Глава 31
Аня
До магазина мы все же дошли. Купили все заявленные в списке продукты, и к ужину по мановению волшебных ручек хлопотливой хозяйки стол ломился от восьми блюд. Как сельские жители умудряются на огороде уйму работы сделать, по дому посуетиться и еще и накормить свалившихся на голову гостей до отвала? Всегда диву давалась. Мы в городе иногда за целые сутки практически ничего не успеваем, а тут складывается ощущение, что жители обладают солнечной энергией и подзаряжаются прямо с огородов и полей. Необыкновенно трудолюбивый народ.
Мишаня снова приложился к рюмке, на этот раз, правда, слабее. Вика отняла заветный бутыль и спрятала в только ей известное место. Поэтому, когда с ужином было покончено, а Даню уложили спать, поступило предложение посмотреть боевик. Я, будучи абсолютно уверенной в том, что просмотр боевика не входит в планы Димы, уже собиралась сослаться на усталость, как вдруг услышала довольно бодрое:
- А давайте. Спать рано ещё, можно и зависнуть на часок у телека.
Удивленно оборачиваюсь на Диму, но он ведет себя так, словно забыл о недавнем обещании. Подмигивает мне и предлагает:
- Вы расстилайтесь, а мы с Аней уляжемся на диване.
- Там же тесно, - Вика домывает последние тарелки и протирает руки полотенцем. – Давайте вы на нашу кровать ложитесь, а мы с Мишкой перекантуемся на диване на время фильма.
- Не надо. Вдруг боевик такой интересный, что вы уснете. Потом просыпаться придется, чтобы на кровать перейти. А так если что мы с Аней телик выключим. Правда, малыш?
Я немного растерянно киваю головой, пытаясь уловить подтекст его согласия на вечерний киносеанс. А в том, что он есть, я почему-то не сомневаюсь. Глаза Димы блестят странным образом, выдавая какой-то тайный умысел, в котором я пока не разобралась. Ну да ладно, может мне просто кажется, и он не хочет обижать ребят, чтобы они не подумали, что мы не хотим провести с ними время. Вика расстилает их большую двуспальную кровать, занимающую половину зала, и они с Мишей удобно устраиваются на подушках.
- Ложись, заяц, - Дима указывает кивком головы на диван и нетерпеливо подталкивает меня к нему. Я уже успела переодеться в ночные шорты и свободную выцветшую, но чистую футболку Вики.
- Ложиться? Здесь же места не хватит нам. Я сяду.
- Ты ляжешь, заяц. На самый край, - ставит перед фактом мой мужчина, - Я лягу сзади.
- Но тебе не будет видно телевизор, - спорю я, не в состоянии понять, как он собирается смотреть фильм, если будет лежать позади меня.
- Я увижу все, что мне нужно.
- Но…
- Аня, ложись! – низкий голос ставит точку, ясно давая понять, что он уже все решил, и, фыркнув, я таки занимаю место на краю дивана.
Отсюда даже ребят не видно. Их спинка кровати слишком высокая, чтобы можно было хотя бы парой слов перекинуться или посмеяться над нелепыми моментами, но если Дима хочет уединения, то я только за. И тут приходит понимание, чего именно добивался мой предусмотрительный мужчина. Дима накидывает на меня невесть откуда взявшийся плед и залазит за мою спину. Ложится на бок, и я чувствую, что, если хотя бы немного пошевелюсь, полечу на пол.
Этот диван явно не предназначен для двоих. Но так даже лучше. Я крепко прижата спиной к мужественной груди, и хоть боевик не входил в мои планы, если уж быть откровенной, я все равно согласна смотреть его хоть полночи, если Дима будет рядом. Признаюсь, несмотря на легкую боль между ног, мне хотелось, чтобы Дима снова сделал со мной то, что творил прошлой ночью. Хотелось его властных ласк, рук по всему телу и языка на коже. Но даже просто лежать рядом, ощущая, как мерно бьется его сердце, это уже счастье.
