Во дворе Нордуэлльского замка намечалось представление. Жители похохатывали, гадая долго ли шут продержится против древнего. Толпа на ристалище собралась приличная. Гурдин только усмехался, глядя на непривычно сумрачного Риана. Младший из близнецов прикидывал свои шансы. Сражаться его научили, и короткий меч, сделанный на заказ, не раз спасал молодому барду жизнь. Но его битвы чаще происходили в лесу, а соперниками были плохо обученные крестьяне, по воле случая ставшие разбойниками. С Гурдином? Риан качнул головой, понимая, что проиграет сегодня. Хорошо, если древний его сразу прикончит, а если надумает потешить толпу? Риан оглядел соотечественников и убедился, что большинство из них было бы радо такому исходу. Лишь юные девушки вздыхали, с тоской поглядывая на него. Что же! Бард не привык унывать, раз кому-то он небезразличен, значит, жизнь продолжается! И ради того, чтобы порадовать прекрасных девушек он постарается дать достойный отпор Гурдину и выжить в этой схватке любой ценой.
Мирель терпеливо дождалась, когда старик-смотритель покинет свой пост и отправится, как и прочие поглазеть на поединок. Она едва дождалась, когда он скроется из виду, и торопливо вернулась к клеткам с воронами. Выждав некоторое время, усмиряя взволнованное дыхание, королева с чистой совестью принялась открывать клетки и выпускать чернокрылых посланников. Они, оглашая округу громкими криками, поднялись в воздух. Но их вопли не сумели перекрыть те, которые доносились с ристалища. Мира вышла на свежий воздух и полной грудью вдохнула морозный дух. Неподалеку, на поленнице сидела Беглянка и, как ни в чем не бывало, умывалась. Заметив хозяйку, кошка грациозно соскочила с бревна и, подняв хвост, направилась к ней. Немного, исключительно ради собственного удовольствия, потерлась о ноги и побежала дальше, призывно оглядываясь.
За прошедшее время королева осознала, что Беглянка необычная кошка, видно кто-то из Хранителей одарил пленную королеву своей милостью. Хотелось бы думать, что это была не Некрита. Хотя стоило задуматься, кто из двенадцати решил сыграть против непредсказуемой! Отмахнувшись от долгих размышлений, Мирель пошла за кошкой, веря, что та обнаружила нечто важное.
Кошка неспешно, будто прогуливаясь, скользила по двору Нордуэлльского замка, обходя опасные участки. Мире оставалось только удивляться и следовать за питомицей. Узкое пространство между телегой и стеной, небольшая дверка в сарай и пробежка через него, минутная передышка, чтобы перевести дыхание, разросшийся куст, уже успевший сбросить свои листья, невесть откуда взявшееся колесо. Кошка исчезла, и Мирель резко остановилась и закрутила головой. Слабое мяуканье донеслось откуда-то из-под земли, и королева не побоялась испачкаться. Опустилась на колени и прислушалась. Так и есть — кошка звала ее, но зов был очень тихим. Мира толкнула колесо, но оно не сдвинулась ни на дюйм. Ей пришлось приложить усилие, чтобы сдвинуть его с места. Колесо оказалось весьма тяжелым, несмотря на то, что выглядело обычным деревянным.
Часть, казалось бы, монолитной, незыблемой стены с тихим шорохом ушла под землю, открывая проход в подземелье. Беглянка сидела на земляном полу и щурила круглые зеленые глаза, посматривая на хозяйку.
— Мне нужно спуститься? — Мирель совершенно не хотелось лезть в темное нутро подземелья, но она понимала, как глупо спрашивать совета у кошки.
Беглянка лениво потянулась и медленно вошла в клубящуюся темень. Сделав глубокий страдальческий вдох, королева спустилась вниз. Едва ее ноги коснулись земляного пола, как мрак обступил со всех сторон. Потайная дверь закрылась, оставляя Миру без света и свежего воздуха.
