— Присоединяйся! — повела плечиком, провела рукой по груди, как будто смахивала капли, точно невзначай облизывая губы.
То, как он посмотрел, заставило задрожать, но не отступить, не отвести взгляд. Моя выдержка была по достоинству вознаграждена, когда супруг притянул к себе, заставил откинуть голову, ответить на его поцелуй, отдаться ему со всей страстью, на которую была способна.
С вершины холма открывался чудесный вид — прямо внизу, красуясь в багряно-золотом осеннем наряде, лежала широкая долина, усеянная аккуратными домиками, испещренная ухоженными полями. Немного поодаль виднелась голубая лента извилистой реки, по берегам которой росли могучие дубы. И я бы залюбовалась, если бы в самом центре, меж высоких, расписанных багрянцем холмов, не чернело темное пятно, да не кружили над замковыми башнями стаи воронов. Вздрогнула, сдерживая горестный стон, вцепилась дрожащими пальцами в лошадиную гриву, опустила взгляд и резко бросила:
— Ты намеренно показал мне именно это зрелище?
— Ниа, — голос Алэра был печален, но тверд, — объездного пути нет! Это сердце Нордуэлла, к которому ведут все дороги!
Ответить мне было нечего, да и не хотелось ничего говорить, успею, в замке меня ждут не дождутся желающие! Сильная рука супруга удобно разместилась на моей талии, придерживая, помогая избежать падения, но в то же время захватывая в плен, не позволяя шевельнуться. Потому и мысли все о нем, о его действиях, непростых, а тщательно выверенных. Крепкая ладонь чуть переместилась, одаривая лаской, но я попыталась отодвинуться, внезапно ощущая все его чувства, поражаясь их силе. Этот неистовый водоворот боли, гнева, безудержной ревности, проник в каждую клетку моего тела, опутал сознание. Лишь три желания жили в лорде во время нашей разлуки — захватить, подчинить, господствовать — и только так, а не иначе!!
— Почему? — спросила я.
— Что тебя интересует? — демон на меня не смотрел, только вперед, туда, где клубилась тьма, вырисовывающая замысловатые, диковинные узоры.
— Почему мы едем в Нордуэлл, а не в Ар-де-Мей! Не верю, что ты думал лишь о мести!
— Считаешь, что я способен на милосердие?
— По отношению к врагам — нет, но я тебе не враг! Скорее досадная помеха!
— Не верно! — губы супруга, словно невзначай напоминая, скользнули по моей шее. Добрались до уха, опаляя жарким дыханием, и шепнули. — Ты не помеха, ты моя половинка! А я твоя! — от этих слов, сказанных вкрадчиво, с определенной долей горечи и каплей яда, мне стало не по себе.
Поежившись, обронила:
— Чего ты добиваешься?
— Чтобы ты полностью это осознала, и не пыталась сбежать от меня! А если бы и ушла, то вернулась сама, без принуждения! Пойми, я неволить не стану!
— Разве? — мне казалось, что сказала ехидно, но Алэра не проняло:
— На тебе путы? Или кандалы? Ты пленница или жена? — властные, возбуждающие прикосновения его губ находят отклик в моем теле, заставляют прижиматься сильнее к Алэру, уверенно держащему меня в объятиях.
Поворачиваюсь, чтобы оттолкнуть, но не могу, теряюсь, пропадаю, тону в глубине потемневших глаз и отчаянно умоляю:
— Остановись… Нам нужно идти вперед…
— Они подождут! Нам нужно стать ближе, слиться в одно целое…
— Сейчас? — в душе нарастает паника, но тело уже откликается на страстный призыв супруга, и мои руки скользят по его плечам. Наверное, я буду ненавидеть, но только себя, за эту слабость, за покорность, за желание обладать демоном, как он владеет мной.
Только не сейчас, теперь только смирение и стремление принадлежать ему, пылать от желания, отдаваться и кричать от пронзающего удовольствия, позабыв обо всем.
На подъезде к замку мой нос уловил жуткий запах смрада, и к горлу подступила тошнота. Я невольно поморщилась, не сдержавшись, прикрываясь ладонью.
— Хм-м… — прозвучало из уст мужа, в то время как его глаза оставались похожими на кристаллы льда.
— Не злорадствуй, а подскажи, как это изменить! — произнесла, поворачиваясь и одаривая ир'шиони строгим взором, а сама залюбовалась, глядя на то, как скупые лучи пасмурного дня играют заманчивыми бликами на его черных волосах.
— Я покажу, — губы Алэра скривились в неком подобии улыбки, но то, как он посмотрел, заставило сердце стучать во много раз быстрее.
— Ладно, ты победил! Дальше, что? — тихо призналась ему, в душе не желая сдаваться, хотя и протестовать не было смысла. Просто приняла это, как сбывшийся факт, словно стояла на распутье, выбирая между тропой через дремучий лес, болотом и одной-единственной дорогой.
Стены замка казались ниже, чем прежде, как будто они осели, не в силах выносить тяжелый груз, обрушившийся на них внезапно. Вздрогнула, и эрт Шеран тотчас уточнил:
— Не нравится?
— А тебя это радует? — в тон ему откликнулась я, бросая взор по сторонам.
Здесь зрелище казалось приятнее, несмотря на утренний час на полях суетились работники, и кое-где урожай уже был собран. А в иных местах колосья почти касались земли, ожидая пока падут под взмахами многочисленных серпов. Крестьяне, заметившие лорда и его жену, спешно бросали свои занятия и низко кланялись. По тому, как люди смотрели на меня, было непонятно, о чем они думают. И как-то случайно вспомнились слова Гана, сказанные когда-то в пылу ссоры. «Ниавель, — говорил рассерженный брат, — обычным людям, тем самым, простым, в большинстве своем все равно, кто стоит над ними! Им главное другое! Любой, кто обеспечит им защиту, даст крышу над головой в непогоду и сытно накормит, сможет на веки вечные получить их поддержку, привязанность и искреннюю любовь! И неважно во дворце он рожден или в жалкой лачуге! Не гордись своими предками, стремись сделать то, чем могли бы гордиться твои потомки!» Тогда я возмутилась, но сейчас склонна была согласиться, потому молчала, покусывая губы, раздумывая над своей дальнейшей судьбой. И будущее казалось мне столь же мрачным, как и небо над Нордуэлльским замком.
Едва въехали в ворота, как услышали шум, и лорд, кивнув стражникам, заинтересовавшись, изрек:
— Идем, посмотрим, чего все так орут!
Не удивилась открывшемуся зрелищу, а вот Алэр даже рот приоткрыл, явно не ожидая лицезреть подобное действо, и руку опустил, отчего я спрыгнула с коня и направилась, как и многие другие, в круг. В самом центре тренировочной площадки, окруженные толпой любопытствующих, сражались Диль и Лион. Нельзя было с уверенностью сказать, кто из них выигрывает. Народ в своей основной массе поддерживал демона, подбадривая его, желая увидеть унижение королевской альбины. Только вот не на ту напали! «Терпение, выносливость и хитрость!» — так твердили нам наставники, и Ди, в числе прочих, накрепко усвоила все уроки. Диль то и дело отступала, пристально наблюдая за каждым действием Лиона. Разумеется, ир'шиони был выше, крепче и шире в плечах, по сравнению с ним моя альбина казалась тростинкой. Но мало кто знал, что ее не так просто сломать!
