В этом случае ценность «безопасность/угроза» сместится от плюса к минусу, и персонаж начнет леденеть от страха. В крайнем своем проявлении эта тревога окончательно лишит его самообладания и сделает параноиком.
Его дальнейшие действия?
Начиная с побуждающего события главный герой стремится получить предмет своих желаний, изо всех сил стараясь следовать канве «истории для себя», своему идеальному представлению о том, как нужно возвращать жизнь в прежнее русло. Но сначала все только ухудшится и только потом исправится. На его пути встанут препятствующие силы, которые будут только крепчать и сосредоточиваться, подвергая героя все большей опасности и вынуждая все глубже копаться в себе и искать лучшие варианты действий.
На протяжении этого конфликта персонаж попытается воплотить свои представления о себе самом, тот идеал, который он создал в «истории для себя». Но, поскольку градус его действий будет повышаться в попытках справиться со все более жестким противодействием, давление может усилиться настолько, что его центральное «я» просто надломится и нравственная, ментальная или гуманистическая составляющая изменится к лучшему или к худшему. И тогда историю можно будет причислить к одному из шести жанров, предполагающих перемены в персонаже (см. «Шесть сюжетов характера» в главе 14).
Приведя персонаж в действие, вам, возможно, придется пересмотреть прежние решения. Когда новые сцены подадут вам новые идеи поведения и поступков, может возникнуть необходимость переписать внешние характеристики персонажа, а когда поворотные моменты потребуют новой тактики, понадобится переосмыслить его истинную натуру. Это все на пользу. Именно так, от сцены к сцене, в переплетении действия и реакции, из зерен изначальных наметок вырастает слияние сложных персонажей и непревзойденной истории.
16
Воплощение персонажа
Чего хотят зрители и читатели от ансамбля действующих лиц? Открытия и узнавания.
Открытие. Читатель и зритель хочет осваивать историю, как первооткрыватели осваивают дикие просторы. Они надеются испытать тот самый восторг, который испытывает антрополог, обнаруживший неизвестное науке племя. Поскольку независимо от того, каким будет сеттинг, экзотическим или привычным, для публики его обитатели – всегда незнакомцы. Эти персонажи отличаются эксцентричными чертами и интригующим поведением, поэтому читатель/зритель хочет их узнать и понять. Как говорил Аристотель, величайшее удовольствие – это удовольствие самостоятельного познания без стороннего обучения
[117]. Благодаря историям и их персонажам читатель/зритель, не напрягаясь, узнает что-то важное о человеческой природе и о реальных последствиях своих желаний и действий.
Узнавание. Знакомясь с сеттингом, читатель/зритель хочет познать себя. В основе главного героя истории – а может, и других персонажей – он узнает человеческую натуру, которая отражает его собственную (не во всем, разумеется, но в чем-то существенном). Иными словами, сопереживать сложному персонажу – это примерно как смотреть на себя в зеркале.
Вызывающий эмпатию персонаж распахивает эмоциональную дверь в интимную, даже первобытную, глубинную и завораживающую область самовосприятия. Без эмпатии читатель/зритель так и останется стоять на крыльце, почти ничего не чувствуя и совсем ничего не постигая.
Открытие и узнавание позволяют читателю и зрителю путешествовать по тысячам вымышленных реальностей, проживать жизни, которые они никогда не смогли бы прожить, в мирах, в которых сами бы никогда не очутились, и испытывать ощущения, на сотни световых лет отстоящие от тех, которые способна подарить им повседневность.
Чтобы разобраться, как обеспечивает все это зрителю и читателю окончательное воплощение роли, давайте начнем с семи обычных функций персонажа.
Семь функций воплощения персонажа
1. Усилить интеллектуальное удовольствие читателя/зрителя
Открытие рождается тогда, когда нарушаются ожидания, однако интригу окружающему обществу и сеттингу придают уникальные черты персонажа и непредсказуемое, но при этом убедительное поведение.
2. Взрастить эмпатию у зрителя/читателя
Эмпатия – это главное. Без углубляющего эмоции ощущения общей человечности читатель и зритель останутся безучастными.
3. Подогревать напряжение
Напряжение (саспенс) – это эмоциональное любопытство, слияние интереса зрителя/читателя к натуре персонажа и беспокойства о его благополучии. Чистое любопытство без беспокойства превращает персонажа в объект интеллектуального анализа. Чистое беспокойство, лишенное любопытства, будет просто бессмысленной тоской.
Чтобы поддерживать напряжение до самого конца истории, действия персонажа необходимо разнообразить – но не выходя за определенные рамки. Если он способен на что-то одно, никакого напряжения он не создаст. И если он способен на все – даже на невозможное, никакого напряжения также не возникнет.
4. Создать загадку в загадке
История – это масса вопросов: почему сейчас это происходит? Что случится потом? Чем все обернется?
Сложный персонаж предлагает читателю и зрителю еще один набор вопросов, увлекающий их в психологические глубины: «Кто он? Чего, как ему кажется, он хочет? Чего он хочет на самом деле? Почему он этого хочет? Насколько его желания противоречат друг другу? Кем он станет?»
Выкладывая перед зрителем/читателем один кусочек мозаики за другим, персонаж создает вторую линию психологического напряжения, идущую параллельно общему напряжению, создаваемому сюжетом.
5. Удивлять
Читателя/зрителя поражают не только непредвиденные препятствия, возникающие на пути персонажа, но и его реакция на них. Неожиданные способы взаимодействия с переменами позволяют заглянуть в глубь натуры персонажа. Поэтому в идеале в каждый поворотный момент реакция персонажа на непредвиденное и последующий выбор действия, неважно, крупного или мелкого, должны казаться непредсказуемыми и в то же время органичными для данного героя, то есть при всей неожиданности оставаться логичными.
6. Раскрывать грани других персонажей
Как мы увидим в следующей главе, в хорошо прописанном ансамбле действующих лиц персонажи подсвечивают и развивают друг друга.
7. Способствовать познанию человеческой натуры
Персонажи, независимо от того, реалистические они или фантастические, создают у читателя/зрителя некий мысленный образ. Исследование натуры персонажа побуждает аудиторию разобраться не только в себе, но и во внутреннем мире окружающих людей.
Связь между читателем/Зрителем и персонажем
Такие чувства, как страх, ярость, любовь, ненависть, подозрение, протест и подчинение, развились у нас, чтобы справляться с самой смертельной жизненной опасностью – другими людьми. Появление этого эволюционного приспособления закономерно. Нелогично в нем только то, что мы отделяем эти чувства от реальности и направляем на несуществующих людей. В реальности они помогают нам выжить, но в чем смысл раскрываться для переживаний в мире вымышленном?
