Догадка, которая еще несколько секунд назад была прозрачной, обретает четкие очертания и, замахнувшись мечом для казни, возносит его в небо и со звонким свистом рушит мою реальность, разбивая ее вдребезги. Желудок каменеет, а сердце начинает одурело грохотать в ушах.
Все, что происходит потом, кажется самым страшным сном в моей жизни, но нервы в мгновение сдают, как только я понимаю, кто увез мою девочку. Хватаю Вику за плечи и встряхиваю, приводя в чувства:
- Когда ее забрали? С кем она говорила? – рявкаю, впиваюсь сумасшедшим взглядом в перепуганное лицо.
- Полиция, - заикается девушка, - Точнее машина была обычная, но с синими номерами, я из окна видела. Они поговорили с Анютой, а потом она села в машину и уже не вышла. Дима, куда её увезли? – из глаз брызгают слезы, но мне сейчас не до её истерики. Я сам на грани.
- Это все? Во сколько это было?
- Да часов шесть назад. После того, как она с Костей поговорила.
- С Костей? – прищуриваюсь, собирая разлетающиеся мысли и проводя логическую цепочку.
- Ну да. Он приходил утром, они говорили о чем-то. Потом Анюта накричала на него, даже ударила. Он тоже кричал, но она его выгнала. Когда я спросила, что произошло, ничего не ответила. Только стала бледнее молока. Ходила, переживала и все время повторяла «хоть бы Дима не вернулся». Почему ты не должен был вернуться? Куда вы вляпались? Вы нарушили закон?
Мое рехнувшееся сердце взрывается и летит к чертям собачьим на пол. Моя маленькая. Девочка моя. Хватаюсь руками за голову и меряю шагами коридор, пытаясь сдержать рвущийся из груди крик. С****ааа. Несколько раз впечатываю кулак в стену, не чувствуя боли. Лучше бы я ее с собой забрал. Идиот. Кретин. Пытался уберечь, а вышло все наоборот. Был бы я здесь, они бы просто забрали меня. А теперь… Когтистые лапы ярости на самого себя впиваются в кожу и ползут вверх, разгоняя озверевшее чувство по венам. Савельев способен на многое, даже на всё. Он не посмотрит на то, что Аня по возрасту даже младше его дочери. Что ко мне не имеет практически никакого отношения. Лед ползет под кожей, лишая возможности двигаться, стоит представить, что он может сделать с Аней. Мраааазь.
- Где Костя живет? – резко поворачиваюсь к Вике. Она вздрагивает, не смея задавать лишних вопросов. Читает все по моему поведению, судя по перепуганному взгляду.
- В конце улицы. Двухэтажный бордовый дом.
Кровь стучит в висках, пульс расхреначил спидометр, пока я шаркаю быстрыми шагами по сельской разбитой дороге. В голове пелена черного гнева. Кипит. Обжигает. Подхожу к хлипкой калитке, за которой вижу знакомые фигуры сельских мачо друзей, но сейчас меня интересует только одна конкретная. Толкаю ногой старую прогнившую дверцу низких ворот, и та с жалобным треском летит на землю.
Глава 38
- Ээээ, ты охренел? – вскакивает со скамейки под фонарем придурок, что форсил на волге.
- Сядь, - не узнаю собственный голос и, игнорируя его, иду прямо на бывшего мудака Ани.
Тот оценивает мой внешний вид, и в глазах вспыхивает испуг. Правильно. Тебе конец, ублюдок. С размаху бью кулаком в распухший еще после нашей вчерашней беседы нос, и снова хруст режет слух. Но мне плевать. Сейчас я не думаю о том, как бы поступил в его ситуации. Возможно, тоже бы вызвал полицию в попытке защитить знакомую. Проблема в том, что от его рыцарского поступка Аня сейчас хрен знает где. И не дай Бог с её головы упадет хотя бы один волос, я его убью нахрен.