Спустя минут десять просмотра рука Димы внезапно просовывается под моей головой и тянет на себя. Я глупо улыбаюсь. Лежать на его руке вместо подушки даже лучше. Словно в лапах хищного тигра. Кажется, между нами нет даже миллиметра свободного пространства. Начинаю ерзать, чтобы умоститься удобнее, но чувствую, как Дима слегка меня поворачивает, наполовину укладывая на себя. Его рука отодвигает свободный ворот футболки и нагло сжимает грудь. От неожиданности я вздрагиваю и замираю, услышав на ухо хриплый шепот:
- Я говорил, что ты будешь наказана, заяц.
Пытаюсь повернуть голову, чтобы посмотреть на него, но Дима обездвиживает меня. Переносит ладонь на плечо и вжимает в себя спиной. Второй рукой под пледом хватает мою ногу и закидывает себе на бедра. Я едва сдерживаюсь, чтобы не охнуть. В такой позе я наполовину на диване, наполовину на его теле.
- Что ты дела..? – незаданный вопрос грубо обрывает ладонь, плотно накрывая мои губы.
- Тихо, Аня. Мы смотрим фильм. А ты сейчас будешь смотреть совсем другое кино.
Вдоль позвоночника тут же катится волна дрожи. Боже, я в буквальном смысле приклеена к Диме. Не могу ни пошевелиться, ни произнести и слова потому, что таков был его план. Вот почему он согласился на боевик и на узкий диван. Это его наказание.
Ловкая рука залазит мне в шорты, выбивая из легких весь воздух. Накрывает полностью открытую в такой позе промежность и слегка сжимает. Я ведь даже трусики не надела, когда переодевалась. Подумала, что потом они все равно не понадобятся и, черт возьми, оказалась права.
Горячие пальцы поглаживают мою плоть и осторожно раздвигают складки, легкими касаниями отправляя меня с земли на совершенно другую орбиту. Сердце ускоряется, подгоняемое вспыхнувшим внизу живота огнем, и несет его жар по венам.
- Я уберу ладонь с твоих губ, а ты веди себя тихо, заяц, - повелительный шепот на ухо вызывает табун мурашек по шее, и я киваю.
Хватаю воздух ртом, когда сильная рука перемещается с лица на грудь и гладит ее открытой ладонью. Неконтролируемо выгибаю спину навстречу властной ласке и кусаю до боли губы. Не дай Бог застонать, я же со стыда сгорю. Нет, Вика с Мишей ничего не скажут, подколят, скорее всего, и забудут, но само осознание того, что мы в комнате не одни, делает всю ситуацию по-особенному возбуждающей.
И Дима это знает. Знает, ведь намеренно не торопится переходить к главному. Его руки обладают сильнейшей магией, потому что там, где жесткая кожа соприкасается с моей пылающей, меня нещадно бьет электрическими разрядами. Умелые пальцы обхватывают сосок и сжимают его в тот момент, как те, что находятся внизу, проезжаются вдоль чувствительных складок. Указательный и безымянный дерзко раздвигают их, а средний медленно скользит внутрь. Меня подбрасывает, и Дима с силой сжимает грудь, удерживая от падения.
- Тшшш, малыш, не мешай друзьям, - тихий глубокий голос окутывает тягучим облаком, проникая сквозь барабанные перепонки, и впивается в мозг, вызывая зависимость.
Я хочу, чтобы он говорил и дальше. Хриплый голос в тандеме с властными руками и бесстыдными пальцами внутри меня обжигает, грозясь сжечь дотла. Дима присоединяет к одному пальцу второй и, оставляя ладонь на клиторе, начинает вводить их внутрь. Судорога охватывает не принадлежащее мне больше тело, и я едва сдерживаюсь, чтобы не всхлипнуть. Выходит наружу, чтобы распределить влагу по всей плоти, надавить на клитор и тут же немилосердно сжать сверхчувствительный сосок.
