал себе в единственном удовольствии, которое красным пятном рябит в глазах вот уже больше двадцати четырех часов. Склоняю голову, и когда между нами остается миллиметр, осипшим голосом спрашиваю, - Сделать это?
С пухлых губ слетает рваный выдох, и мне в грудь начинает отчаянно колотиться маленькое сердечко.
- Что? – шепчет едва слышно.
- Угрожать тебе пистолетом или сама поцелуешь?
Глаза напротив становятся цвета бури в океане, и Аня тяжело сглатывает.
- С чего вдруг я до.., - прерываю фальшивые возмущения и нарушаю данное когда-то обещание, потому что в нем больше нет смысла.
Ловлю ее рот и целую, положив руку на затылок. Аня глотает свои собственные слова, но не брыкается, как я полагал, а жмется ко мне сильнее и обхватывает руками за шею, словно только этого и ждала. Черт, малыш, это ты зря. В мозгу плывет, когда я проникаю языком в теплую мягкость рта, а Аня стонет в ответ и жадно запускает пальцы мне в волосы.
Я и забыть успел, как это улететь от одного лишь поцелуя с той, присутствие которой в личном пространстве вызывает замыкание в нервных окончаниях. Острый язык бесстыдно ударяется о мой. Б***ь, Господи, дай мне сил, чтобы не взять ее прямо здесь и сейчас. До хруста впечатываю в себя стройное тело, позволяя Ане почувствовать животом всю силу моего желания, и она определенно чувствует его.
- Дим, - не отрываясь шелестит сбившимся голосом, но я не даю договорить.
Ловлю её язык и прикусываю, срывая с губ надорванный стон. Надо тормозить, мать ее. Только как это сделать, если все мое тело уже адски горит, несясь на парах неутолённого желания? Надо рвать стоп-кран и лучше бы поскорее. Не хочу в подъезде и быстро. Хочу смаковать каждый сантиметр желанного тела как можно дольше и смотреть в глаза, когда будет заходиться в экстазе.
Собираю остатки самообладания, которых в резерве оказывается минимальное количество, но их все же хватает, чтобы оторвать от себя еле дышащего зайца. Аня тянется обратно к моим губам, но я накрываю пятерней ее горячие щеки и успокаиваю, поглаживая скулу большим пальцем:
- Тшшш, всё будет, моя хорошая, только не в грязном замызганном подъезде, поняла меня?
Туман в глазах Ани не спешит рассеиваться, когда я веду подушечкой пальца по ее нижней губе. Остановите меня кто-нибудь, у меня сейчас сорвет все предохранители к чертовой матери, потому что маленький ротик несмело приоткрывается. Ох, ты ж… Аня, ты убьешь меня, малыш!