Сзади подбегает толстяк, становясь на защиту друга, наваливается мне на спину, но я разворачиваюсь, сбрасывая его с себя, и загоняю кулак ему в солнечное сплетение, а когда тот сгибается пополам, бью коленом в нос. Из окровавленного рта слышится стон, и он падает на землю.
В невменяемом состоянии оборачиваюсь опять на мудака, но он отползает на заднице в сторону.
- Что ты хочешь? – орет, схаркивая кровь и дрожа, как псина на холоде.
- О чем ты сегодня с Аней говорил?
- Сказал, что ты хренов преступник, и что я вызвал копов. Я видел фотку твою в интернете. Знаю, что тебя ищут. Нахрена ты ее впутывал во всё это дерьмо?
Б***ь, дайте мне сил, чтобы не убить его. Сжимаю челюсть и кулаки, стараясь не сорваться.
- Впутал её ты, - озверело рычу и, схватив его за шкирку, рывком поднимаю с земли. Придурок выше меня примерно на полголовы, но ярость, обжигающая вены, делает меня, б***ь, всесильным. – Если с Аней что-то случится, собирай манатки и беги, – угрожающе цежу сквозь зубы ему в перепачканную кровью рожу, - Беги, Костя. Старайся подальше, чтобы продлить свою никчемную жизнь хотя бы на пару недель, потому что я найду тебя. Найду и собственноручно закопаю там, где обнаружу. Запомнил?
Наклоняю его и с размаху бью коленом в печень. Тот скулит и мне стоит огромных усилий, чтобы просто отшвырнуть тварь подальше и не добить до конца.
Разворачиваюсь и возвращаюсь в дом. Хватаю рюкзак и начинаю в комнате запихивать в него свои скромные пожитки. Отодвигаю половицу и достаю флешку и Анины документы. Дрожащими пальцами открываю синий паспорт и зажмуриваюсь, наткнувшись глазами на фото. Мой персональный лучик света даже в паспорте улыбается. Сердце больно сжимается. Большой палец бежит по поверхности фотографии. Как она там? Что с ней? Где её теперь искать? Рой вопросов атакует воспаленный мозг, пока я, сидя на коленях, чуть ли не вою от безысходности.
- Дим, - раздается в дверном проеме. Захлопываю паспорт и перевожу взгляд на Вику. – Ты так быстро ушел, я не успела тебе сказать. Они оставили телефон. Сказали передать тебе.
Взволнованная хозяйка протягивает мне черный смартфон. Подрываюсь с пола и хватаю гаджет. Разблокирую. В контактах только один номер. И я понимаю, что именно по нему должен позвонить. Ладонь горит, и мне невыносимо хочется нажать кнопку вызова, но остатки трезвого разума всё же находят дорогу в затуманенном мозгу и заставляют передумать. Если я позвоню прямо сейчас, Сява потребует приехать незамедлительно, и тогда даже малейшая надежда на помощь Ефремова рухнет. Я даже не знаю, где он живет, или номер мобильного генерала. А Савельев не в курсе, что телефон уже у меня. Будет ждать звонка.
Забираю зловещий смартфон, вещи и обуваюсь. Вика с Мишей топчутся рядом. Она пытается что-то узнать, спросить, кричит, потом снова плачет. Обхватываю её за плечи и заставляю посмотреть мне в глаза:
- Вика, всё будет хорошо, слышишь? – убеждаю и сам не верю в положительный исход событий, но наглухо закрываю эти мысли за семью замками, - Не звони только её родителям и никому ничего не говори. Аня сама тебе позвонит, когда появится возможность. Поняла?
Женский подбородок начинает дрожать, но она послушно кивает.
- Вот и умница! Спасибо вам за то, что приняли. Мы обязательно приедем еще.
Жму руку выпившему молчаливому Мише и выхожу из дома. Дождусь первой же электрички и в столицу. Деревянные ноги несут к вокзалу, а в висках набатом стучит фраза, которую сказала Вика. Аня твердила «Хоть бы Дима не вернулся». Малыш так волновалась за меня, что сама не додумалась спрятаться. Грудную клетку распирает тяжелым комом.