— Беглянка? — тихий звук потонул в затхлой пелене, заполнившей подземелье, но кошка откликнулась.
С успокаивающим мурлыканием она коснулась подола платья хозяйки и настойчиво потерлась о ноги, требуя поторопиться. Мирель пошла вперед, держась одной рукой за влажную, выщербленную стену. Чтобы не позволить воображению разыграться, чтобы не прислушиваться к странным, порой жутким шорохам за спиной, королева напевала легкомысленную песенку, довольно известную на другой стороне Разлома. Поэтому она не сразу расслышала тихую мольбу:
— Пожалуйста, что мне сделать, чтобы ты услышал? — в голосе Тэйны звучало глубокое отчаяние.
— Ничего, я остаюсь, — твердо ответил ей голос, который Мирель не ожидала услышать в этом мрачном подземелье.
— Почему же ты такой упрямый? — всхлипнула Тэйна, а Мира замерла, сердце в ее груди замедлило свой бег.
Королева сделала натужный вдох, теперь ей стало предельно ясно, что волновало подругу все прошедшие недели. А лорд? Хорош! Голова Мирель закружилась, вынуждая прислониться к стене. Беглянка скрылась за поворотом, а вот ее хозяйка не могла заставить себя сдвинуться даже на шаг. Она стояла и слушала.
— Какой есть, — с насмешкой ответил Тэйне Дарейс, и Мирель против воли удивилась. Ей всегда казалось, что капитану королевской гвардии Ар-де-Мея чуждо любое проявление эмоций. А сейчас… пойди-ка разберись в хитросплетениях человеческой души. Оказывается, королеве ничего неизвестно о брате Алина.
— Знаешь, — похоже, Тэйна начала злиться, — я даю тебе последний шанс! Или ты выходишь, или я…
— Что ты сделаешь, милая? — эти слова были произнесены ласковым тоном, и Мирель, изумляясь сильнее, шагнула за поворот, чтобы своими глазами убедиться, что Тэйна беседует с ледяным Дарейсом.
Видимая картина заставила Миру оторопело моргать, щурясь от резкого света факелов. Дарейс эрт Баралис выглядел изрядно потрепанным, но бодрым и относительно здоровым. Раны были аккуратно перевязаны, сразу видно — кто-то позаботился о пленнике. Он стоял на пороге, крепко вцепившись в железные прутья темницы, а Тэйна, соединив ладони в молитвенном жесте, преклонила перед ним колени.
— Я умоляю тебя, — выдохнула она, отчаянно сражаясь с подступающими слезами, но Дарейс упрямо покачал головой и произнес:
— Не рискуй собой ради меня. Поверь, я не достоин, — нахмурился, замечая, как Тэйна поджала губы, будучи уверенным, что она не отступит, и решил действовать грубо. — Знаешь, скольких твоих соотечественников я убил? Уверен, что среди них находились те, которых ты любила! — он хотел причинить ей боль, но от чего-то боль пронзила его грудь. Невольно он покачнулся и вскинул руку, удивляясь, но понимая, что это раскололся в груди лед, сковывающий его сердце.
Мирель, верно угадав, что произошло с эрт Баралисом, вскрикнула и сделала несколько шагов в его сторону. Но Тэйна опередила ее, а затем, как и Дарейс, повернулась к Мире.
Королева замерла на половине пути, немую сцену нарушил эрт Баралис.
— Рад приветствовать вас, моя госпожа, — и склонился.
Тэйна решила действовать, надеясь обрести союзницу. Она подлетела к Мирель и бросилась ей в ноги.
— Помоги!
Дарейс не собирался, но переступил порог темницы. Он подошел к своей королеве и произнес:
— Уйти должны вы, госпожа! — одарил долгим, настойчивым взглядом. — Эрт Маэли встретит вас у «темной тропы». — Следующие его слова были обращены к Тэйне: — А ты, милая, прости, но я останусь…
