— Не сдавайтесь ей! Вспомните, ради чего Рейн отказал Беккитте в прошлый раз! И не ради споров и слабости вы собрались сегодня здесь! Подумайте, ради кого объединились все северяне: и вы, и мы! Почему мы с Рейном отринули разногласия и подписали соглашение о мире! Решите здесь и сейчас — ради кого стоит жить дальше и стоять насмерть за свободу севера! Только вместе северяне — сильны — в нынешний век нет ар-де-мейцев и нордуэлльцев, магов и демонов! Если вы сейчас сдадитесь, покоритесь и пойдете на поводу чужой воли и колдовства, то север падет, и Алэру, который страдает и выживает ради нас, некуда будет возвращаться! Каждого из северян отловят поодиночке и убьют! А кого оставят в живых — сделают рабами! Все, кого мы любим, будут несчастны и одиноки! — обратила пылающий взор на Лавена. — Как случилось с моим братом! — он пытался противостоять, но меня было не остановить, мой голос перекрывал говор Илны, и ее магия начала ослабевать. Я видела, что мои старания не напрасны, и продолжала. — Мы будем сражаться вместе, плечом к плечу, до последней капли крови! Мы должны объединиться, чтобы сохранить свою свободу! Мы докажем всей Мейлиэре, что существует сила, способная остановить Беккитту! И эта сила в единстве! — мне виделись картины нашей славной победы, они подхлестывали меня, заставляя говорить горячо. — Мы выстоим и изгоним захватчиков с севера! Потому что здесь наш общий дом! Родная земля, которую защищали наши предки, где нам знаком каждый камень, каждое дерево! Все твари Нордуэлла и Ар-де-Мея будут за нас в этой битве! Мы встретим врагов огнем и мечом, вселим страх в их сердца грозным рычанием, выгрызем победу клыками, вырвем когтями, заставим их кричать от боли! Они отступят, а мы будем гнать недругов прочь!
— Останови ее! — на предельно высокой ноте завизжала Илна, прекращая петь, и Лавен кинулся ко мне, но на него налетела, подобно коршуну, Жин.
Они сцепились и покатились по полу, но колдовство уже расползлось по воздуху, и мужчины все еще не могли преодолеть его. Я обязана была закончить:
— Отступая, воины Беккитты лишатся разума от ужаса, а легенды, сложенные бардами, войдут в века, как самые жуткие истории о великой победе северян над Кровавой королевой юга! И я клянусь, что приведу вас к успеху и буду с вами каждый страшный миг намечающейся бойни!
— И я клянусь, что останусь с тобой, что бы ни произошло дальше! — произнесла, вставая со скамьи, Рилина. Затем она повернулась и резко ударила клинком в грудь Илны. — Это тебе за все, что ты причинила моим сыновьям! — раздельно произнесла женщина, вытянула кинжал и вскинула руку, держащую его.
Сталь окрасилась бордовой тягучей кровью, Илна пошатнулась, схватилась за грудь, прикрывая рану, но не удержалась и упала на пол. Некоторое время царила тишина, я нахмурено рассматривала Илну.
— Ваши страдания закончены! — оповестила Рилина. — Дышите свободно!
Я не была уверена в ее словах, перерожденных убить не так просто. Нужна аравейская сталь и более точный и мощный удар. Мужчины медленно вскидывали головы, но оставались на местах и тяжело дышали. Толстяк вяло повизгивал, Тижина придавила его коленом и держала у горла клинок, угрожая убийством. Лавен был живым, поэтому боялся смерти. На крики в зал вбежал запыхавшийся эрт Лагор и замер, увидев меня, словно натолкнулся на невидимую стену.
— Хватай ее! — как обиженный щенок, заскулил Лавен, но эрт Лагор лишь улыбнулся и развел руками.
Заминка едва не стоила мне жизни, ведь пока я отвлеклась, перерожденная медленно поднялась. Ее полностью поглотило безумие, сила возросла. Илна была ранена, из ее груди медленно сочилась кровь, но перерожденная была опасна. Озлобленно шипя, она двинулась ко мне. Рин попытался ей помешать, но был сметен стремительным взмахом. Время словно бы остановилось, оно работало на мою соперницу. Илна прыгнула, и я инстинктивно выставила руки, строя между нами ледяную стену. Пальцы заледенели, я действовала слишком быстро, магия рвалась из-под контроля. Льдинки зазвенели по каменному полу, когда соперница ударилась о преграду и отлетела на несколько шагов под ноги Лиону. Она бы поднялась, если бы эрт Декрит не успел схватить ее. Его руки дрожали, было видно, каких усилий ему стоит удерживать перерожденную. Илна оскалилась и, стоя на коленях, посмотрела на демона, готовая вцепиться и разорвать ему горло длинными загнутыми когтями. На лбу Лиона показался пот, на руках от напряжения проступили вены, но он не собирался отпускать сумасшедшую. Илна жутко расхохоталась ему в лицо, ее острые когти вспороли незащищенную плоть. На пол закапала кровь, и белоснежные манжеты сорочки демона быстро стали красными. Эрт Декрит коротко рыкнул, но не выпустил добычу из своего захвата.
— Что ты делаешь? — из дальнего угла, покачиваясь, вышел эрт Лев.
Он смотрел на дочь с сожалением, будто бы впервые видел, во что она превратилась, его побелевшие пальцы цеплялись за рукоять меча с такой силой, будто ир'шиони висел над краем пропасти и держался на последнем дыхании. Илна, продолжая насмехаться, методично рвала руки Лиона, ни на кого не отвлекаясь. Остальные словно бы окаменели, стояли, кто как. Я бы помогла, если бы внезапно не лишилась сил, казалось, еще немного — упаду и больше не поднимусь. Последние месяцы на меня чаще и чаще накатывали приступы слабости — дочка торопилась увидеть свет.
— Илна! — Дош не терял надежды достучаться до сознания дочери, и я понимала, почему он медлит, отчего трясутся его руки. Не так просто, как может показаться, взять и поднять оружие против собственного дитя.
Рилина переводила тяжелый взор с замершего Алэрина на растерявшего всю решительность управляющего, на большее ее не хватало. Эрт Лагор за моей спиной дышал через раз, переступал с ноги на ногу, но не рисковал. Даже толстяк примолк, лишь посматривал на мрачную Жин. Я могла бы собраться, но понимала, что мне не простят смерть Илны. Пойдут слухи, люди скажут, что королева убила соперницу из мести. Она может стать мученицей, ее могут пожалеть. Но кто-то должен убить перерожденную!
Я еще думала, кто оборвет тонкую нить жизни Илны, а в зал стремительной молнией ворвалась Диль. Она подскочила к Илне, наклонилась, занесла меч и ясно проговорила:
— Никто не имеет права причинять боль моей королеве и… — вдохнула и на выдохе досказала, — моему любимому, — меч сверкнул, подобно яростной стреле, что в этот миг резала небо за окнами.
Губы Илны еще успели шевельнуться:
— Будьте вы все про… — окончание ее фразы резко оборвалось.
Моя альбина гордо выпрямилась, держа в руке свой трофей. Меня замутило, горло обожгла тошнота, и я была вынуждена отвернуться и сделать несколько вдохов и выдохов.
— Выходит, ты меня любишь? — вопрос Лиона, сказанный хриплым тоном, разорвал возникшее безмолвие, за ним послышался надрывный всхлип Доша и короткое согласие Ди:
— Да, — а за ним, перекрывая шум бушующей на улице бури, боевой клич моих воинов.
Они ворвались во внутренний двор, сообщая, что замок взят. Я приказала себе повернуться и громко спросить:
— Вы со мной?
